Онлайн книга «Повести о карме»
|
Глаз в щели исчез, его сменило ухо. Очень хотелось запустить в это ухо чем-нибудь тяжёлым. – Позор! Позор! Скрипнули ворота. – Что здесь происходит?! Мать протяжно всхлипнула. Не в силах больше вымолвить ни слова, она молча указала на безликого. – Пристройка на заднем дворе, – буркнул отец не терпящим возражений тоном. – Раньше там жила О-Сузу. Эй, ты, пошевеливайся! Не торчи здесь, понял? На крыльце отец обернулся: – Ужин готов? – Сейчас, господин, – О-Сузу выглянула из-за сарая. – Поторопись. Мы голодны. Мы все хотим есть. Он скрылся в доме. Даже не думая приводить себя в порядок, мать бегом последовала за отцом. – Иди за мной, – велел я Мигеру, топтавшемуся на месте. – Я покажу тебе твоё жильё. Через дом я его вести не захотел. Повёл в обход. Глава четвертая
ПОДАРКИ И ПОЖЕЛАНИЯ 1
«Какой же пир без саке?» – Останешься дома, – распорядился я. – Поможешь О-Сузу по хозяйству. На рынок с ней сходишь, покупки отнесёшь. Дров наколешь, забор подлатаешь… – Я должен всюду сопровождать вас. Упрямец-каонай стоял стеной. Возражал мне, стервец этакий! – Я должен, господин. – Только по служебным делам, лентяй! Эту подробность я уже успел выяснить у Фудо. Если я веду дознание или отправляюсь в управу – каонай должен меня сопровождать. В остальное время я волен использовать его как обычного слугу, который обязан делать, что прикажут, а не таскаться за своим хозяином, как привязанный. Я не знал, примет ли О-Сузу помощь безликого. Может и побрезговать. Матушка так точно побрезгует, ещё и раскричится. Но и водить Мигеру за собой, всякий раз следя, чтобы его не обижали, ловить враждебные взгляды окружающих – нет, этого мне тоже не хотелось. Надеюсь, на рынке его никто не тронет. Сейчас я собирался в додзё и не хотел, чтобы меня там видели с безликим. Сенсей, ясное дело, и виду не подаст, так на то он и сенсей! Зато остальных вряд ли остановит моё служебное положение. Горячие головы! Начнут гнать Мигеру, посыплются оскорбления, кто-то хлестнёт его плетью или палкой приложит, а мне отдувайся! Не хватало ещё устроить поединок из-за каонай! Рассердится Ясухиро, выгонит. А ведь моё пребывание в додзё только стало налаживаться! Появились деньги для оплаты занятий. Но едва я преподнёс сенсею увесистый мешочек, как выяснилось: за моё обучение воинским искусствам теперь платит служба Карпа-и-Дракона. И что прикажете делать? Трудиться с двойным усердием, дабы оправдать расходы казны – и не ударить лицом в грязь. Вечерами, когда отец был в настроении, он занимался со мной. Раньше я втайне об этом мечтал. Вот, сбылось, правда, не так, как мечталось, совсем не так… Ладно, хватит. Нечего ворошить прошлое. Насколько я знал, Ясухиро вёл сейчас сложные переговоры с господином Хасимото, начальником городской стражи. Сенсей хотел, чтобы мой отец оставил службу и вел занятия в его додзё. Хасимото в целом не возражал, но выставил ряд условий. В ответ учитель выставил свои. Медленно и осторожно они приближались к решению – шаг, шажочек, остановка. Так крадутся два тигра к лакомой добыче: и вкусненького хочется, и драться желания нет, и лицо потерять нельзя. Встречались через день, пили чай или саке, любовались клёнами, пламенеющими на склонах гор, вели беседы, полные намёков и поэтических образов. По крайней мере, так утверждали сплетники. Меня на эти беседы никто не приглашал. – Просим прощения! – гаркнули за воротами. – …прощения! – Не здесь ли живёт… – …живёт… – Уважаемое семейство… – …Торюмон? – Да, Торюмон! Я рывком распахнул створки. Здоровяк, стоявший на улице, от неожиданности отшатнулся и налетел на своего спутника – такого же громилу с тяжёлой корзиной в руках. Вторая корзина, сплетённая из полос бамбука, стояла на земле у ворот. А парни-то знакомые! – Доброе утро, Рэйден-сан, – оба поклонились с удвоенным почтением. – Господин Акайо передаёт вам свои наилучшие пожелания. Этот скромный подарок он шлёт в знак своего безмерного к вам уважения. В ближней корзине лежала рыба. Лоснилась, отблёскивала на утреннем солнце. Сверху пристроилась лакированная деревянная коробка с неведомым мне содержимым. Из второй корзины наружу свешивались щупальца осьминогов. Щупальца вяло шевелились, намекая на свежесть улова. Судя по испарине на лбах и румянцу на щеках, слугам довелось изрядно попотеть, чтобы дотащить «скромный подарок» до нашего дома. – Морские окуни нодогуро! Свежайшие, только из воды! Копчёная скумбрия! Вяленый хирамэ [44]! Сушёные анчоусы! Креветки эби: отборные, в две ладони. И ещё… Театральным жестом слуга приподнял крышку коробки: – Тобико! Икра летучей рыбы! – Не откажите, – пробасил второй. – Соизвольте принять! Тобико я ни разу не пробовал. Знатоки хвалили её за сочность, нежность и сладковатый привкус. Но мало ли что болтают знатоки? Не с нашими доходами – в особенности, с прежними доходами! – баловать себя такими деликатесами! Это не взятка, сказал я себе. Решение вынесено, дело закрыто. Новому Акайо и его предприимчивой жене от меня больше ничего не нужно. Какая ж это взятка? Это подарок. Подарок удачу не спугнёт, это вам не дурная примета! В животе предательски заурчало. – Хозяин передаёт свои глубочайшие извинения… – За что? – За то, что не оказал вам… – …достойный приём… – …в первый раз! – Глубочайшие!.. Что ж, не станем обижать хороших людей. – Я не в обиде на уважаемого Акайо. Я с благодарностью принимаю его щедрый дар. Как он поживает? Здоров ли? Надеюсь, у него всё хорошо? – Благодарим за заботу, Рэйден-сан! – У хозяина всё хорошо… – Разве что палец… – Что же случилось с его пальцем? Надеюсь, ничего серьёзного? Если честно, мне не было никакого дела до пальцев торговца рыбой, в чьём теле хозяйничал Весёлый Пёс. Но вежливость требовала проявить участие. – Пустяки! – заверил первый слуга. Он сердито зыркнул на своего товарища. Нечего, мол, языком молоть! – Вчера хозяин по неосторожности отсёк себе левый мизинец. |