Книга Холодные шесть тысяч, страница 101 – Джеймс Эллрой

Уэйн мотнул головой: «Не придется. Есть один генерал по имени Кларк Кинман — с ним можно договориться напрямую».

В лаборатории стоял резкий запах. Едкие вещества, известковая пыль.

Пит чихнул: «Тогда я позвоню Уорду и скажу ему».

Уэйн принялся читать этикетки. Хлороформ. Нашатырь. Соли серной кислоты. Соляная и уксусная кислота.

Он открывал банки. Нюхал содержимое. Пробовал на ощупь порошкообразные ингредиенты. Он сказал: «Я хочу получить продукт предельной концентрации. Чтобы уже не было необходимости в дальнейшей переработке».

Стэнтон улыбнулся: «Подопытных ты легко найдешь этажом ниже».

Чеффи улыбнулся: «О такой толерантности к опиатам можно только мечтать».

Месплед улыбнулся: «Сперва вколешь им препарат кофеина. Он расширит капилляры, и результат теста будет точнее».

Пит открыл окно. В комнату ворвался свист трассирующих снарядов и шум уличной процессии: узкоглазые в странных одеяниях — все как один обриты наголо — громко распевали мантры в унисон.

Все дружно зазевали и переглянулись. Пошли отсюда к чертям — мы устали как собаки, не спали ни фига.

Стэнтон запер лабораторию на ключ. Чеффи подкупил вьетнамских солдат. Охраняйте лабораторию — оставайтесь поблизости всю ночь — по десять баксов на рыло.

Все устали. Как собаки. И зевали по-собачьи, широко раззявив рты. И потягивались.

Они спустились вниз по лестнице. Пробрались через притон. И через клуб — где кипела жизнь. Теперь там было больше европеоидных лиц. Солдаты. Даже, по-видимому, сотрудники посольства.

И чернокожий сутенер там же. Отошедший от опиумного дурмана и оживленный. Гонял своих шлюх. Заставлял раздеваться. И запрыгивать на столики.

Они разделились на пары и устроили «шоу» на столе. Целовались взасос и устраивались в позу «69».

Уэйн покачнулся. Пит поддержал его. Вошел буддистский монах.

С его подола что-то капало. Вид у него был точно оглушенный. От его одежд воняло бензином. Он поклонился. Сел на корточки. Зажег спичку. И поджег себя.

И вспыхнул. И загорелся. Пламя охватило потолок. Лесбиянок со столиков как ветром сдуло. Монах горел. Огонь набирал силу. Посетители визжали.

Бармен схватил сифон и принялся поливать монаха.

Установка жучков.

Литтел и Фред Турентайн прокладывали шнуры. Сверлили отверстия. Заново шпаклевали стеновые панели.

Отель «Ривьера» — уже девятый пункт назначения. Большой номер — целых три комнаты. Поле деятельности — весь Вегас. Чтобы попасть сюда, пришлось заплатить нужным людям — и так в четвертый раз.

Мо Далиц подкупил менеджеров. Милт Черджин — портье. Мистер Гувер подкупил агента-командира вегасского отделения ФБР. Тот выделил агентов. Его участие гарантировало, что все будет делаться быстро.

Турентайн соединял провода. Литтел включил телевизор. Передавали новости. О безоговорочной победе Линдона Джонсона. И о том, как Бобби без труда выиграл место в сенате.

Турентайн поковырял в носу:

— Ненавижу вмуровывать провода в шпаклевку. Эта сволочь замазка жжется.

Линдон Джонсон благодарил избирателей. Кен Китинг признавал поражение ^[119]. Бобби обнимал своих детишек.

— Вообще-то мне повезло, что я получил эту работу. Не то что в желтом журнальчике. Фредди Оташ заставлял меня устанавливать жучки в каждом гребаном сортире Лос-Анджелеса.

Голдуотер признавал свое поражение. Хьюберт Хамфри ^[120] улыбался. Линдон Б. Джонсон обнимал детишек.

Турентайн стряхнул на пол засохшую соплю.

— Фредди окончательно закопался. Пит поручил ему нарыть компромат на какую-то бабу. Вроде как ее муженек нагрел Джимми на какой-то сделке.

Литтел выключил звук. Хамфри онемел. Беззвучно зашевелил губами Джонсон.

— У кого хранятся архивные материалы из того журнальца? Может, Фредди в курсе?

— Ты имеешь в виду «сальный» компромат? Который нельзя было напечатать ни под каким видом?

— Именно.

— А зачем тебе?

— Эта информация может нам помочь. А у таких журналов всегда есть внештатник в Вегасе.

Турентайн выдавил прыщик на подбородке.

— Если ты согласен платить, Фредди, думаю, согласится поискать.

— Позвони ему, ладно? Передай, что плачу двойную ставку плюс расходы.

Турентайн кивнул. Литтел врубил звук. Линдон Джонсон хвалил Бобби. Бобби возносил хвалу Джонсону. Бобби восторгался программой «Великое общество» ^[121].

Литтел установил жучок на прикроватной тумбочке. И на ножке кушетки. И на лампе.

Архивный компромат, конечно, новым не назовешь. Но иногда в нем попадаются весьма пикантные истории. Архивные материалы могут помочь мистеру Хьюзу. Им нужен компромат. Компромат мог значить: ты мой должник. Давай позвоним Мо Д. и Милту Ч. И установим жучки еще кое-где.

Спальни в номерах дешевых отелей — записи будет забирать Милт. Давайте прослушивать Вегас. И копить компромат. И вымогать деньги.

Литтел установил жучок на стуле. Турентайн принялся переключать каналы. Вот и мистер Гувер во плоти. Он говорил о Кинге. Назвал его «сочувствующим коммунистам». Выглядел старым и слабым.

Выпуск новостей затянулся. Сюжетов про Бобби было неприлично много, и каких длинных!

Литтел поехал «домой». Позвонил в обслуживание номеров. Ужинал и смотрел телевизор. Домом ему стал номер отеля. Тамошняя обслуга готовила для него и стирала его одежду.

Ему не хватало Джейн. Он упросил ее приехать на День благодарения. Она согласилась. Хотя очень боялась. Потому что город принадлежал мафии.

Она лгала. В Лос-Анджелесе это не давало ему покоя. Он скучал и хотел, чтобы она была рядом.

Он включал записи голоса Бобби. Почти каждую ночь. Иногда это слышала Джейн. Он понтировал. Лгал. Говорил, мол, это записанные на пленку показания свидетелей.