Онлайн книга «Прошлое должно умереть»
|
– Да, – подтвердил капитан. – Изначально я предполагал описать дугу и подойти к Фоксвиллю с неожиданной стороны и лишь в последний момент изменил план. Мы могли не встретиться. – Хотите сказать, что в Фоксвилле нас ждут другие люди? – догадался Аксель. – Не те, которые на нас напали? – Предполагаю, – ответил Базза. – Это выглядит странным. – Полностью с вами согласен. – Но что нам это дает? – Ничего, кроме пищи для размышлений, – развел руками Базза. – И мне понравилась ваша идея насчет предварительной разведки. Полагаю, в ней есть насущная необходимость. – Я доберусь до Фоксвилля на мотоциклете, осмотрюсь и постараюсь разузнать о мессере. Склонный к изучению технических новинок Аксель уговорил Помпилио добавить к снаряжению «Амуша» современный мотоциклет, показав, насколько хорошо он движется по пересеченной местности, и теперь собирался опробовать новинку в деле. – Кем вы представитесь? – Еще не думал. – Полагаю, я смогу обеспечить синьора старшего помощника необходимой легендой, – пропищал ИХ. – Бабарский, ты опять подслушивал? – спросил Дорофеев, даже не повернувшись к двери. – Не думал, что ваш разговор секретный, капитан. Вы так громко обсуждали свои планы, что я узнал о них, не выходя из своей каюты. – Когда-нибудь тебя за это повесят. – Не за это. Дорофеев вздохнул, подтверждая слова суперкарго: действительно, скорее всего, найдется другое основание для приговора, и поинтересовался: – Так что насчет легенды? – Так получилось, что один из зафрахтованных мною цеппелей с лесом грузится как раз в Фоксвилле… – Случайно получилось? – усмехнулся Базза. – Конечно, случайно, – хихикнул ИХ. – Соответственно, никто не удивится, если я прибуду в Фоксвилль с проверкой. – Суперкарго выдержал многозначительную паузу. – В сопровождении здоровенного молчаливого телохранителя. – Я должен быть молчаливым? – недовольно спросил Аксель. – А что тебя смущает? Услышав, что суперкарго перешел со старшим помощником на «ты», Дорофеев хмыкнул, но комментировать не стал. Выступил по делу: – Мне план нравится. Нужно проработать детали, но в целом я с ним согласен. – Если что-то пойдет не так, пожалуйста, не сбивайте все цеппели подряд, – попросил ИХ. – Помните: один из них – наша собственность. – Бабарский! – Уже ухожу. * * * Толпа состояла из репортеров и зевак. Довольно большая и шумная толпа, отвлекающая на себя все внимание полиции. Люди плотно облепили ограждения и громко кричали, надеясь услышать ответы от каатианского посланника дер Саандера, а точнее – от его жены Лилиан, поскольку вся Кардония знала, что именно Лилиан сумела уговорить лидеров враждующих партий сесть за стол переговоров. И благодаря ей на планете, возможно, не начнется гражданская война. – Вы еще верите в успех переговоров? – Почему вы не уехали? – Будет ли война с Лингой? Лайерак не слышит вопросов. Он улыбается. Остальные каатианцы давно прибыли, ожидают посланника во Дворце, по лестнице торопливо спускается парочка мужчин в сюртуках Дипломатической службы, но их можно не брать в расчет. Настоящие противники внизу: четверо телохранителей, успевших окружить роскошную «Колетту Витарди» посланника, да десяток полицейских. Полицейские сосредоточены и хмуры: им уже рассказали о покушении на Махима. Полицейским имеет смысл утроить бдительность, но толпа мешает. Полицейским кажется, что опасность может прийти из толпы. В принципе, правильно кажется. Лайерак улыбается. Полицейских и телохранителей в три раза больше, чем солдат свободы, но это ничего не значит: они уже проиграли. Потому что Огнедел твердо решил выиграть. Лайерак встает из-за столика летнего кафе и неспешно движется к Дворцу. Лайерак выглядит заурядным зевакой, и лишь объемистый саквояж в левой руке слегка выбивается из образа. Но кто подумает, для чего зеваке саквояж? Кто обратит внимание на такую мелочь? Верзийский жандарм обратил бы, лингиец из тайной полиции обратил бы – их обучают бороться с террористами, а вот на Кардонии таких профессионалов нет. Здесь безопасно. Лучшее место во Вселенной, чтобы поменять ход истории. Лайерак улыбается. Из лимузина выходит красивая молодая пара: мужчина в треуголке и строгом сюртуке, посланник дер Саандер, и женщина в голубом, его жена. Мужчина выходит первым, подает даме руку. Она что-то говорит. Они улыбаются. И Лайерак улыбается, на ходу расстегивая саквояж и доставая «Брандьер». Все взоры устремлены на посланника и его прекрасную жену. Полицейские отдают честь. Встречающие начинают громко говорить, они мрачны и совершенно растеряны. Наверное, рассказывают о покушении на Махима. Мрачные встречающие, возможно, предлагают отправиться в безопасное место. Но посланник не успевает ответить. Первый выстрел. Первый крик. В нем больше удивления, чем страха. Полицейские и телохранители еще ничего не понимают, встречающие разевают рты, дер Саандер поворачивается. А его жена бледнеет. В толпе четыре парня с револьверами, и потому за первым выстрелом сразу же звучат три. А потом снова четыре, на этот раз залпом. Кто-то из телохранителей падает, кто-то прячется. Встречающие бросаются прочь, полицейские лезут в толпу. А молодой посланник закрывает собой жену. Пытается закрыть. Бесполезно. Лайерак с наслаждением выстреливает в каатианца из «Брандьера» и громко смеется, когда мощный алхимический снаряд швыряет жертву на лестницу. – Нет! Женский крик. Пронзительный, однако его заглушает дикий вопль вспыхнувшего факелом мужчины. – Фредди!! Но от горючей смеси не отмыться. Вопли, выстрелы, вопли – музыка огненных представлений. Трещат револьверы, но подлинная красота происходящего не в них. Револьверы обрамляют явление «спичек», людей-факелов, людей огня… Огонь очищает. И не случайно именно в огне рождается Новый Герметикон. В муках и с воплями. С выстрелами и снова – воплями. В огне. Лайерак стреляет в женщину, а затем – в убегающего полицейского. «Всякая власть преступна!» Площадь плавает в панике. А еще в боли и крови, но это нормально: боль и кровь сопровождают любое рождение. |