Книга Пять красных селедок. Девять погребальных ударов, страница 57 – Дороти Ли Сэйерс

– Ну, если вы знаете все от Фаррена… Хорошо, в записке упоминалось имя Кэмпбелла, и я действительно поехал к нему в надежде застать Фаррена, а если его там не окажется, предостеречь Кэмпбелла.

– Предостеречь? Значит, вы приняли угрозы Фаррена всерьез?

– Ну нет, не так уж всерьез. Но они оба вспыльчивые, и я подумал, что из их встречи не получится ничего хорошего. А уж если оба в дурном расположении духа, то драки не миновать.

– Вы предостерегли Кэмпбелла?

– Его не было дома. Я постучал раза два-три, однако окна были темными, и я зашел внутрь.

– Дверь была не заперта?

– Заперта. Но я знал, где взять ключ.

– Это известно всем?

– Просто я не раз видел, как Кэмпбелл вешал ключ на гвоздь за водосточной трубой.

– Значит, вы вошли?

– Да. Внутри было чисто, все вещи на своих местах. Судя по всему, Кэмпбелла действительно не было дома. Я не заметил тарелок на столе. В спальне его тоже не оказалось – я поднялся наверх и посмотрел. Я оставил записку на столе, а потом вышел на улицу, запер дверь и вернул ключ на прежнее место.

Лишь усилием воли начальник полиции сдержался, чтобы не показать, какой эффект произвели на него эти слова, и бесстрастно спросил:

– Что было в этой записке?

Когда же Стрэчен замялся, сэр Максвелл добавил с уверенностью, которой вовсе не ощущал:

– Постарайтесь на сей раз припомнить содержание как можно точнее, мистер Стрэчен. Как видите, иногда мы способны проверить информацию.

– Да, – холодно промолвил Стрэчен. – Вообще-то странно, что я еще не услышал об этой записке от вас.

– Вы же наверняка подумали, будто Кэмпбелл прочитал ее, а потом сжег.

– Именно поэтому я и решил, что вся эта суматоха насчет вечера понедельника совершенно неоправданна. Если Кэмпбелл пришел домой после меня, значит, был жив после того, как я его видел. Ведь он съел свой завтрак, верно? А еще я понял, что Кэмпбелл прочитал записку и избавился от нее.

– Но теперь вы так не считаете?

– Ну, если записка у вас, то Кэмпбелл ее не читал. А если бы вы нашли ее на его мертвом теле, то упомянули бы о ней раньше.

– Я не сказал, когда именно записка попала к нам в руки.

По какой-то причине эти слова заставили Стрэчена занервничать, и он замолчал.

– Так что же, – продолжил сэр Максвелл, – не могли бы вы рассказать мне, что именно написали в записке? У вас было время все обдумать.

– Состряпать удобоваримую ложь. Это вы хотели сказать? Я не собираюсь ничего выдумывать, но не помню содержание дословно. По-моему, я написал что-то вроде этого: «Дорогой Кэмпбелл, я беспокоюсь из-за Ф. Он очень взвинчен и угрожает с тобой расправиться. Возможно, у него имеются основания на тебя злиться, но я должен тебя предупредить». Под этими словами я поставил свою подпись.

– Вы решили написать такое о вашем друге человеку, которого недолюбливали, и до сих пор не считаете угрозы Фаррена серьезными?

– Никогда не знаешь, кто на что способен. Я беспокоился больше о Фаррене, чем о Кэмпбелле. Не хотел, чтобы мой друг попал в беду.

– А мне кажется, что вы предприняли этот шаг не просто так. У вас имелись веские причины. Как часто Фаррен угрожал покалечить Кэмпбелла?

– Порой он открыто высказывался о своих намерениях.

– Фаррен когда-нибудь нападал на Кэмпбелла?

– Нет, они только поругались однажды…

– Я слышал о какой-то стычке, которая имела место полгода назад.

– Ах, вы об этом. Но там дело ничем не закончилось.

– Однако вы сочли ситуацию серьезной, раз решили написать записку человеку, скандально известному своим взрывным характером. Это говорит само за себя. Что случилось дальше?

– Я доехал на машине до Критауна и свернул к холмам. Оставил автомобиль возле Фолбе – там заканчивается ровная дорога – и дальше пошел пешком, время от времени выкрикивая имя Фаррена. Ночь выдалась безлунная, но землю немного освещали звезды. К тому же я прихватил с собой фонарь. Я хорошо знал дорогу. Хотя дорогой это не назвать. Скорее широкая тропа. Поравнявшись с рудником, я начал обыскивать окрестности. Вскоре мне показалось, будто я заметил какое-то движение, и я снова закричал. Я увидел, что невдалеке действительно сидел человек. Он побежал прочь, но я его догнал. «Господи, Фаррен, это ты?» – спросил я. А он ответил: «Какого черта тебе от меня нужно?»

– Это был Фаррен?

– Да. Мы спорили с ним некоторое время. Я уговаривал его вернуться домой. Фаррен категорически отказывался, вновь попытался убежать. Я схватил его за руку, но он принялся вырываться и случайно ударил меня по лицу, сбив с ног. Когда же я поднялся, Фаррен был уже далеко. Я лишь услышал, как он пробирается по камням в отдалении. Я побежал за ним. Было темно, но небо расчистилось и движущиеся объекты можно было различить. Время от времени я замечал фигуру Фаррена. Если вы бывали в тех местах, то помните, что это сплошные кочки да ухабы. Я запыхался и так боялся потерять Фаррена из виду, что совершенно не смотрел под ноги. Зацепился за что-то и рухнул головой вниз. Как мне показалось, в преисподнюю. Падая, я несколько раз обо что-то ударился. Наверное, о какие-то балки. Я на время потерял сознание, а когда очнулся, сообразил, что лежу на дне глубокой ямы. Вокруг меня возвышались черные стены, и только где-то вверху виднелся небольшой клочок звездного неба. Я осторожно ощупал стены и попытался подняться, однако, едва встал, у меня закружилась голова, и я опять лишился сознания. Не знаю, сколько я там пролежал: похоже, несколько часов, – а когда снова пришел в себя, наступил день, и можно было как следует осмотреться.

– Наверное, вы провалились в одну из шахт.

– Да! Господи! Так оно и было. Глубина ее не превышала сорока футов, но и этого мне показалось достаточно. Яма напоминала по форме дымоход и заканчивалась квадратным отверстием. К счастью, шахта была узкая. Упершись в стены руками и ногами, можно было понемногу продвигаться вверх. Голова у меня по-прежнему кружилась, а ноги так ослабли, что после первых двух-трех попыток я падал назад. Я кричал, отчаянно надеясь на то, что меня кто-нибудь услышит, но вокруг царила гробовая тишина. Мне повезло, что я не сломал руку или ногу. Если бы подобное случилось, я и сейчас сидел бы в этой проклятой яме.

– Нет, – возразил начальник полиции, – мы бы вытащили вас в пятницу или в субботу.

– А! Только вот к этому времени я уже вряд ли соображал бы, как мне повезло. В общем, я отдыхал некоторое время, а потом, почувствовав, что более-менее пришел в себя, вновь начал мучительное восхождение. Это давалось сложно, поскольку стены шахты были почти гладкими, и, не в силах уцепиться хоть за что-нибудь, я несколько раз соскальзывал вниз на несколько футов. Кое-где попадались горизонтальные балки. За них можно было ухватиться, чтобы дать себе небольшой отдых. Я надеялся, что жители с соседней фермы заметят мою машину и отправятся на поиски. Но, с другой стороны, они могли подумать, будто я ушел порыбачить или расположился на пикник. Я старательно прокладывал себе путь наверх – к счастью, природа наделила меня силой и ростом, – и наконец – о господи, какое это было облегчение! – моя голова показалась над поверхностью. Я ухватился руками за траву. Последние несколько футов дались мне с большим трудом, и я уже думал, что никогда не сумею вылезти наверх, но как-то справился. Я подтянул ноги, будто бы налившиеся свинцом, затем перекатился на спину и начал жадно ловить ртом воздух. Уф!