Онлайн книга «Пять красных селедок. Девять погребальных ударов»
|
Стрэчен замолчал, и сэр Максвелл поздравил его с победой. – Так я лежал некоторое время. День выдался превосходный, солнечный. Мое лицо овевал легкий ветерок. Мир тогда казался мне прекрасным. Я дрожал как осиновый лист, а еще меня мучили голод и жажда. О господи! – Сколько было времени? – Неизвестно, поскольку мои часы остановились: вероятно, ударились обо что-то. Я еще немного отдохнул, примерно полчаса, а потом собрался с силами, приподнялся и постарался понять, где нахожусь. Вокруг расстилались рудники, и определить местонахождение было непросто. Но вскоре я набрел на ручей, вдоволь напился и опустил голову в холодную воду. После этого почувствовал себя немного лучше и обнаружил, что под глазом у меня красуется здоровенный синяк – след кулака Фаррена. Но и помимо этого все мое тело покрывали ссадины и ушибы. На затылке до сих пор осталась шишка размером с яйцо. Наверное, из-за этого удара я и потерял сознание. Передо мной стояла задача отыскать автомобиль. Я прикинул, что нахожусь примерно в двух милях от Фолбе, и решил, что если пойду вдоль русла ручья, то непременно выберусь в нужное место. Было ужасно жарко, а я потерял свою шляпу. Кстати, вы ее не нашли? – Нашли, но не знали, что с ней делать. Полагаю, она слетела с вашей головы во время драки с Фарреном, и сначала мы решили, что шляпа принадлежит ему. Однако миссис Фаррен ее не опознала. – То обстоятельство, что вы нашли в рудниках мою шляпу, подтверждает мой рассказ, верно? Начальник полиции именно так и думал, однако в голосе Стрэчена звучало такое неприкрытое торжество, что он снова усомнился. Чего проще оставить шляпу в удобном месте, в любое время между вторником и пятницей, как доказательство своей драматической истории? – Мистер Стрэчен, – произнес сэр Максвелл, – продолжайте. Как вы поступили дальше? – Я так и шел вдоль ручья и вскоре увидел дорогу и свою машину. Она стояла там же, где я ее оставил, а часы на приборной панели показывали четверть первого. – Вы встретили кого-нибудь по пути домой? – Да. Мужчину. Но я лежал притаившись, пока он не пройдет мимо. – Почему? Стрэчен замялся: – Потому что… был не готов отвечать на вопросы. Я не знал, что сталось с Фарреном. Неожиданно понял, что выгляжу так, будто вернулся с поля боя. И если тело Фаррена найдут в одной из шахт… – Да, однако… – Я знаю, что вы собираетесь сказать. Что если я предполагал такое, то должен был сообщить кому-нибудь и организовать поисковый отряд. Но как вы не понимаете? Фаррен вполне мог образумиться и спокойно вернуться домой. Было бы глупо с моей стороны поднимать шум и устраивать скандал на ровном месте. Я счел, что будет лучше тихо вернуться домой и выяснить, что же случилось в действительности. Правда, машину мне удалось завести не сразу. Накануне вечером я оставил фары включенными, чтобы не потерять автомобиль в темноте, и аккумулятор разрядился. Пришлось заводить мотор вручную, и после всех испытаний далось это непросто. У моего «крайслера» мощный мотор, и через четверть часа, благодарение богу, он ожил… – Вы могли позвать помощь с фермы. – Я уже сказал, что не хотел привлекать к себе внимания. На самом деле я ужасно боялся, что кто-нибудь услышит шум и явится выяснить, что случилось, но никто не пришел. Наверное, все обедали. В машине я нашел старую шляпу и куртку и привел себя в порядок. Затем вырулил на объездную дорогу. Ту, что тянется через Нокинс. Она пересекает речку Скайр сразу за Гленом и выходит к старой церкви. Я вернулся домой в половине второго. Начальник полиции кивнул. – Семью обеспокоило ваше отсутствие? – Нет. Получив записку Фаррена, я сразу позвонил жене: сказал, что должен отъехать по срочному делу, и предупредил, что об этом никто не должен знать. – Понятно. Что вы сделали, когда вернулись домой? – Позвонил в «Герб Макклеллана» в Керкубри и попросил хозяина связаться с Фарренами, чтобы мистер Фаррен сообщил мне о своем решении относительно рыбалки. Мне позвонили примерно через полчаса. К тому времени я уже успел принять ванну и почувствовал себя гораздо лучше. Я разговаривал с миссис Фаррен, поскольку Хью не было дома. Попросил ее пока никому ничего не говорить и обещал зайти к ней после обеда, поскольку намеревался сообщить ей кое-что важное. Она испуганно охнула, а я поинтересовался, вернулся ли Хью домой прошлой ночью. Гильда ответила, что нет. Я спросил, не было ли каких-нибудь проблем с Кэмпбеллом. И она ответила, что были. Я велел ей молчать и об этом тоже. – Что вы поведали собственной жене? – Лишь то, что Фаррен совсем спятил и ушел из дома. Жена пообещала, что никому ничего не расскажет ни о Фаррене, ни о моем позднем возвращении домой в весьма потрепанном виде. Приведя себя в порядок, я сел обедать. В тот момент это было необходимо. – Естественно. Так вы поехали в Керкубри? – Нет. – Почему? Было в этом коротком вопросе начальника полиции нечто такое, от чего Стрэчена охватило раздражение, смешанное с беспокойством. Он неловко заерзал на стуле. – Я передумал. – Почему? – Конечно, я собирался поехать. – Стрэчен помолчал, словно утратив нить повествования, а потом продолжил: – Мы обедаем в середине дня из-за нашей маленькой дочери. В тот день у нас была баранья нога. Она приготовилась лишь в начале третьего. То есть обед начался позднее обычного. Я очень проголодался, однако не хотел, чтобы слуги заметили что-либо необычное. Ели мы неспешно, и, таким образом, обед закончился почти в три часа. Часы показывали четверть четвертого, когда я собрался отправиться в Керкубри и даже открыл ворота. В тот момент я и заметил Тома Кларка, который шел со стороны полей для гольфа, а напротив моего дома встретился с полицейским из Гейтхауса. Они меня не видели из-за живой изгороди. Начальник полиции не проронил ни слова, и Стрэчен, судорожно сглотнув, произнес: – Констебль спросил, на поле ли мэр. Кларк ответил «да». И тогда констебль сказал: «Он мне очень нужен. Мистера Кэмпбелла обнаружили мертвым в Ньютон-Стюарте». После этого они пошли по дороге, и я уже ничего не мог расслышать. В общем, я вернулся домой, чтобы поразмыслить над ситуацией. – К каким же выводам пришли? – Я не знал, как эти события отразятся на мне, но сообразил, что сейчас нельзя тревожить Фарренов. Это могло вызвать подозрение. В любом случае мне требовалось время, чтобы все хорошенько обдумать. – Тогда вы впервые услышали о Кэмпбелле? – Да. Это была совсем свежая новость. – Она вас удивила? – Естественно. – Но вы не побежали к соседям выяснять подробности, как это сделал бы на вашем месте любой другой человек. – Нет. – Почему? |