Книга Попаданка на факультете пророчеств, страница 27 – Ксения Власова

Я хмыкнула и аккуратно свернула оба послания, а затем кинула их в камин. Что ж, кажется, план у меня появился. Я взглянула на Буклю, снова клюющую носом на краю стола, и прошептала:

— Сначала библиотека.

* * *

Библиотека встретила меня тишиной и едва уловимым запахом книжной пыли. Напротив высоких входных дверей с резными створками стоял тяжелый гранитный стол с двумя светильниками по краям. За столом сидел седовласый мужчина с сеточкой неглубоких морщин на тонком лице и читал газету. На его носу поблескивали очки в круглой оправе на серебряной цепочке.

— Мисс Бартон? — удивился он при виде меня и торопливо встал, одернув жилетку. — Вам помочь?

— Нет-нет, — быстро проговорила я. — Не беспокойтесь, мистер… — мне пришлось сделать паузу, выуживая из памяти нужное имя, — мистер Аттвуд.

Библиотекарь сел обратно на стул, но проводил меня настороженным взглядом. Видимо, Амелия редко сюда заглядывала.

Библиотека впечатляла: огромное пространство, почти полностью заставленное книгами. Стеллажи были такие высокие, что подпирали потолок. Рядом с ними скромно стояли деревянные стремянки. Я обошла несколько рядов, а затем приметила узкую винтовую лестницу, ведущую на второй этаж. Недолго думая, я начала подниматься по крутым ступенькам.

На втором этаже обнаружилось несколько небольших комнат, видимо, аналогов читального зала. В одной из них я увидела Блэка. Он расположился напротив камина, заняв широкое кресло, обитое темно-зеленой тканью. Вытянув ноги и подставив их огню, он неторопливо перелистывал книгу, которую держал в руках.

Заслышав звук шагов, он поднял голову и встал, приветствуя меня.

— Мисс Бартон, — кивнул и указал рукой на кресло. — Рад, что вы пришли и… почти не задержались.

Я покачала головой, отказываясь присесть, и не удержалась от шпильки:

— Прошу простить меня. Долго не могла определиться с цветом шляпки.

Если честно, я слишком много времени потратила на попытки красиво, как здесь принято, уложить волосы, но знать об этом Блэку явно не стоило.

Уголок губ некроманта дернулся, словно тот сдержал улыбку.

— Эта шляпка вам идет, — заметил он.

Я рефлекторно поправила маленькую шляпку на макушке и коротко ответила:

— Благодарю.

Блэк одной рукой сжал закрытую книгу в коричневом кожаном переплете, а другой оперся на спинку кресла. Он посмотрел на огонь, а затем обернулся ко мне.

— Это вы вытащили меня из тюрьмы?

— Не понимаю, о чем вы, — ответила я, отходя к стеллажу с книгами возле окна.

— Хотите сказать, что мистер Грифленд внезапно проникся ко мне теплыми чувствами и решил помочь по доброте душевной?

Я задумчиво пробежалась пальцами по корешкам книг.

— Мистер Грифленд невероятно отзывчивый человек, — невозмутимо сказала я.

— Не сомневаюсь, — криво усмехнулся Блэк. — Но едва ли его прекрасные человеческие качества распространяются на меня.

— Почему вы считаете, что он выполнил именно мою просьбу?

— Потому что кроме вас моя судьба никого не интересует, — спокойно сказал он.

«У мистера Блэка нет покровителей в высшем свете», — вспомнились мне слова ректора.

Я решила, что дальше играть в словесные игры нет никакого смысла.

— Я действительно попросила мистера Грифленда… — пришлось проглотить слово «солгать», — проявить великодушие.

— И чего вам это стоило?

— Простите? — я подняла на Блэка непонимающий взгляд.

Тот смотрел хмуро и прямо.

— Великодушие, мисс Бартон, — медленно проговорил он, — обычно имеет свою цену. Мистер Грифленд уже назвал свою?

— Ах, это, — замялась я. — Не волнуйтесь, цена оказалась мне по карману.

Блэк посмотрел на меня долгим изучающим взглядом и неохотно ответил:

— Вы не обязаны были мне помогать.

— Разве? — искренне удивилась я. — Вы же угодили за решетку по моей вине!

— Я сам сплоховал: не заметил сигнального заклинания — поморщился он. — И потом, если бы я не захотел в этом участвовать, вы бы ни за что не уговорили меня, поверьте, мисс Бартон.

Я вспомнила его вопросы на кладбище и спросила «в лоб», не надеясь услышать правдивый ответ:

— У вас в этом деле свой интерес, верно, мистер Блэк?

Тот задумчиво покосился на книгу в своей руке, помолчал и лишь затем проговорил:

— Мисс Бартон, я обязан вам, а любые долги мне глубоко противны. Я предлагаю… — он тяжело вздохнул, словно его расстраивала необходимость что-то мне предлагать, — вам свою помощь. У нас с вами схожие цели. Вы намерены предотвратить убийство, а я…

— Найти убийцу? — предположила я, вспомнив слова Грифленда. Забавно, что Блэк практически повторил фразу парня.

— Нет, — покачал головой он, — меня интересует кое-что другое.

— Что именно? — я прищурилась, рассматривая его, но, как ни старалась, не могла понять, какие чувства его обуревают. И обуревают ли вообще.

Блэк слегка пожал плечами и безразлично ответил:

— Вам ни к чему это знать. Вам гораздо важнее понимать, что вы можете рассчитывать на мою помощь в расследовании.

— Достаточно щедрое предложение с вашей стороны, — после паузы проговорила я. — Думаю, этим вы с лихвой перекроете свой долг, и платить по счетам придется уже мне.

Блэк снова усмехнулся.

— Не волнуйтесь, мисс Бартон. Я не ставлю молодых леди в неловкое положение.

Интересно, а если бы я оказалась старой леди?!

— Буду утешать себя этой мыслью, — пробормотала я.

Мне хотелось поделиться с Блэком идеей Грифленда, но я не знала, как начать. К тому же, я ничего толком не могла рассказать, потому что и сама не представляла, зачем мы отправляемся в карточный клуб. Раздумывая об этом, я кусала губы.

— Как вы представляете наше сотрудничество? — наконец спросила я, чтобы что-то прояснить.

— Если я найду что-то интересное, дам вам знать.

Отлично! Пойду разгадывать кроссворд в ожидании весточки с полей.

Видимо, на моем лице отразилась обида, потому что Блэк добавил:

— Вам лучше не соваться в дела мистера Томсона. Поверьте, это может быть опасно.

Ну едва ли опаснее собственной смерти. А она непременно распахнет для меня свои объятия, если я буду полагаться на чью-то любезность.

— Премного благодарна вам за заботу, — ехидно ответила я, внутренне кипя от гнева.

На лбу Блэка пролегла глубокая складка. Нахмурившись, он словно колебался, но это длилось мгновение. Маска спокойствия и равнодушия снова упала на его лицо.