— Эй, Ник, ну чего ты? Естественно, я соскучился, по-другому и быть не может. Просто по всем отрядам пролетела весть, что ты заболела и осталась в столице, пока остальные участвуют в своих секретных миссиях. Что с тобой случилось? — встревоженно спросил парень. Я покрепче стиснула подушку, а потом со всей дури запустила ее в окно. Оно почему-то оказалось открытым, и атласная подушка улетела восвояси. Я сначала расстроилась, но потом вспомнила, что нахожусь во сне. Придвинулась к Трану, взяла его ладонь обеими руками и снова посмотрела в окно.
— Я ничем не болею. Максим просто отнял у меня Силу. За предательство. Теперь сижу здесь. Только не говори никому, ладно? Пожалуйста, — жалостно попросила я. В глазах парня промелькнуло крайнее удивление, сменившееся злостью, но потом взгляд наполнился прежней теплотой. Радует, что хоть что-то в этом мире неизменно.
— Какого дьявола он посмел забрать то, что по праву принадлежит только тебе? — повысив голос, спросил друг. Первый раз слышу, как он говорит на повышенных тонах, но от этого голос не потерял своей мелодичности. Тран и впрямь ожил. — Как ты теперь? Чувство незаменимой пустоты?
— Да… Как ты?..
— Забыла, что я чувствую все то же, что и ты?
— Мы ведь сейчас во сне.
— Ауру я не вижу, но ощущения не пропали. Закрой глаза, — попросил Тран, переплетя свои пальцы с моими. Я послушалась, доверившись слуху и осязанию. Через пару минут ощутила легкое покалывание в подушечках пальцев, которое переросло в чувство легкости. Пустота и одиночество растаяли, и у меня словно выросли крылья. Я счастлива, я нашла свое место в жизни, я обрела вторую половинку… Внезапно Тран отпустил мою руку, и от всех чувств остался легкий шлейф, за который я тщетно пыталась уцепиться. Открыв глаза, я расстроенно посмотрела на парня: тот в упор уставился в одну точку с раздраженно-озлобленно-грустным выражением лица.
— Тран… — проговорила я, протянув к нему руку, но тут же ее отдернув. — Что это было?
— Это просто слияние родственных душ. Потрясающее ощущение, да? Залечивает любые раны. Тебе так больно из-за него, а я хочу избавить тебя от боли, я могу это сделать! Но твоя душа все равно принадлежит ему. Не мне.
— Он ненавидит меня, — пробормотала я еле слышно.
— Это ведь ничего не меняет. Он бьет по твоим чувствам, а ты все равно… Я же чувствую тебя лучше, чем кто-либо, и я знаю… Я бы каждую секунду боролся за тебя, но тебе это не нужно.
Черт, черт, черт! Все так хорошо начиналось!
— Не с кем бороться, Тран, не с кем.
— Я пойду, Ник.
— Нет! Не уходи, прошу. Можешь не говорить со мной, не смотреть в мою сторону, только не уходи, — жалко пролепетала я, не решаясь приблизиться к Трану. Он подставил лицо лунным лучам и негромко рассмеялся, нарушая тишину ночи. Казалось, его смех излучал тепло, которое предназначалось только мне, которое обволакивало меня тонкой сеткой и дарило чувство защищенности… Это здорово затуманивало сознание, черт возьми.
— Самое обидное в том, что мне действительно не хочется уходить.
— И не надо! — поспешно ответила я, хватаясь за его слова. Правда, я тут же закусила губу и несмело взглянула на Трана. — Хотя тебе решать, уйти или остаться.
Парень наконец-то повернулся ко мне, рассеивая темноту легким отблеском своих глаз.
— Можно тебя спросить? — задумчиво проговорил он, вытащив из моих волос воздушное перышко. Сколько себя помню, перья все время самым загадочным образом оказывались у меня в волосах. Тран на мгновение закрыл глаза, а потом сдул перышко с ладони. Желание, наверное, загадывал.
— Какой угодно вопрос.
— Все девушки из двух парней выбирают того, кто проявляет к ним меньше чувств или вообще ненавидит? Или это исключительно твоя особенность?
Похоже, Тран не успокоится, пока не узнает обо мне абсолютно все. Я вздохнула и переместилась к открытому настежь окну, более того, даже безбоязненно уселась на подоконник, загородив порывам ветра проход в спальную. По коже пробежали мурашки от ночной прохлады, но сейчас ее отрезвляющий эффект был мне нужен, иначе не знаю, до чего бы меня довело притяжение между родственными душами.
— «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей…», — с легкой улыбкой пробормотала я. — Просто, понимаешь… То, что я испытываю к Максиму, — это… мое собственное чувство, оно настоящее, я помню, как оно возникло, как развивалось, менялось… А то, что я чувствую к тебе, сродни…
— Принуждению? — подсказал Тран, напряженно вглядываясь в меня, словно желая взглядом просверлить во мне дыру. Я отрицательно замотала головой.
— Нет, не принуждению, это не совсем то… Я ведь не испытываю ничего удручающего или гнетущего, просто это чувство не совсем мое. Как будто мне не оставили выбора, говоря: «Вот тебе любовь, вот тебе вторая половинка». А это неправильно, у человека всегда должен быть выбор.
Надеюсь, я смогла понятно объяснить Трану то, что думаю и чувствую. Единичная волна ветра все-таки сумела пробраться в комнату, минуя меня, и уткнулась в балдахин, который тут же решил обмотаться вокруг парня. Тот стряхнул назойливую занавеску с лица и подошел совсем близко, упершись ладонями в подоконник по бокам от меня, а глазами изучая каждую линию моего лица. Ночная прохлада, видимо, почувствовала себя лишней и смущенно слиняла, уступив место мягкому теплу. Не жару, как то было с Максом, а именно теплу, легкому, золотистому, скромному. Тран прикоснулся своим лбом к моему и закрыл глаза, я же боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть это ощущение волшебной теплоты.
— Что ты чувствуешь сейчас? — хрипловатым шепотом спросил он, замерев вместе со мной. Я, вторя ему, закрыла глаза и растворилась в ощущениях.
— Тепло. Легкое, нежное. А еще запах той оранжевой травы. И снова ощущение вырастающих крыльев, — перечисляла я, наслаждаясь всем выше сказанным.
— И ты все еще считаешь это неправильным? — задал еще один вопрос Тран, не делая попыток приблизиться больше, и было непонятно, радует это меня или огорчает. А вопрос так вообще привел в замешательство.
— Я… запуталась, — призналась я, накрыв ладони Трана своими, так как боялась, что он снова отстранится, забрав с собой все ощущения невесомого счастья. Парень громко вздохнул, явно пытаясь сохранить самообладание.
— Интересно, если убить Максима, как это отразится на твоих чувствах к нам обоим? — невинным голосом полюбопытствовал Тран. Секунды три я анализировала его слова, а когда до меня дошел их смысл, отпрянула и, не удержав равновесие, стала вываливаться из окна. Тран оказался обладателем неплохой реакции и успел подставить руку под мою спину. Правда, поднимать он меня не собирался, поэтому я так и лежала на его руке на высоте нескольких метров от вымощенной дороги.
— Что?! — возмущенно выпалила я, и мой крик долго разносился эхом по совершенно пустому городу. Обладатель хорошей реакции и удивительно красивых глаз в одном флаконе весело рассмеялся, обезоруживая меня своей улыбкой.
