Онлайн книга «Мертвая вода. Смерть в театре «Дельфин»»
|
– Именно так. – И мистера Гроува? – Мы с ним уже были знакомы. Его я не считаю. – Вы родственники? – Весьма дальние. – Так он и сказал, – радостно согласился Аллейн. – И, как я понимаю, вы прежде были знакомы с мистером Маркусом Найтом? – Почему вы так думаете? – Перегрин Джей узнал его подпись на меню, которое вы уничтожили в его присутствии. – Мистер Джей был сам не свой в то утро. – Вы хотите сказать, что он ошибся и Найта не было в числе гостей на «Каллиопе»? После долгой паузы мистер Кондусис ответил: – Он был приглашен. И вел себя отвратительно. Обиделся по поводу надуманного оскорбления. И покинул яхту, по моему предложению, в Вильфранше. – Тем самым избежав катастрофы? – Да. Мистер Кондусис вновь сел, на это раз на прямой стул. И сам сидел очень прямо, однако, осознав это, положил ногу на ногу и сунул руки в карманы брюк. Аллейн стоял совсем рядом. – Я прошу вас рассказать, – сказал он, – о костюмированном ужине на борту «Каллиопы». Суперинтенданту доводилось видеть людей в таком же ступоре, какой охватил сейчас мистера Кондусиса. Так сидят подсудимые в клетках, ожидая возвращения присяжных. В эпоху смертной казни, как рассказывал ему тюремщик, так сидели осужденные, надеясь на отсрочку. – Это случилось шесть лет назад, да? – подсказал Аллейн. – И ужин происходил в ночь катастрофы? Веки мистера Кондусиса согласно опустились на мгновение, но он не произнес ни слова. – Миссис Констанция Гузман была гостьей на вашей яхте? – Да. – Вы сказали мистеру Джею, что реликвии Шекспира приобретены вами шесть лет назад? – Именно так. – Эти сокровища были с вами на борту яхты? – С чего это вы решили? – Потому что Джей обнаружил под перчаткой меню ужина на «Каллиопе» – и считает, что там было написано «Вильфранш». Меню вы бросили в огонь вот здесь. – Видимо, меню случайно попало в письменный прибор. Это было неприятное напоминание о трагическом происшествии. – Значит, письменный прибор со всем содержимым все же были на яхте? – Да. – Могу я спросить почему, сэр? Мистер Кондусис долго молчал. – Я купил их, – он нарочито кашлянул, – у одного человека на яхте. – У кого именно? – Я забыл. – Забыли? – Имя. – Это был Найт? – Нет! – Существуют записи. Мы все равно отследим. Прошу вас, продолжайте. – Он был из вспомогательного персонала. Показал письменный прибор, который задумал продать. Как я понимаю, ему отдала его хозяйка меблированных комнат. Я думал, что содержимое почти наверняка – пустышка, но заплатил, сколько он просил. – А именно? – Тридцать фунтов. – Что стало с этим человеком? – Утонул, – ответил мистер Кондусис каким-то утробным голосом. – Как получилось, что удалось спасти письменный прибор с его содержимым? – Не могу представить, какая фантастическая цепь умозаключений заставила вас считать, что это относится к делу. – Надеюсь, смогу это объяснить. Я уверен, что относится. – Письменный прибор был на палубе. В качестве развлечения я показывал его содержимое некоторым гостям. – Возможно, и миссис Гузман? – Возможно. – Она заинтересовалась? На лице мистера Кондусиса появилось выражение, которое Аллейн впоследствии описывал, как жесткий профессионализм. – Она коллекционер. – Она делала предложение? – Делала. Но я не собирался продавать. Аллейну пришла в голову странная мысль. – Скажите, вы оба были в маскарадных костюмах? Мистер Кондусис бросил на него взгляд, полный одновременно недоумения и презрения. – Миссис Гузман, – сказал он, – была в костюме – андалузском, как я понимаю. А я надел домино поверх вечернего костюма. – И вы оба были в перчатках? – Нет! Мы играли в бридж. – А кто-то из гостей был в перчатках? – Смешной вопрос. Кто-то наверняка был. – А экипаж был в маскарадных костюмах? – Разумеется, нет! – А стюарды? – В ливреях восемнадцатого века. – В перчатках? – Не помню. – Почему вы ненавидите светлые перчатки, мистер Кондусис? – Не понимаю, – еле слышно пробормотал тот, – что вы имеете в виду. – Вы сказали Перегрину, что ненавидите светлые перчатки. – Личное предубеждение. Не могу объяснить. – Это руки в перчатках потревожили вас в ночь катастрофы?.. Мистер Кондусис, вам плохо? – Мне… нет, я в порядке. Вы продолжаете расспрашивать меня о случае, который был ужасно трагичным; который потряс меня и причинил боль. – Я не спрашивал бы, если бы мог. К сожалению, придется продолжить. Вы можете рассказать, что точно случилось в момент катастрофы: я имею в виду, с вами и с теми, кто оказался рядом? На мгновение Аллейну показалось, что ответа не будет: мистер Кондусис вспылит или просто выйдет из комнаты, предоставив полицейских самим себе. Однако мистер Кондусис не сделал ни того, ни другого. Он быстро и бесстрастно принялся перечислять факты. Туман, внезапно нависший танкер, переломленная пополам «Каллиопа». Пожар. Сам Кондусис смотрит вниз на деревянный плотик из плавательного бассейна. Палуба разверзается, он скользит и оказывается на плоту. – Все еще с письменным прибором? Да. Машинально зажав его под мышкой. Правой рукой он вцепился в веревочную петлю рядом с собой. Миссис Гузман появилась у плота и вцепилась в другую петлю. Аллейн ясно представил огромный нос, распахнутый рот, мантилью, облепившую большую голову, и колышущуюся массу черных кружев и белой плоти. Перечисление прекратилось так же внезапно, как и началось. – Это все. Нас подняли на борт танкера. – На плоту были еще люди? – Видимо, да. Я плохо помню. Потерял сознание. – Мужчины? Миссис Гузман? – Видимо, да. Мне так говорили. – Главное, чтобы не было перегрузки. Плот ведь в состоянии принять… сколько? |