Онлайн книга «Машина бытия»
– Вы добыли оболочку? – Нет. – Что вы можете сказать о вертолетах? – Мешки не подлетают близко к ним. – Почему нельзя добыть кожу цветов с вертолетов? – Вертолет порождает сильные воздушные потоки, которые рассеивают фрагменты шаров. – Или до них первыми добираются демоны, – добавила Там. Никки обернулся к ней: – Вы приземлялись на поверхность? – Дважды. Рут был на поверхности четыре раза. – И какие впечатления? – Не самые приятные. – Зачем вам была нужна их оболочка? – Нам нужны любые данные. – Но есть же и старые цветы? Вы могли к ним подобраться? – Когда мы приближаемся, они улетают. Каким-то образом они сигнализируют о нашем приближении остальным, и те либо используют весь свой водород для бегства, либо просто падают и разрушаются. – Почему Корабль не снабдил меня этой информацией? – Спроси у Корабля, – едко ответил Рут. – Старые цветы предупреждали молодых о нашем приближении, – сказала Там. – Мы наблюдали это много раз. – Но они не обращают на вас внимания, когда вы летите на водороде? – Да, на расстоянии. Самое главное – они не атакуют. – Как они атакуют? – Они нападают как камикадзе – один или несколько старых цветов. Нападают они сверху. Следует статическая вспышка и взрыв при ударе об обшивку аэростата. Рут резко опустил руку ладонью вниз. Хлоп! – Что происходит с оболочкой газовой сферы, когда она падает на воду? – Она быстро превращается в грязь, которая исчезает после первого же дождя, – ответила Там. – Но на суше оболочку съедают демоны? – С большим аппетитом, – сказала Там. – Потом происходят странные вещи. – Мне кажется, мы пришли сюда для того, чтобы выяснить, почему Никки впал в панику, нет? – спросил Рут. Было ясно, что он хочет отвлечь Там от ее рассуждений. Однако отвлечь Никки ему не удалось. – Какие странные вещи? Она заметила недовольство Рута и немного поколебалась, прежде чем ответить: – После поедания оболочки эти твари становятся абсолютно непредсказуемыми. Они перестают бояться других хищников, начинают бесцельно носиться по кругу, не обращают внимания на потенциальную добычу. – Мы подозреваем, что в оболочках содержатся какие-то галлюциногены, – сказал Рут. – Явление божества, – сказал Никки. – Прозрение. Рут пожал плечами. – Старые особи предпочитают дрейфовать над водой и на сушу направляются только для того, чтобы атаковать колонию, – задумчиво произнес Никки. – Они также могут поднимать из воды разных животных, а потом бросают их с высоты, – сказала Там. Никки удивился: – Они не едят животных? – Во всяком случае, мы этого не видели. – Мы ни разу не видели, чтобы они что-то ели, – сказал Рут. – Хорошо, Никки, скажи, что случилось с тобой там, над цветами? – спросила Там. Она собирала и анализировала данные и чувствовала недовольство Рута. – Я не могу внятно это объяснить. Думаю, что паника газовых сфер оказалась заразительной. И для меня тоже. – Но откуда мы знаем, что это не цветы заразились твоей паникой? – спросил Рут. – Я сказал то, что я думаю. Я не стал бы говорить неправду. Говоря это, Никки вдруг ощутил, как внутри него растет что-то – таким ощущением всегда сопровождалось его поэтическое озарение. Они играют с ним в вопросы и ответы! Он чувствовал какую-то извращенность в способе этой игры, но форма была сохранена – суть формы. Не хватало только адекватного языка. Что он знал о цветах? Оболочки растворялись… грязь в воде исчезала. Смертоносные демоны суши пожирали их и… что? Галлюцинации? Прозрение? Цвета! Шары меняли цвет, когда начинали свистеть и лепетать. Даже в состоянии паники они меняли цвета. Теперь он по-новому взглянул на Там: белые волосы, прозрачная кожа – изменить цвет и стать медейцем. – Вы оба мне лгали, – сказал Никки. Лицо Там залилось румянцем. Рут заметил эту невольную реакцию и поморщился: – И поэтому ты не хочешь говорить нам, что с тобой там происходило? «Я заслужил это», – подумал Никки. Он задумался, почему он не хочет рассказывать им о том потустороннем видении, какое посетило его тогда, во время паники. Он снова припомнил ту картину. В ней несомненно был какой-то скрытый смысл, что-то фундаментальное. Флоутер должен был быть… объектом почитания, уважения. Его нельзя атаковать. Но он… опасен… он смертельно опасен. От такого предмета надо убегать. Ты вынужден от него убегать. Вынужден! – С помощью водорода вы останавливали атаку, – сказал Никки. – Но этим вы не предупреждали панику. – Они перестали подлетать близко к нам, – сказала Там. – Паника начиналась на все большем и большем расстоянии… – Там! – Рут уже не скрывал своего раздражения. – Мы должны ему это сказать. Это неправильно. – Он до сих пор что-то скрывает, – прорычал Рут. – Это неважно. Мы должны быть откровенны с ним. – Там, ты же согласилась… – Но у нас нет больше причин соблюдать соглашение! – Надеюсь, ты удовлетворена! Ты сама притупила инструмент, с помощью которого мы могли бы… – Рут в отчаянии вскинул вверх обе руки. Никки в недоумении переводил взгляд с Рута на Там. Рут по-прежнему был скрытен, но в каждом движении, в каждом слове Там были какие-то сигналы. – Вы ощущали панику? – спросил Никки у Там. – Во время первых двух полетов, когда они приближались, но не в этот раз. Рут… – Я никогда не впадал в панику, – сказал Рут. Это было самое откровенное признание Рута, сделанное в присутствии Никки. Этот человек начисто лишен эмоций и чувств. Он имитирует эмоции, зная, какими из них надо реагировать на разные ситуации. Действительно ли Рут злился или просто расчетливо имитировал гнев, устраивая представление? – Почему ты спросил, впала ли я в панику? – поинтересовалась Там. – Чего еще вы ждете от поэта? Вы взяли меня сюда, предполагая, что я более чувствителен, чем вы. Вы надеялись, что я смогу увидеть причину паники. – И ты ее увидел? – спросил Рут. |