— Анна, ты не могла бы подняться к себе и дать нам возможность поговорить? — спокойным, лишенным всяких эмоций голосом просит меня Джон.
Я сразу поднялась с дивана, но никуда не ухожу.
Недоверчиво смотрю на мужчин. Они стоят по обе стороны большого белого камина, спокойные и серьезные, совершенно солидарные в решении поговорить уединенно. Без меня.
Кажется, я размышляю слишком долго, потому что Клайд вдруг сказал:
— Встретимся завтра, Анна. Доброй ночи.
— Доброй ночи…
Неохотно, но делаю так, как просят. Мне пришлось.
Я вышла из гостиной, а потом почти сразу остановилась. Я хочу обернуться и посмотреть, что там происходит теперь, когда мужчины остались одни. О чем они говорят сейчас?
Задумалась и вдруг решила…
Я не хочу этого знать.
Я прошла к лестнице и поднялась на второй этаж. Вошла в комнату и опустилась на кровать, уставившись в белый потолок.
Меня мало беспокоит то, о чем эти двое будут говорить там, внизу. Конфликт их интересов — наименьшая из моих проблем сейчас. Эгоистично, конечно, но это так.
В моих мыслях сейчас один только Алан Лонгер.
Поджав губы, сосредоточилась на том, что мне нужно будет сделать, когда окажусь с ним наедине. Я думаю о том, как все должно быть, чтобы все прошло так, как надо мне.
Если что-то пойдет не так, цена неудачи — ужасные последствия.
Я закрыла глаза, а когда открыла их опять, с удивлением обнаружила, что ночь закончилась слишком быстро.
Наутро, едва поднялось солнце, я проснулась поверх еще застеленной кровати. Я действительно устала, раз уж накануне вечером провалилась в сон не в самой удобной позе, да еще в одежде. Медленно и лениво поднимаюсь и тру глаза.
Наступила пятница. В руках возникла мелкая дрожь, когда осознала это.
Я приняла бодрящий душ.
Оделась.
Завтракать не стала.
Сейчас ранее утро. Особняк тих.
Я спустилась вниз по лестнице и вышла на улицу. На пути к машине столкнулась с управляющим дворовой территорией.
— Водителя позвать, мисс?
Отрицательно качнула головой, позаботившись о шее. Жест получился совсем слабенький, едва заметный. Когда слуга увидел, на какой машине я намереваюсь ехать, хотел возразить мне. Что бы ни хотел сказать мне этот человек, мой взгляд заставил его передумать.
Я уезжаю на машине Джона. Это не «Прайд», а золотистый «Шальдо».
Хэнтон будет недоволен. Увы, у меня нет другого выхода.
Прокручиваю ключ в замке зажигания и тихонько жму педаль газа. Двигатель работает громко, но не так, чтобы разбудить обитателей дома на Северо-западной, шесть. Раннее солнце только поднимается к небу, дороги пусты. Фонари вдоль дорог еще зажжены.
Война с Аланом Лонгером имеет все шансы закончиться уже сегодня. План прост по сути своей, но, чтобы его воплотить в жизнь, потребуется храбрость.
Надеюсь, у меня ее окажется достаточно.
Я проехала через весь город, к границе восточного Данфорда. Заняв столик в уютном кафе, уставилась на вид из широкого окна. Здесь узкие улицы, невысокие дома из кирпича с вытянутыми окнами.
По улицам ходят люди. Разъезжают грузовики.
Данфорд проснулся.
— Фирменный завтрак. Кофе, — прошу я официанта, даже не раскрыв предложенное мне меню. Парень смотрит на меня с очевидным любопытством. Когда момент стал неприличным, молодой человек поспешно извинился и ушел, а я задумчиво посмотрела ему вслед.
Хлопнула дверь на кухню, а за ней донеслось тихое: «Это Анна Лоуренс».
Я опять смотрю в окно.
Совсем скоро отворилась дверь, и на пороге кафе появился невысокий мужской силуэт. Оглядев помещение, темная фигура приблизилась ко мне.
— Садитесь, — жестом указываю на противоположную часть стола, улыбкой поприветствовав того, ради кого нахожусь здесь в это утро.
Глава 12
Стоит тихий вечер. Первая центральная, 200 — единственный зеленый островок на километры городских улиц. Лязгнули высокие металлические ворота, только они потревожили покой этой улицы. На синей машине под зеленым навесом высоких деревьев проезжаю к высокому серому дому Алана Лонгера. Почти во всех окнах горит свет.
Заглушив двигатель, выхожу из машины.
Я не хочу входить в этот дом. Даже собственные ноги этому противятся, но я все равно это делаю.
Решиться войти в психиатрическую больницу Данфорда было проще.
Поднимаюсь по широкой лестнице. Мне не пришлось стучать в дверь, ее открыли, едва я встала перед ней.
В холодном вежливом приветствии прислуга приняла у меня одежду, а потом меня проводили в гостиную.
У камина с бокалом крепкого напитка стоит Алан Лонгер. Он смотрит на огонь. Когда прислуга вышла из гостиной, этот человек вдруг спросил меня:
— Как вы выглядите?
— Обычно…
— Хорошо, — мужчина поднес бокал к губам и медленно-медленно отошел от камина. Смотрит на меня. — Когда женщина пытается нравиться мужчине, это открыто заявляет о ее доступности. А я терпеть не могу доступных женщин.
Мой взгляд стал совсем хмурым.
— Другое дело — вы, — сказал он. — Жертвуете честью ради Стилдона. Дело важнее чести?
На моем лице не шелохнулся ни один мускул. Он всерьез ожидает, что я отвечу на этот вопрос?
Лонгер внимательно смотрит мне в лицо и неторопливо приближается.
Не слышу ударов собственного сердца, кажется, оно совсем остановилось.
— В вас столько гнева… — сказал он, когда оказался ко мне совсем близко. На худом и бледном лице живыми кажутся только глаза. — Вы безупречны.
Алан Лонгер поставил бокал на стол и протянул мне руку.
— Прошу вас подняться со мной на третий этаж.
Я снова стала дышать, но получилось у меня это как-то с трудом.
— Даже не предложите мне виски?
— Из соображений своего удовольствия — нет, — прямо сказал Лонгер. — Хочу в полной мере насладиться искренностью эмоций вашего лица.
Я долго смотрю на мужчину в попытках разобраться в причинах его неизлечимой болезни. Я хочу обнаружить истоки его нездоровой фантазии. Найти доказательства его больного помешательства!
Чувствую себя так, будто у меня горит лицо. Страх во мне сильнее ярости.
— Вы отвратительны, — без гнева констатирую я, послушно уложив пальцы на его горячую ладонь.
Поднимаемся вверх по лестнице.
Сначала мы поднялись на второй этаж. Совсем скоро возник третий.
