Онлайн книга «Во власти соблазна»
|
Амадеус Блэк в явном раздражении обернулся к прокурору. – Вы никого не будете допрашивать, пока я на месте. А Паркхерста вообще нельзя допрашивать, пока Александр не узнает у своей приятельницы про кольцо. – Он глянул на Александра. – До тела никто не дотрагивался. Осмотрите его. Александр снова приблизился к телу и медленно обошел его кругом. Никаких явных ушибов или кровотечения. Щека рассечена, крови нет. Безмятежное лицо, значит, смерть была мирной. В каждом ухе – по целой розочке. Присев на корточки, Александр наклонился к лицу жертвы. Веки и губы наглухо зашиты, в точности как и у других жертв. «Я видела, как некто зашивал то, что не зашивают…» – внезапно вспомнились ему слова Рейвен Фламбо, и он вздрогнул. Неужели у девушки и вправду было видение? Впрочем, это ничем не поможет – в суде никто не примет видения за доказательство. Но может быть, она сможет описать того, кто зашивал то, что не зашивают? Если, конечно, девчонка будет с ним разговаривать после вчерашнего. – Что ты там увидел? – спросил констебль. – Убийца оставил все ту же визитную карточку. – Как, по-твоему, она умерла? Александр перевел взгляд с лица жертвы на Амадеуса Блэка. – Мягкий яд. Чтобы хоть ненадолго забыть про убитую балерину, Александр решил не ехать на Комптон-стрит, а пойти туда пешком. Комптон-стрит находилась довольно далеко от Тауэр-Хилл, идти нужно было с Байворд-стрит на Кэннон-стрит, мимо собора Святого Павла на Флит-стрит, по Стрэнду и Черинг-Кросс-роуд. Александру очень хотелось поскорее отыскать убийцу. Последняя жертва имела к нему непосредственное отношение, и теперь перед Александром стояла печальная задача – сообщить Женевьеве плохие новости. Где-то в животе у него зародился страх и становился все сильнее по мере того, как он приближался к Комптон-стрит. Женевьева была сама чистота и очарование – поразительно, если учитывать ее профессию. Большинство актрис, певиц и танцовщиц довольно легко сходились с мужчинами. Хотя лично он знал только Фэнси и Женевьеву, и обе были очень порядочные. Может быть, дурная репутация жрицами искусства вовсе не заслужена? Тут перед его мысленным взором нежданно-негаданно возник образ упрямой, черноволосой, резкой на язык девушки. К черту Рейвен Фламбо, ее видения и прозрачную ночную рубашку! Даже очень соблазнительную. Проходя мимо Ковент-Гардена, Александр отверг мысль купить Женевьеве букет. Он еще слишком живо помнил красивую брюнетку, усыпанную лепестками роз, и очень сомневался, что когда-нибудь снова будет считать цветы хорошим подарком для женщины. Женевьева вышла к нему в розовом платье с шалью в тон. Она распустила свои белокурые волосы, каскадом падавшие ей на спину, а голубые глаза сверкали предвкушением чего-то хорошего. – Доброе утро, – улыбкой приветствовала она Александра. – Все еще спят. Александр с ужасом подумал, что сейчас ему придется стереть улыбку с этих губ. – Могу я войти? Нужно поговорить с глазу на глаз. Женевьева шагнула в сторону, пропуская его в дом, и пошла впереди Александра в гостиную. – Звучит таинственно. – Присядьте, пожалуйста. – Зачем? – Пожалуйста, сделайте, как я прошу. – Девушка села на кушетку. Александр опустился перед ней на колени и взял ее за руки. – Прошедшей ночью Пэнси пала жертвой убийцы «с лепестками роз». – Что?! – Все краски отхлынули от лица потрясенной Женевьевы. Глаза наполнились слезами. Руки задрожали. Александр вытер ее слезы. – Я должен вас кое о чем спросить. Женевьева кивнула. – В чью карету села вчера вечером Пэнси? – Не знаю. – Кто кого бросил – лорд Паркхерст девушку или сама Пэнси? – Скорее всего лорд Паркхерст, потому что Пэнси искала себе нового покровителя. – А Пэнси когда-нибудь говорила вам, кто прекратил эту связь? Женевьева покачала головой. – Извините. – Вы не можете рассказать мне то, чего не знаете. – Александр погладил ее по руке. – У Пэнси было золотое кольцо с выгравированной на нем буквой «П»? – Я не видела. – Я хочу, чтобы вы пообещали мне никогда не ходить вечерами в одиночку, – сказал Александр. – Я самолично буду провожать вас домой из оперы. Женевьева едва слышно шепнула: – Хорошо… Александр поцеловал ей обе ладони. – Пойдемте? – Я чувствую себя виноватой… Он прижал к ее губам палец. – Жизнь продолжается… – Можем мы зайти по дороге в церковь и помолиться за Пэнси? – Конечно. Женевьева слабо улыбнулась: – Что бы вы хотели на ленч? Хух, хух, хух… Горячий воздух щекотал щеку и шею. Степан посмотрел в эту сторону. Мастиф пристроил голову ему на плечо и тяжело дышал, высунув язык. Услышав приглушенное хихиканье с противоположного сиденья, Степан понял, что Фэнси нарочно села рядом с сестрой, вынудив его ехать рядом с собакой. Он обнял огромного мастифа и произнес: – Мы, мужчины, должны держаться друг друга. Фэнси и Рейвен расхохотались. Князь посмотрел на них и улыбнулся собственному остроумию. – Мне посчастливилось сесть рядом с Паддлзом… Кого прикажете благодарить? Фэнси кокетливо улыбнулась: – Я хотела любоваться вами со стороны, милый князь. Он погрозил ей пальцем. – Вы хитрите. Мы могли посадить Паддлза в карету к двойняшкам. – Тогда им было бы тесно, – возразила Фэнси. – А почему нас везут Феликс и Борис? – По воскресеньям у Гарри выходной. – Степан почесал мастифу загривок. – Жаль, что Белл не смогла с нами поехать. – Барон Уингейт повез ее знакомиться с матерью. – У меня нехорошее предчувствие, – вмешалась Рейвен. Фэнси повернулась к сестре. – Тебе тоже не нравится барон? Тут заговорил Степан, привлекая к себе внимание: – Зачем же столь нелестно отзываться о мужчине, который может стать вашим зятем? – Барон Уингейт никогда не женится на Белл, – объяснила Рейвен. – Ты уверена? – На лице Фэнси мелькнула тревога за сестру. Рейвен кивнула. |