Книга Трон Знания. Книга 3, страница 130 – Такаббир Эль Кебади

Перекусив, они втроём уселись на гладкий валун. Вилар и Луга любовались кроваво-красным закатом, а Малика плела венок.

— Однажды васильки пожаловались покровительнице жатвы, что земледельцы не обращают на них внимания, а думают только о хлебе, — говорила она, свивая стебли цветов. — На что покровительница ответила: «Родные мои! Вы родились, чтобы быть образом чистой радости и надежды. Красуйтесь среди ржи и не склоняйте головки, когда их склоняют полные колосья. И однажды, в праздник урожая, вас пойдут искать девушки, чтобы сплести из вас венки и украсить головы своих любимых».

Надела венок Вилару на голову и поняла, какую глупость совершила.

Он изменился в лице — глаза полыхнули болезненным жаром — и за секунду словно выгорел изнутри. Снял венок, помял его в руках:

— Пора ехать.

Сел за руль, положил венок на соседнее сиденье и тем самым дал понять, что место рядом с ним занято.

Ночь пролетела в мучительном молчании. Малика смотрела на Вилара, а он ни разу не взглянул на неё в зеркало заднего вида и ни разу не обернулся. Когда на фоне предрассветного неба показались редкие огни Ларжетая, тихо спросил:

— Ты в гостиницу?

Автомобиль прокатил по пустынным улицам и затормозил перед трёхэтажным зданием. По бокам лестницы и вдоль фасада стояли чёрные ажурные шандалы с бордовыми лампами. В их свете перламутровые двери и стены переливались, как дорогое вино в хрустальном бокале.

Надеясь, что Вилар отправится к себе домой, в особняк на окраине города, Малика открыла дверцу:

— Когда вас ждать?

— Я остаюсь.

— В гостинице может не быть свободных мест.

— Тогда уеду.

Луга выбрался из автомобиля и подбежал к швейцару. Через минуту вернулся:

— Говорит, места есть. Вы идите, а я посплю в машине.

Малика ступила на гранитную площадь и сжала вспотевшие ладони. Гостиница скрывала тайну, которой ни с кем не хотелось делиться.

Вилар взял её под руку:

— Замёрзла?

— Нет.

— Ты дрожишь.

— Я замёрзла, — сказала Малика и пошла по лестнице.

В светлом фойе их встретил портье:

— Вы бронировали номера?

Сведя брови, Вилар посмотрел на Малику.

— Нет, — ответила она, пряча взгляд.

— К сожалению, самые лучшие комнаты заняты.

— Сойдут любые.

Шагая за коридорным, Вилар шепнул Малике:

— Ты продала гостиницу?

— Не совсем.

Прислужник провёл их по второму этажу, открыл комнату Малики и, получив чаевые, удалился.

Вилар не мог попасть ключом в замок:

— Подзабытое волнение. Слишком много воспоминаний.

Малика переступила порог и заперла дверь. Спустя некоторое время вышла в коридор, спустилась в фойе. Портье сказал, что Вельма уехала с мужем и будет к обеду. Малика попросила разбудить её в девять и вернулась к себе.

Вилар сидел в кресле. Ночная лампа под синим абажуром освещала задумчивое лицо, поникшие плечи, руки, безвольно опущенные на колени.

— Что вы здесь делаете? — спросила Малика.

— Где ты была?

— Просила портье разбудить нас пораньше.

— Присядь.

Малика опустилась на край кровати.

Вилар расслабил узел галстука:

— Родовое имение Бархатов находится в пригороде Градмира. К нему ведёт дорога, вдоль которой растут деревья: клены, липы, берёзы. Когда-то росли два тополя. Каждую весну они «надевали серёжки», потом один ронял их, а второй укрывал дорогу и обочину пухом, похожим на первый снег. Как-то летом в одно дерево ударила молния, и его пришлось выкорчевать. Второй тополь перестал цвести. С каждым годом он всё позже распускал листья и торопился их сбросить. Тополь медленно умирал. Мой дед решил спасти его. Посадил рядом с ним топольник. И дерево вновь зацвело.

Вилар снял через голову галстук, развязал узел:

— Адэр вернётся в Тезар, и твоя жизнь остановится.

— Вам лучше уйти, — произнесла Малика.

— Есть Мун, я, мой отец и трое замечательных детей, — продолжил Вилар, скручивая галстук. — Мы окружим тебя, как тополиная роща. Быть может, ты не будешь счастлива с нами настолько, чтобы цвести, но ты не будешь одинока. Подумай. Я не тороплю с ответом. — Спрятал галстук в карман пиджака и ушёл.

Малика вытащила из шкафа одеяло, хотя ночь была жаркая. Укрывшись с головой, забылась тяжёлым сном. И проспала — или портье забыл разбудить, или стучал, а она не услышала. Быстро оделась и, выйдя из комнаты, столкнулась с Виларом — похоже, он не ложился.

— Я за тобой. Идём обедать.

Летом клиенты предпочитали трапезничать на открытых площадках кафе. Вилар почему-то заказал столик в ресторане при гостинице. Тишину безлюдного зала нарушали тихие разговоры поваров на кухне. Официанты не торопились выполнять заказ.

Малика комкала в руках салфетку, поглядывая на дверь. Вилар рассматривал букетик незабудок в вазочке.

— Почему ты нервничаешь? — спросил он.

Она не успела ответить — в зал вошла Вельма.

— Малика! — воскликнула девушка и быстро, насколько ей позволял округлый живот, приблизилась к столу.

Вилар опешил:

— Вельма?

Она рассмеялась:

— Вы меня узнали, маркиз Бархат? — Погладила живот. — А нас скоро будет трое.

— У тебя двойня?

Вельма расхохоталась; белокурые локоны запрыгали по пополневшей груди:

— Я, муж и ребёнок. Малика сказала, что у нас будет дочка. Хочется верить. — Подсела к столику. — Не знаю, что делать: мне нравится одно имя, Лилану другое. Цапаемся каждый день. — Подпёрла подбородок кулачком. — А вы, маркиз Бархат, сильно изменились.

— Я думал, ты вернулась в Лэтэю, — сказал он, желая сменить тему.

— Вы ничего не знаете?

— Помолчи, — попросила Малика.

— А вот не буду молчать. Беременной женщине всё можно. — Вельма посмотрела через плечо: — Почему на столе до сих пор пусто? — Повернулась к Вилару. — Только уедешь на денёк, и вся прислуга засыпает.

— Вельма командует твоей гостиницей? — спросил он у Малики.

— Это не моя гостиница.

— Моя, — вставила Вельма.

— Ты продала гостиницу? — вновь спросил Вилар у Малики.

— Подарила.

— Это моё приданое, — произнесла Вельма. — Родители Лилана были против нашей свадьбы. Я же лэя из развратной Лэтэи. А как узнали о приданом, сразу меня полюбили.