– Ну-ну, все не так страшно, девочка, – мурлыкнула ведьма, хотя мне на мгновение показалось, что она получила удовольствие от моего замешательства. – В конце концов, какая бы ты была звезда, если бы не умела сиять?
– Одно дело сиять на небосклоне, другое – когда ты как бельмо на коже земли.
– Они не смотрят на тебя прямо сейчас, – мягко моргнула Влада. – Ты же наказана. Иначе я бы приметила еще несколько сияний в округе.
Я недоуменно уставилась на нее.
– Звезды должны сиять. Никто не вправе мешать этому. Но видеть это сияние могут лишь избранные, те, которым они сами решат светить. То, что за тобой не пришли, говорит не только о наказании, но и о другой детали, которую ты упускаешь. Скажи мне, кто видит свет? Взгляни на себя!
Я послушалась ее приказа: в зеркале отразилось мое испуганное лицо. Больше поверхность не показывала света, – влияние зеленого порошка, вернувшего вещи в обыденное русло, – хотя вокруг меня по-прежнему вихрились спиральки. Владимира потрясла перед собой пустой миской. Порошок…
– Его не каждый видит, – осенило меня. – Этот свет, его не видят звезды.
– А видят избранные из числа людей, и стать таковым можно, всего лишь будучи достаточно сильным, – закончила мысль Влада. И снова улыбнулась. За сегодняшний вечер я видела столько оттенков этой мимики, что у меня должна была кружиться голова.
Я все же почувствовала небольшое облегчение. А дальше поняла, что все, к чему сводилось ведьмино представление, – она меня защитит. Она сильна настолько, что смогла увидеть свет, недоступный ни мне, ни Ридену. Есть и другие, которые могут так же, но она особенная – она ведьма. Она уже придумала, как это скрыть, чтобы никто на земле не догадался, что особенная еще и я.
– Зоя что-то очень притихла. Тебе не кажется?
Похоже, не только я стесняюсь принимать искреннюю благодарность.
***
– Посторонись!
Плотный мужчина с обильной щетиной, захватившей его подбородок и скулы, задел меня ящиком с рыбой. Пара женщин и торговки вскрикивали, когда он проходил рядом с ними. Я поморщилась от запаха хека, шлейфом повисшего в воздухе, зато обнаружила нужную палатку, когда повернула голову.
– Лучшие травы на всем побережье! Мелисса, шалфей, крапива жгучая… – женщина средних лет в грязноватом платке на голове прервала расхваливание своего товара и на несколько секунд уставилась на меня. – Привороты долгосрочные, любовные зелья с лимонным и клубничным вкусом… – неожиданно продолжила она.
Я невольно опустила на себя взгляд. Когда встал вопрос, а что мне носить на земле, Влада надолго задумалась над сундуком с одеждой. Сначала я приняла это за жадность, которая полностью оправдывалась в моих глазах ее совершенством, – если бы я в какой-нибудь звездной жизни была хоть чуточку такой же красивой, как она, я бы скупилась и на меньшее, – но оказалось («Не говори глупостей, дурочка!»), у нас были немного разные размеры в некоторых частях тела. К тому же Влада довольно ясно обрисовала ситуацию, если меня увидят в ее одежде.
«Это исключительно мой стиль. Тебя могут принять за ведьму или, что еще хуже, за меня! Поверь, мои заботы тебе совершенно не нужны!»
Хоть я была бы счастлива просто примерить ее одежды (земные же…), не могла не согласиться с ее доводом. Я осталась у ведьмы на правах «кузины», но такой дальней, что можно было придумывать сколько угодно родственных ветвей, и все они были бы правильными. Однако яркие цвета привлекали бы лишнее внимание, учитывая еще и то, что никто у Владимиры до этого не жил. И я постоянно такие длинные юбки не носила.
Тогда, год назад, я явилась к Ридену в потертых брюках и грязной блузке, и по большей части мне было удобно именно в таком типе одежды ходить по земле. Но Влада была настойчива. На мне появилась юбка, но спокойного серого цвета, а верх она подобрала голубой. Звездную же одежду сожгла. У меня не появилось мысли ее останавливать.
Когда же я ездила по поручениям ведьмы в другой город, я чаще надевала брюки из конского волоса зимой и из хлопка летом. Да, это были невзрачные болотные или серого цвета одежды, чтобы не часто стирать их от дорожной пыли, но никак нельзя было сказать, что у меня проблемы личного плана. Я вообще с трудом понимала эту тему, люди сильно отличаются от нас в подобных похождениях, и мне было неприятно испытывать чьи-то догадки на своей шкуре… Чтобы вновь не задерживаться на этой мысли, я прервала рекламу торговки и стала перечислять необходимые мне снадобья.
– И не найдется ли у вас настойка из кожи черной гадюки? – закончила я.
– Такая змея слишком опасна, деточка, мы такие не продаем, – запричитала женщина.
– Да? Тогда я, наверное, спрошу у местной ведьмы, у них всегда есть что-нибудь из мамбы.
– Втридорога возьмешь, девушка. А я всего лишь за полценок продаю.
– Тогда мне одну пинту и шесть стеклянных баночек по сто миллилитров.
Говорят, зелоорцы – не самые лучше торговцы, но я далеко не сразу усвоила, как с ними вести дело. Теперь же, чуточку заглянув за ширму профессии, поняла, как себя подавать. Женщина зарылась в мешки с товаром, на время предоставив меня самой себе. Я оглядывала рынок, мучительно щурясь от лунной белизны.
Я еще не была за пределами родины Влады и Ридена. Но я много читала о других странах. Народами тоже интересовалась… потому что на звездах о них сложилось такое дикое, несуразное представление, будто мы сталкивались с ними только во снах! Была бы моя воля, ввела бы отдельным курсом сидение в земных библиотеках и изучение местных фондов. Чтобы при каждой встрече с вампиром мы не думали, что он нам вцепится в глотку, а от облика эльфа мы впадем во влюбленный экстаз…
Началось все с того, что Владимира не хотела со мной заниматься. Лекарства и грядки не в счет, и ухаживание за Зоей тоже частично перешло на мои плечи. Дело было в книгах. Ведьма решительно заявила, что у нее сядет голос, если она хоть час потратит на мое образование, поэтому вторым делом, после того, как я выздоровела, она отвела меня в городскую библиотеку – сама Влада искала там заклинания для моего зелья.
Вообще, как она объясняла, в центре города почти всегда находится ратуша. Но я всерьез задумалась, а можно ли назвать центром то, куда ходят только по крайней нужде. Библиотека же, хоть и располагалась в южной части Балуги, по праву могла считаться магнитом для всех жителей, соперничая по показателям с рынком.
Это было не сказать, чтобы огромное здание, всего три этажа, но на фоне остальных домов оно выглядело величественным, собранное из коричневого кирпича, с деревянно-арочным оформлением. Первый этаж представлял собой один вытянутый коридор, вдоль которого изредка стояли тумбочки (либо для сидения, либо для книг, тут уж кому как нравится).
В конце коридора – нечто вроде гардероба для бумажек: слеповатая костлявая женщина в сползающих на кончик носа толстых очках, взглянула на нас, высоко задрав голову, а потом порылась в шкафу с кучей маленьких отделений; оттуда она выудила несколько бумажек, еще пару раз хмуро зыркнула, и уже после, согласно маршруту на бумажках, развела нас с Владой в разные комнаты.
