Битва продолжалась. Заставляла стискивать эфес в надежде, что и на тебе решат силу испробовать. Такие противники!
Но с двух углов – почему еще не потерпели? – шли преподаватели-смотрители. Сзади студенты с повязками солнца маячат. Взмах палками старших – и магия опоясала дравшихся. Разом застыли, внимание обратили.
Дэа Иримах скрестил руки, над головою возвел и на портал кивнул. Послушались бесшумно. Девушка улыбку аспидную подарила народу и, приплясывая, за оголенным парнем последовала, не касаясь его. Вернулись в портал – движение сразу внутри возобновилось. Два потока – обратно и вперед. Улюлюканья наших стихли.
Еще бы немного! Красивое зрелище было.
Земля располосована ударом магическим. Фонтан лишь один поврежден. Аккуратно действовали!
Потрогал я ножны. Не запомнил девушки лицо, но пройдет когда мимо, узнаю по движениям. С противником ее теперь моя мечта сразиться.
Пятнами покрылись щеки «смотрителя». Слово одно – новичок.
Жду портал снова.
Звуки остались позади лишь коридор назад. Я оглянулась, еще раз проверяя, что меня преследует только моя тень – вытянутая вверх и затерянная на уровне пятого этажа. Никаких перекрытий – пустота, упирающаяся в высокий потолок, и казалось, что раньше эта башня, к которой я не запоминала дорогу, имела предназначение отличное от того, чтобы по ней разгуливала заблудившаяся студентка.
Это не просто школа – это Храм, и запрокинув голову, я определенно в этом убедилась. Оконные просветы в этом коридоре заменялись тонкими свечами, неравномерно рассеянными по заплывшим стенам. Мой взгляд наткнулся на низенькую дверь с корявой надписью – я удивилась, разобрав слова. Но, очевидно, это был мне подарок – первый за время пребывания здесь. Я толкнула глухую дверь, ведущую в библиотеку, отчего-то вспоминая лицо дэа Лингинден.
И сразу же на ум пришел ее кабинет: здесь все было таким же крошечным. Три ряда шкафов, обойти которые хватало пяти шагов, но, стоит отдать должное, они были туго набиты литературой; стена до потолка была засеяна фолиантами, просто сложенными друг на друге, к другой был приставлен абсолютно чистый стол – и библиотекаря за ним не было.
– Что надобно? – я вздрогнула, едва ли чувствуя себя легче от того, что обладательница сварливого голоса появилась из ниоткуда. Но появилась. Находиться одной в этом камерном помещении было жутковато.
– Позаниматься хочу, – для уверенности (нежели для демонстрации своего визита) я показала тетради, и эта баба-яга – уже вторая земная библиотека и уже второй типичный представитель семейства – ткнула скрюченным пальцем в угол комнаты и начала ожесточенно бубнить. Как только она закончила короткий наговор, у меня вспыхнули уши, потому что я поняла смысл ее слов – она меня бранила.
И в лягушку ее, видимо, какой-то студент превратил поэтому.
«За стеллажом налево» обнаружилась дверь, замечательно замаскированная под стену. Я вошла: один стул, один стол, плотно прижатые друг к другу горки из книг, и, если я сделаю более трех шагов, то врежусь в противоположную стену. Прекрасное местечко. Самое время передумать и вернуться наверх…
Как у меня могло вылететь из головы, что я здесь не в безопасности? Что темный – не единственная проблема, которую мне следовало избегать. Счастье, что его пока не было в университете – он ведет себя как один мой знакомый дух, но в случае мага думать благодарности мне не хочется. Если студенты еще не воздействовали на меня, это еще ничего не значит. Магию можно было пощупать. А иногда и увидеть – осязаемую, сотворившую живое существо, принявшее уродливые формы и носящееся по коридорам от владельца.
Так и будет продолжаться?.. Неужели вот так? И мне остается только молча ждать?
Я кинула тетради на стол и без интереса пробежала глазами по книжным корешкам. Столько знаний… А мне приходится прятаться. Убегать, как только почувствую магию. Отводить взгляд, когда на меня слишком пристально смотрят. И непонятно зачем учить – что это дает? Развлечение перед отсрочкой казни?
По позвонку вдруг прошел холодок. Я замерла, чувствуя… но не понимая, что меня так напугало. В комнате никого не было – три шага пустоты и книги, только книги… Шепот. Не хихиканья, которых я уже наслушалась у себя за спиной и не обратила бы внимания теперь. Этот звук бросал в дрожь. Шепот шел откуда-то от стены с книгами.
– Прилеш-шная уч-ченитс-са! – тут я вздрогнула, будто ко мне приставили холодный металл. Такой различимый, явный голос – его обладатель, кажется, стоит передо мной, руку протяни – уткнешься. Но я его не вижу.
Теперь уже сзади – захихикали. Я обернулась. А шепот остался за спиной – сочился в пространство, поигрывал несколькими голосами, и чудилось, они обсуждают меня. Только я их языка не понимала.
Вдруг засмеялись в ухо – я отступила в сторону. Этот кто-то был другим голосом. Противным, интонационно усредненным.
– Смотрит… смотрит! И-хи-хи… что смотришь?! Не туда!..
Я отмахнулась, на что-то надеясь, но…
– Не видит!.. Она не видит!!! Не видишь?.. – я зажала себе рот: последние слова были влиты туда, и они запросились обратно совсем не речеизлиянием.
Шепот подернул воздух. Я нащупала ручку двери. Хихиканья не прекращались, и я рванула наружу…
Невидимка преследовал меня недолго. Либо я просто перестала различать его голос среди сотен других, уже студенческих – принадлежавших людям, которых я могла видеть, трогать и всячески физически ощущать. Я выдохнула – во рту еще оставался привкус фразы, и ее можно было перебрать языком.
– Крома, правильно? – я не успела заметить, как ко мне подошли. – Нужно поговорить.
Сокурсники Катрен Ибику и Вальсен Менеден оглянулись, будто, подобно мне, от кого-то скрывались, и повели к стене. Я покосилась на холодную статую, возвысившуюся справа от меня, но она, как и должно быть, оставалась безмолвной. Ибику еще сжимал мой локоть.
– Есть предложение, – сказал он бесцеремонно, совершенно не задумываясь, как выглядит в моих глазах. Я освободила руку. Мои друзья по несчастью (хотя про них слово «друг» мне было неприятно думать), они оба смотрели так…
Будто я уже состояла в их компании, но точно не была им равна.
– Слушай, ты ведь еще ни с кем не заводила близких отношений? – поднял брови Ибику. – Ну, там, о взаимопомощи, взаимоуслугах?
И при этом его высокомерность стала отчетливее. Я выпрямилась, приблизившись ростом к его. Этого стоило ожидать. Я уже замечала здесь студентов, ходивших группами не просто потому, что дружили. И на первых порах таким, как я, действительно так удобнее. Но вот отношение…
– Мы хотим тебе это предложить – взаимное, – подхватил, как ни в чем не бывало, Менеден. – Ты же понимаешь, как на нас смотрят, – оглянулся боязливо. – Как на самых отбросов. Мы должны держаться вместе. Помогать друг другу, выручать.
