– Если что-то намечается серьезное, сообщать, – подкрепил Ибику. Кивнул глазами: смотрит сверху вниз. – Чтобы вместе смогли продержаться здесь. Что скажешь?
Я ответила не сразу. Подождала, пока пройдет несколько человек и обязательно нас заметит. Парни от этого стали нервничать.
– Я откажусь.
Лица Ибику и Менедена вытянулись с удивляющей синхронностью.
– Помогайте друг другу сами, вы сможете, – тут Ибику отступил от меня на шаг, и я сообразила, что утешать совершенно не стоило: все было написано у парня на лице. Ему должны помогать. А я решила не согласиться?
– Какая заносчивая, – порезал он меня словом и тряхнул головой, взмахивая челкой – совсем потерял ко мне интерес. В отличие от него Менеден пытал меня тяжелым взглядом. Я выдержала это проявление малодушия.
Я могла бы оправдаться ультиматумом – «я не должна выделяться», – но это не та причина, по которой я отказалась.
После того, как они оба исчезли на верхнем этаже, я вспомнила улыбчивую Лию из Озерска – новичка, которая не пробыла здесь больше двух недель. Она покинула университет двумя днями ранее, официально не справившись с нагрузкой. Но истинной причиной стала арена – кошмар, от которого у меня руки сжимались в кулаки.
Стоило ли отыскать парней и сообщить, что я передумала – иметь хоть какую-то поддержку? Нет! От одной этой мысли во мне поднималась горячая волна. С такими людьми, не понимающими ценности других, я не хотела иметь ничего общего. Пусть уж лучше буду беззащитной, но я буду собой – а некоторые вещи делать просто нельзя.
Я охнула, вдруг сообразив, что совсем скоро время урока с Умбрадом. И пока неслась к аудитории, вспомнила, что совсем некстати забыла тетради, а значит, и задания в библиотеке. Но преподаватель силой мысли захлопнул дверь за моей спиной – то есть я в чем-то успела сегодня.
– Считайте это предупреждением, дольче Гранд, – и я позволила себе выдохнуть.
Глава 20. Внутренний мир
По руке текла кровь. Внутри, под кожей – по тонким бледным венам, еле разглядишь. Отец всегда говорил (или не говорил, а я придумал, что ему есть до меня дело), что родиться слабым – не так уж плохо. Никаких заморочек – ни сейчас, ни в будущем. Будешь жить, как все. Наслаждайся обычностью.
Да дварф ее побери!
Я с ненавистью взглянул на вены, где не чувствовалось магии. Ни капли! Рука, успевшая загореть под лугундским солнцем за время пребывания дома, сжалась в кулак. И все равно – не потекло по ней ничего! Почему?!
Я выдохнул и спустил рукав. Что бы при этом сказал брат? Улыбнулся бы – и все…
В плечо зашептала статуя.
– Да все путем, – откликнулся я и выдохнул уже спокойнее, хотя внутри еще клокотало – от бессилия.
– Вс-с-сё-о-о пут-т-ё-о-ом, – протянули женским заботливым голосом над ухом. Я похлопал другой рукой по каменному изгибу платья. Они всегда умели утешить, это да.
Но если брат точно не хочет – узнавал у него, когда родители пропадали из поля зрения, – если его устраивает жизнь невидимки, почему с этим должен мириться я?
Я мысленно всплеснул руками. Ну конечно, все заботы на моих плечах. Не доглядишь, спрашивать с меня будут:
– Вы с ума сошли? Желтые светильники… Сейчас с электричеством полунивера балуется.
Лучше бы арена поскорее опять, там хоть удовольствие от оформления получаю. А тут все одеяла на себя тянут!
– Синий цвет будет оттенять глаза, – голубоволосая волькийка тонким узловатым пальцем указала на темные круги под нижними ресницами. Боится слиться с фоном? Я помолчал.
– Вас это не испортит.
Девушка осталась довольна и ушла восвояси. Но вокруг еще вертелось тел семь. С этими привередами язык ссохнется. Напарника что ли найти? О, вот этот мне как раз.
– Учти: в ад со своим оружием нельзя.
Подошедший Инланур мимолетом кинул взгляд на меч в своей руке.
– Нечего делать там, – перебросил ножны назад.
На него тут же отвлеклись, и часть вопросов теперь не в моей компетенции. Выручил друг. По потолку бродили живые синие пары̀ – только сейчас заметил. Эй, любезный! – когда не нужно всякий раз повторять свое имя, плюсы, конечно, есть – новонаемный работничек ушел ругаться с магическим.
– А твой народ тренировать связки не будет?
Обычно эльфам только дай волю горло почистить. Но в этом триместре они что-то не спешили.
– Не планировали мы, – Нур предупреждающе глянул назад, когда к его мечу подошли слишком близко. А во время портала магов он себя так не ведет. Блондинка захлопала глазами и сделала шаг назад. Нуру никогда не приходит в голову, что будь оружие хоть спереди, хоть сзади, оно женскую половину интересует меньше всего.
– Ахай, Шоколадный! – пока Дайрек равнялся со мной, эльф-ирлан кивнул и проследовал за волькийцем, вешающим на него поток слов. – Как ничего твое?!
– Здоро̀во, – я пожал руку. – У вас лучше.
– Ай, врешь, красавчик! – зубоскалил солист. – Твоя популярность надежнее.
– Сложно спорить, – согласился я. – Но вы ж на месте не сидели. Кажись, новенький сегодня зажжет. Как он, кстати, это воспринял?
– О-о, он весь в музыку ушел, так что мы не успели на физиогномию его нарадоваться, – Дайрек как всегда ржал конем. – Шутки не получилось, зато выступит дай боги.
– И все же было бы лучше вам подождать недели две. Я бы оттянул, за мной не станет. У него же не просто так? Я слышал от Френсиса, что он до сих пор к нему ходит.
– Да, – Дейрек на секунду перестал лыбиться. – Дело в этой, – постучал себя по пледплечью. Это объясняет… Третий триместр ведь пошел уже, жаль.
– Тренировок бы побольше.
– Да нет, парень готов, – возразил, да еще уверенно, Дайрек. – Ему дольше киснуть опасно. На музыке выедет. Думаю, он поэтому к нам и пришел.
– Логично. Что из этого выйдет, посмотрим… ну не туда стулья, не туда! Ты убиться людям предложить решил?
Дайрек рядом захохотал. Ну вот что сделаешь! Лучше был толстяк Фурфи помогал, ей-богу!
Через какое-то время я все-таки прислушался к тому, что говорили статуи. Обычно они тихо себя ведут. А здесь друг друга даже перебивают?
И только мне показалось, что я начал разбирать слова, как послышались другие голоса…
Я схоронился за воином с огромным щитом. Вот только не хватало, чтобы меня эти увидели!
– Она так расстроилась! И я ее понимаю, – щебетала одна девѝца. – Как они вообще так могли поступить?!
