Онлайн книга «Маленькая опера»
|
– У нас в основном валькирии. Их зовут Швертлейта, Хельтвига, Россвейса, Вальтраута и Зигрун. Есть ещё Брунгильда, но её будет петь Паола. – Указания на цвет кожи есть? – Вообще-то нет. – Прекрасно. Только имена дурацкие. Сплошной какой-то хенде хох, – сказал Тони. – И даже лучше, если одна валькирия будет беленькая, а другая чёрненькая. А Матильда будет рыженькой. Зритель любит разнообразие! – Пусть попросит прощения! – потребовала Герда. – За что? – не понял Бено. Тони дал дирижёру лёгкий подзатыльник: – Не видишь, женщине грустно. Проси прощения! – Мне не за что извиняться! – Не капризничай! Ещё подзатыльник. – Я не помню, как её зовут! – Это неважно, продолжай. – Простите меня, пожалуйста! – Скажи, что это было в последний раз! – не унимался Тони. – Да. В последний раз! – А теперь ты быстренько его прости! Герда не стала ломаться. – Ну ладно! – сказала она. – Вот и хорошо! Мы же все здесь ради красоты собрались! Мы внутри одинаковые, как вишенки! Вишенки никогда не ссорятся! Тони погрозил обоим пальцем, сам вернулся в первый ряд, уселся и закинул ноги на стол. – Можете продолжать! * * * – Ну, как там новый комендант? – спросил Арнольд, встретив Берту у дверей. – Все мужики – сволочи! – ответила хозяйка. – А я-то, дура, поверила! – Деньги взял? – Взял. – Отменил оперу? – Нет. – Что будем делать? – То же, что и с предыдущим комендантом. Берта жестом показала, что свернёт полковнику шею. Арнольд мрачно улыбнулся. С детства мечтал быть пиратом и рад был практиковаться в грабежах и убийствах. * * * Полковник Бирке отметил высокое число сумасшедших в целом по городу, и особенно в борделе люфтваффе. Теперь явился этот итальянец. Молодой, крепкий, невменяемый. Нёс абстрактную какую-то чушь. Вот некоторые цитаты: «Ночная кукушка всегда перекукует дневную». «Ночь, граждане засыпают, просыпается сами знаете кто». «Бог на небе, вождь в Берлине, а мы-то с вами тут». Потом плюхнул на стол конверт. Бирке поднял брови. – Тоже хотите танк? – спросил полковник. – Танк? Нет, спасибо, – ответил Тони. Бирке взял конверт, осторожно открыл, удивился ещё больше. Внутри было пусто. – Но тут ничего нет! – Конечно. В него нужно что-то положить! – То есть я должен его наполнить? – Ну, не я же, – Тони ухмыльнулся и достал сигарету. – Напомните пожалуйста, вы кто? – Антонио Скарпетти. Музыкальный продюсер. – А в каких ещё областях вы продюсер? – В самых широких. – Например? – У прошлого коменданта из депо пропало два паровоза. Так вот эту пропажу мы продюсировали. Полковник посмотрел на бандита не без восхищения. – Назовите причину, по которой я не должен расстрелять вас немедленно? – спросил Бирке серьёзно. – Вы можете вырвать один одуванчик, но за ним придут другие. – Тони мотнул головой куда-то за спину. – Одуванчики как вид, бессмертны. А коменданты, если продолжать разговор в садоводческих метафорах, ужасно ранимы. Гибнут от любой случайности. – Вы мне угрожаете? В моём кабинете? – Какие угрозы между братскими странами? Германия и Италия – родня навек! Ваш вождь помогает нашему и деньгами, и техникой. Надо поддерживать эту традицию на местах! – А иначе – что? – Не знаю даже. У вас не так уж много паровозов. Бирке задумался. Потом открыл ящик стола. Достал протоколы допросов, чей-то глаз в банке, отрубленные пальцы, тоже в банке, топорик, шило, молоток, засушенное ухо. Больше в ящике ничего не было. – Очень жаль, но денег я не приготовил, – сказал полковник. – Ничего. Занесёте позже. – Где вас найти? – В борделе. У нас там музыкальный проект. – Что вы говорите! – Да! Будет настоящая итальянская опера! На премьеру приедет лично вождь нации. Я же говорю, мы серьёзные люди. – А про вождя, разве это не секрет? – Вам-то я могу рассказать. – Обещаю молчать. – Вот и хорошо. Заходите в любое время. И не смущайтесь так. А то зажатый какой-то, подозрительный весь. Расслабьтесь! Вы же руководитель, вас должны любить люди! * * * В подтверждение этой мысли Тони показывал на отрубленные пальцы, ухо и вырванный глаз. На прощание он хлопнул коменданта по плечу. – Ладно, я побежал. Не прощаюсь! Оставшись один, Бирке будто беседовал с кем-то невидимым. Поджимал губы и качал головой. Потом нажал кнопку селекторной связи. – Клаус! Собирайтесь. Итальянская мафия пригласила нас на оперу. – Какую? – Нашу оперу. – Подготовить группу захвата? – Рано. Не все ещё собрались. Сначала насладимся музыкой. * * * Бено проявил чудеса риторики. И коллектив прекрасный, и постановка интересная, экзистенциальный модернизм. Публика прикормлена, декорации в стиле арт-деко. Против Бено играл всего один факт, но очень неприятный. Как ни крути, он вёз жену в бордель с настоящими проститутками. Само приближение к такому заведению считается у женщин оскорблением почему-то. Главное – выпихнуть Паолу на сцену, дальше должна сработать её наркотическая тяга к пению. После первой спетой ноты мозг певицы сменит систему ценностей. Только бы дотащить! Машина тряслась на ухабах. Бено нервничал, Паола делилась подозрениями: – Джузеппе сказал, это бордель! – Раньше так и было. А до этого там был ещё склад и магазин. А теперь это театр! Подумай сама, разве может верховный главнокомандующий приехать в публичный дом? – Если ты меня обманываешь… – Как я могу обманывать любовь всей моей жизни! – Мы знакомы всего год. – А по ощущениям – всю жизнь. Потом Паола увидела вывеску. – Устрицы Берты? Это всё-таки бордель! |