Книга Все ловушки Земли, страница 251 – Клиффорд Саймак

— Тише, тише, юноша, — мягко сказал кто-то. — Лежи, не двигайся.

Пакард нащупал кобуру и обнаружил, что она пуста.

— Твое оружие на столе, — произнес тот же голос.

Пакард открыл глаза, и в них ударил резкий свет. Он снова зажмурился, но уже понял, что не лежит на полу «Хрустального дворца», не валяется в канаве или — бездыханным трупом — где-нибудь в темном переулке.

— Бармен ударил тебя по голове бутылкой, — сообщил голос.

Осторожно разлепив веки, Пакард увидел склонившегося над ним седовласого священника.

— А, преподобный, — с трудом выговорил он.

— Не зови меня так. Моя фамилия Пейдж, и ко мне обращаются «пастор Пейдж». Или просто «пастор».

Пакард оттолкнулся руками и сел, заодно выяснив, что лежал на старом вытертом диване. Он тяжело опустил ноги на пол и сгорбился.

— Как я сюда попал? — спросил он.

— Я тебя принес. — Пастор Пейдж усмехнулся. — Это меньшее, что я мог сделать после того, что случилось.

Пакард окинул глазами комнату. Несмотря на убогую обстановку, в ней ощущался… домашний уют. В углу стояло ветхое кресло-качалка, посередине — старенький прямоугольный стол с лампой на вышитой салфетке. На стенах висели картины и несколько полок с книгами. Револьверы Пакарда лежали на столе рядом с лампой.

— Значит, меня треснул бармен, — задумчиво произнес он. — А потом что?

— Потом один из стрелков Рэндалла выхватил оружие и стал целиться в тебя. Я прикрикнул на него и пригрозил револьвером, который отобрал у Рэндалла. Сказал им всем: «Джентльмены, мне очень не хочется вас убивать, но, если вы причините вред этому молодому человеку, я буду вынужден это сделать».

— И вы бы на самом деле выстрелили?

Священник поморщился:

— К счастью, решение принимать не пришлось.

Пакард, пошатываясь, встал, подошел к столу и забрал револьверы. По очереди проверил, уверенным движением откинув и прокрутив барабан, убедился, что патроны на месте, и спрятал оба в кобуры.

— Спасибо, пастор, — сказал он. — Спасибо за все.

— Разве ты уже уходишь?

— Конечно. У меня встреча с Рэндаллом.

Священник охнул:

— Не вздумай к нему идти! Они тебя поджидают, они…

— Отец, если он хочет уйти, не держи его, — раздался голос из дверей.

Пакард обернулся.

В дверном проеме стояла девушка. Любой с первого взгляда узнал бы в ней дочь Пейджа: то же спокойное лицо, те же серьезные глаза. Не красавица, подумал Пакард, но очень мила.

— Мой отец, — теперь девушка обращалась к нему, — постоянно кого-нибудь приводит в дом — то кочующих пастухов, уставших с дороги, то юных забияк, покалеченных в драке.

— Но, Элис, — запротестовал старик, — этот джентльмен встал на мою защиту! С тех пор как я тут живу, он первый, кто за меня вступился.

В наружную дверь яростно забарабанили. Пакард рывком развернулся, правой рукой инстинктивно выхватив револьвер.

— Спрячь оружие, — сказал священник, и в его тоне послышались стальные нотки. — Спрячь немедленно. В этом доме…

— Пастор, откройте дверь, — прошипел Пакард. — И будьте любезны, отойдите в сторонку.

— Никакой стрельбы! — отрезал Пейдж. — Это мой дом, и в нем…

Пакард шагнул к нему:

— Вы слышали, что я сказал? Открывайте, и поживее!

Пакард вскинул ствол; пастор проворно скользнул к двери и дернул ее на себя. В утреннем свете, падавшем на утрамбованный двор, стоял высокий мужчина с сединой на висках, загорелой дубленой кожей, изборожденной морщинами, и длинными вислыми усами в виде подковы.

— Здорово, пастор, — сказал он.

— Привет, Хёрли, — мрачно отозвался Пейдж.

Человек вперил взгляд в Пакарда.

— Если ты Пакард, — сказал он, — у меня к тебе разговор.

— Говори, — ответил Пакард.

Хёрли решительным шагом вошел в дом, захлопнул дверь и прислонился к ней спиной.

— Тебе лучше убраться отсюда, — заявил он. — Тебя ищет Стовер.

— Это еще кто?

— Стовер, — вмешался пастор Пейдж, — это лучший стрелок и правая рука Рэндалла. Говорят, бьет без промаха.

— Как и я, — бросил Пакард.

Хёрли не сводил с него внимательного взора.

— Главное, насколько ты хорош.

— Достаточно хорош, чтобы пристрелить Стовера. И любого другого паршивца, жаждущего моей крови. Выучил в цирке пару трюков. Впереди меня ехал человек и быстро подбрасывал в воздух стеклянные шарики. Я сбивал их на лету.

— Надо было оставаться в цирке.

— Я бы и остался, да мне велели проваливать.

Хёрли пожевал кончик уса.

— Выяснили, кто ты такой?

— Точно, — кивнул Пакард и посмотрел в лицо Хёрли, сурово поджав губы. — А ты откуда меня знаешь?

— Водил дружбу с твоим отцом, — сказал Хёрли. — Был рядом с ним, когда он погиб. Я сразу тебя узнал. Он тогда выглядел точь-в-точь как ты сейчас. — Хёрли перевел взгляд на Пейджа. — Вякнешь кому-нибудь хоть слово, проповедник, и, будь уверен, я лично скручу тебя в бараний рог.

— Джентльмены, — сказал Пейдж, — я ничего не слышал.

Взявшись за дверную ручку, Хёрли спросил у Пакарда:

— Так что, сынок?

Пакард убрал револьвер в кобуру.

— Просто покажи мне этого Стовера.

Заиндевелые доски поскрипывали под ногами, когда Пакард и Хёрли поднимались на крыльцо «Хрустального дворца». Внутри еще горели люстры, уборщик лениво помахивал метлой. Бармен за стойкой, зевая, вытирал полотенцем стаканы. В углу за столом дрых пьяница.

Хёрли провел Пакарда через весь зал к задней двери. Уборщик продолжал возить метлой по полу, бармен даже не повернул головы в их сторону. Пьяница храпел и во сне пускал слюни, раскинув руки на столешнице.

У Пакарда побежал мороз по коже: он почуял опасность. Что-то определенно было неладно. Слишком уж явно на них не обращали внимания… как будто ждали.

— Хёрли, — шепнул Пакард, — тут что-то…

Он успел уловить слабый звук: чуть слышно вздохнули маятниковые двери на входе. Пакард по-кошачьи крутанулся на месте, выхватывая оружие. Сразу за дверями стоял человек, чьи руки двигались с бешеной скоростью, а глаза-буравчики сверкали сталью — так же сверкает солнечный свет, отражаясь от стеклянных шариков, подброшенных в воздух.

Человек уже вскинул револьверы, а двери-крылья за его спиной еще качались туда-сюда — пусть все слабее и слабее, но качались.

Из стволов в руках Пакарда вырвалось пламя: заплясав, револьверы изрыгнули грохочущий огонь, и этот грохот сотряс все помещение. Незнакомец повалился на двери; град пуль отбросил его назад, словно снаружи кто-то ухватил вошедшего за шиворот и с невероятной силой поволок обратно. Он все еще сжимал один револьвер, но второй уже выпал из пальцев и запрыгал по посыпанному опилками полу.