На драгоманском поприще И. Я. Осмоловский оказал немало услуг правительству. Так, завершая свою исследовательскую поездку по казахским аулам вблизи Сырдарьи, 12 августа 1852 г. драгоман присоединился к генерал-лейтенанту И. Ф. Бларамбергу, отправленному вглубь Казахской степи с целью рекогносцировки местности
[325]. Фактически это был военно-разведывательный поход, в ходе которого И. Ф. Бларамберг попытался овладеть кокандской крепостью Ак-Мечеть (современная Кзыл-Орда, Республика Казахстан). Однако штурм не удался, и для ведения переговоров понадобились услуги И. Я. Осмоловского
[326]. Отмечая его заслуги, губернатор В. А. Перовский в рапорте на имя военного министра писал, что без помощи «этого отличного чиновника» И. Ф. Бларамберг испытал бы большие трудности при взаимодействии с кокандцами и казахами
[327]. В частности, И. Я. Осмоловскому было поручено составить специально «в восточном высокопарном стиле» ультимативное письмо на персидском языке к коменданту Ак-Мечети
[328]. Таким образом очередное серьезное дело усилило позиции И. Я. Осмоловского в глазах высшего сановника оренбургского края. Уже летом 1853 г. он становится доверенным лицом В. А. Перовского, который во время движения в сторону Ак-Мечети доверял востоковеду как исполнение личных поручений, так и решение пограничные дел, а также урегулирование разных неурядиц в Казахской степи
[329]. К такого рода разбирательствам И. Я. Осмоловский привлекался не первый раз. В марте 1848 г. он участвовал в качестве посредника при султане-правителе Западной части Зауральской Орды М. Тяукине в разборе внутренних противоречий между казахскими родами
[330], а в июне 1853 г. попытался уладить конфликт между управляющими отделений кичкене-чиклинского рода Бекмурзой Алдеевым и Улубеком Таимовым
[331]. Умение воздействовать на кочевую элиту приносило в конечном счете ожидаемые результаты. В октябре 1853 г. И. Я. Осмоловский с удовлетворением сообщал В. А. Перовскому, что ему удалось убедить биев организовать работы по реконструкции плотины на реке Яныдарья
[332]. Для империи укрепление на этих рубежах было важной стратегической задачей, включавшей в себя строительство военных крепостей на границе с Кокандским и Хивинским ханствами, обеспечение безопасности караванной торговли и развитие земледелия среди местного населения
[333].
«Записать те немногие исконно киргизские обычаи»
В 1849 г. ОПК возложила на И. Я. Осмоловского новую обязанность. Он должен был дополнить, исправить и в целом привести в надлежащий вид материалы по казахскому обычному праву. Прежний опыт был признан неудачным, а планы по кодификации адата сохраняли свою силу, поэтому к отбору кандидата для этой работы предъявлялись высокие требования. Отметив качественную языковую подготовку, научный багаж, необходимый для изучения Востока, опыт общения с местным населением, власти не сомневались, что И. Я. Осмоловский — оптимальная кандидатура. Работа над сборником обычного права заняла у него несколько лет. В 1849–1851 гг. он совершил несколько поездок в Казахскую степь. Был в Восточной, Средней и Западной частях Зауральской Орды, а также посетил Внутреннюю Орду. Итогом проделанной работы стал «Сборник киргизских обычаев, имеющих в орде силу закона». При первом знакомстве с текстом ОПК дала ему положительную оценку, признав собранные сведения достаточно полными и удовлетворительными
[334]. Примечательно, что одновременно со сбором и изучением адата И. Я. Осмоловский выполнял и другие поручения оренбургской администрации — составлял списки влиятельных и почетных казахов Восточной части Зауральской Орды, участвовал в судебных разбирательствах
[335]. С одной стороны, такая разносторонняя деятельность позволила ему окунуться в изучение норм и практик казахской повседневности с их последующей интерпретацией на основе сравнительного анализа, выявления контекстуальных различий, идентификации понятийного аппарата и в конечном счете перевода на русский язык. С другой стороны, непосредственная вовлеченность востоковеда в реализацию правительственных политических задач в некоторой степени компрометировала объективность академической работы.
Прежде чем приступить к выполнению задания, И. Я. Осмоловский должен был внимательно ознакомиться с инструкцией ОПК. Ему предписывалось тщательно изучить сборник обычного права, составленный султаном-правителем Восточной части Зауральской Орды А. Джантюриным в 1848 г.
[336], сравнить его со сборником д’Андре, определить, в чем их сходство и недостатки, после чего дополнить собранный материал новыми сведениями, привести их в систему и устранить лишнее
[337]. Характер некоторых предписаний заметно отличался от того, что поручалось чиновникам ОПК в 1846 г. На этот раз ОПК выражала сомнения, что сведения биев могут быть бесспорным источником казахского права. Бии в данном случае рассматривались не только как правовые информаторы, но и как обычные люди, способные в личных интересах манипулировать обстоятельствами и тем самым передавать материалы, не основанные на «народных обычаях»
[338]. Решением этой проблемы стало указание на необходимость расширить круг респондентов и проверить показания биев данными, полученными от других влиятельных кочевников (аксакалов, старшин, султанов). В одном из пунктов инструкции, оформленном стилистически небрежно и сомнительном с точки зрения практического применения, говорилось о том, что «было бы весьма полезно» определить отношение адата к Корану и Сунне
[339].
