В Европе главным бичом корабельных команд в длительных походах в XVIII в. признавалась цинга. В 1740‐х гг. Британию поразили известия, что в кругосветном путешествии Джорджа Ансона именно цинга стала причиной гибели половины экипажа
181.
В XVII–XVIII вв. словом «scurvy» (скорбутка, цинготная болезнь) обозначали ряд заболеваний и лихорадочных состояний, которые даже медики слабо различали и лечили почти одинаково: вентиляцией помещений, окуриванием и «свежими», а не солеными или копчеными продуктами
182.
В середине XVIII в. общие представления о влиянии воздуха и климата на здоровье моряков сложились в теорию о «климатической патологии», согласно которой такие болезни, как цинга, происходили от дурного воздуха и климатические условия могли усугублять положение. Холодный и влажный морской воздух, как предполагали, способствовал приступам цинги подобно тому, как в теплом климате поджидали опасные тропические болезни; современники Элфинстона предполагали, что на гниение плоти влияет и влажность воздуха. Именно как гниение и описывалась цинга из‐за возникавших во время болезни открытых язв и мышечных повреждений. Также было распространено мнение, что на большую смертность от цинги простых матросов, а не офицеров влиял спертый воздух нижних деков, в которых нижние чины и содержались
183.
Хотя пища долгое время и не считалась единственной и даже основной причиной цинги, тем не менее многие современники Элфинстона настаивали, что здоровый рацион, включающий свежие продукты, важен для предотвращения болезни. Историк военно-морской медицины Эрика Чартерс показывает, что даже терминология, использовавшаяся при закупках продовольствия на корабли, отражала веру в лечебные свойства некоторых продуктов. Используемое часто и Элфинстоном понятие «refreshments» (мы его переводили именно как «свежие продукты») свидетельствует о признании необходимости для заболевших цингой свежих воздуха, воды и провизии; считалось, что благодаря этим «refreshments» можно не только вылечить больных, но и предотвратить распространение болезни
184.
Появление цинги в XVIII в. нередко связывали и с преимущественным потреблением в долгих походах солонины и пресного хлеба. Не случайно и Элфинстон возмущался, что его моряков при подготовке к экспедиции на берегу кормили «старыми солеными припасами», что «из‐за необходимости вымачивать соленое мясо некоторые заболели цингой, и каждый день по 8–10 человек с каждого корабля нужно было отправлять в госпиталь» (c. 148). В конце концов Элфинстон сумел распорядиться «относительно недопустимости выдачи соленой провизии людям, которые вскоре ничего иного и получать не будут» (c. 148).
Хотя отказаться от солонины и хлеба во флотах разных держав еще долгое время не решались, однако попытки изменить или дополнить рацион питания моряков в XVIII в. были известны. В Британии Джеймс Линд проводил свои эксперименты с апельсинами и лимонами
185, а его современник Дэвид Макбрайд предлагал в качестве противоцинготного средства солодовое сусло
186. Последнее испытывалось в числе прочих и во время первого путешествия капитана Джеймса Кука в Тихом океане. Макбрайд пришел к заключению, что раз сквашивание предотвращает гниение продуктов, оно может предотвратить и «гниение человеческого тела» при цинге, а потому настаивал на важности употребления в пищу продуктов брожения (к примеру, квашеной капусты).
В период Семилетней войны Комиссия по лечению раненых и больных Королевского флота Британии проводила и собственные медицинские опыты, чтобы проверить, какие продукты, потребляемые в плавании, помогали предотвратить цингу
187, а какие усугубляли состояние больных.
Как отметила Маргарет Линкольн, казалось, что забота о здоровье моряков притягивала все большее внимание читающей публики в Британии, во всяком случае, так исследовательница объясняет появление значительного числа журнальных и газетных статей на медицинские темы
188.
Таким образом, не только в мореплавании, но и в профилактике болезней Элфинстон, готовя свою эскадру к долгой экспедиции, мог опереться на значительный опыт европейских морских держав. Впрочем, доверял он и старым «проверенным средствам», которые в его время медицинским сообществом Лондона могли считаться шарлатанскими, но зато в народе и в популярной литературе долго и после Элфинстона эти средства считали весьма действенными, причем помогавшими от разных недомоганий
189. Так, в список необходимых для его эскадры аптекарских препаратов попали порошок от лихорадки доктора Джеймса и некий препарат, названный sago. Элфинстон был так озабочен приобретением этих порошков, особенно порошка от лихорадки, а также хинина («Jesuit’s bark»), что специально совершил путешествие из Портсмута в Лондон, закупив препараты в Аптекарском ведомстве (Apothecary Hall), пока его корабли стояли в гавани на ремонте.
