Практика: Радость от поисков внутреннего благополучия
1. Примите любую комфортную позу и какое-то время просто наблюдайте за ощущениями в теле. Позвольте дыханию двигаться в свободном ритме – без контроля с вашей стороны.
2. В расслабленном и в то же время ясном состоянии ума вспомните уже прошедшую часть дня, кратко отмечая основные события и действия, но не погружаясь в их подробный разбор.
3. Выполнив такой обзор, подумайте: какие из моих действий сегодня были направлены на обретение гедонического – проистекающего из внешних раздражителей – благополучия? Без осуждения или стыда выделите эти моменты.
4. Спросите себя: были ли какие-то из этих действий, устремленных к гедоническому благополучию, неуравновешенными? Подпитывали ли они существующую зависимость, причиняли ли вред другим или вам самим? Отнимали ли время от других важных дел? Если да, зародите свободное от стыда устремление в будущем действовать более сбалансированно и вдумчиво.
5. Затем попытайтесь выделить совершенные сегодня или за последнее время действия, которые были направлены на обретение внутреннего благополучия – эвдемонии, не зависящей от внешних факторов и раздражителей.
6. Если вам удается найти хотя бы несколько таких мгновений – например, те моменты, когда вы думали о подлинном счастье, развивали или проявляли благотворные качества ума и сердца, – зародите применительно к ним искреннюю радость. Подумайте: «Как прекрасно, как замечательно!» Несколько мгновений удерживайте эту радость.
7. Независимо от того, удалось ли вам выделить такие моменты, зародите благоустремление: «Пусть я продвигаюсь ко все большему внутреннему благополучию, а также снова и снова создаю его причины». Удерживайте это устремление несколько мгновений.
8. Отпустите все мысли и просто вернитесь к ощущениям в теле. Позвольте своему уму успокоиться в осознавании этих ощущений.
9. Завершите практику, возвращаясь вниманием к тому, что вас окружает.
Радикальное спокойствие
У эвдемонии есть множество оттенков. Мы часто ассоциируем ее с радостью, состраданием, любовью, удовлетворенностью, познанием истины и многими другими благотворными качествами. Разговор о внутреннем благополучии мог бы вращаться вокруг любого из этих понятий: каждое из них можно было бы описать как путь к раскрытию внутренних ресурсов.
Тем не менее в этой книге мне бы хотелось в большей степени сосредоточиться на одном из первых качеств, которые люди связывают с медитацией, – качестве спокойствия. Эта черта постепенно стала крайне важной для моей личной практики: со временем я начал понимать, что развить другие аспекты подлинного благополучия без глубокой умственной тишины очень сложно. Переживание внутренней раскрепощенности, внутренней устойчивости, внутренней неподвижности – вопреки всем движениям снаружи и внутри – можно воспринимать как фундамент для других аспектов эвдемонии. На основе спокойствия рождаются все остальные качества – и в то же время оно как плод собирает их все в себе: оно представляет собой и причину, и результат благополучия.
Разумеется, у спокойствия есть множество уровней и аспектов – от относительного покоя, который мы переживаем в идеальных внешних условиях, до высочайшей безмятежности, проистекающей из глубоких прозрений. Продвигаясь по практикам, описанным в этой книге, мы увидим, как именно различные виды тренировки ума помогают нам выявлять разные уровни внутренней тишины. Знакомясь с этими методами, мы также можем размышлять: помогут ли они обрести спокойствие лично мне? Пройдя по всей цепочке практик, в конечном итоге мы соприкоснемся с радикальным спокойствием. Эту наивысшую безмятежность может принести освобождающий аспект медитации – осуществляемый с помощью созерцания поиск полной внутренней свободы.
Поиск эвдемонического спокойствия, если выполнять его правильно, не приведет к эскапизму или бездеятельному безразличию. Напротив: он улучшит нашу способность позитивно влиять на жизнь других, на происходящие вокруг групповые, общественные и глобальные процессы. Ни один из мастеров эвдемонии, которых мне посчастливилось в этой жизни встретить, не стал безразличен к судьбам мира или своих ближних. В удивительных йогинах и йогини, которые глубоко погрузились в переживание радикального спокойствия, я всегда замечаю как легкость и непосредственность (с прекрасным чувством юмора), так и активный интерес к вопросам улучшения мира. Пробудившись от житейских драм, эти люди стали еще более открытыми для других – и именно потому их присутствие способно оказывать мощное позитивное влияние на жизнь окружающих и мир в целом.
Мы со своей стороны также можем зародить устремление: пусть и мое спокойствие, пусть и моя эвдемония делают весь мир лучше. Пусть каждый отыщет радикальное спокойствие и проистекающую из него безбрежную доброту.
Практический прием
Общаясь с другими людьми или находясь наедине с собой, вспоминайте: мы непрерывно излучаем свое настроение – речью, жестами, мимикой и даже активностью в сети. Иногда наше умонастроение заметить легче, чем запах нашего тела! Присутствие или отсутствие эвдемонии в нашем уме сказывается на других.
Мы имеем полное право на сложные эмоции, но можем стараться не застревать в негативных состояниях – если не хотим постоянно облучать ими окружающих. По меньшей мере мы можем снова и снова желать: «Пусть я как можно больше излучаю спокойствие, радость и здравомыслие». С этого простого пожелания, которое можно записать на бумажке и поместить на видном месте, начинается наш путь к эвдемонии и к тому, чтобы делиться ею с другими.
Глава 2. Медитация и практики осознанности
Что такое медитация?
Прохладным московским летом я вместе с несколькими друзьями посещал цикл кратких лекций на открытом воздухе. Заметив мою монашескую одежду, один участник – слегка нетрезвый, но настроенный доброжелательно – захотел обсудить судьбы буддизма в нашем мире – и в первые же пять минут поделился своими знаниями по теме. Среди прочего я услышал, что «буддисты и кришнаиты почти одно и то же: вы там все медитируете, а христиане, например, нет». Не желая вступать в диспут, в знак несогласия я просто покачал головой – но позже задумался о том, насколько далеко это утверждение от известной мне истории не только религии, но и человеческой мысли в целом.
Само слово «медитация», вопреки стереотипам, исторически не имеет отношения к философским традициям Южной Азии. Его этимология восходит к латинскому термину meditatio, который в зависимости от эпохи и контекста предполагал упорядоченные размышления, осмысление некоей темы или погружение во внутренний опыт. Для созерцательных монашеских орденов Западной Европы
[4] meditatio составляет неотъемлемую часть повседневного распорядка и предполагает как осмысление тем, заветов и сюжетов Священного Писания, так и проверку личных помыслов. Родственен ему и другой латинский термин, contemplatio – «созерцание». Он мог использоваться как синоним meditatio или же предполагать больший упор на прямое рассмотрение заданного вопроса и внутреннего мира практикующего.
