…Солнце катилось к закату.
Габриэль понял, что вновь простоял целый день в горестном оцепенении у борта судна, вызывая нехорошее перешептывание среди суеверных моряков. О еде ему напоминал Ахмед, насильно вкладывая в его руку кусок хлеба с вяленым мясом и поднося флягу с вином. Пора идти спать. Виконт побрел в крошечную каюту, чтобы погрузиться в тяжелый сон, лишенный сновидений.
Дамаск. Сентябрь 1235 года
Они два дня следили за окрестными улицами и вычислили человека Малика, наблюдавшего за задним входом в дом Хайфы. За главной дверью вроде бы никто не следил. Очевидно, Малик посчитал, что с этой стороны дом надежно охраняет любопытство соседей, а может, кто-то из них и служил Малику. Но внутри жилища наверняка был шпион. Ночной визит всегда подозрителен, а среди дневной суеты легче затеряться. К тому же незнакомца, явившегося днем, Хайфа легко сможет представить как посыльного, слугу или партнера по торговым делам. Поэтому Габриэль решил войти в ее дом днем и через главную дверь.
Существовала угроза быть узнанным домочадцами, но Габриэль понадеялся на то, что за десять лет довольно сильно изменился и к тому же зарос неухоженной бородой, а после сильных душевных страданий и долгой изматывающей дороги у него был измученный, болезненный вид.
Пока Ахмед с Родриго контролировали улицы с двух сторон, готовые свистом подать знак об опасности, Габриэль, представившись посыльным от бейрутского купца, вошел в дом Хайфы. Слуга - слава богу, новенький - провел его в приемный зал и велел подождать.
Вскоре появилась Хайфа и мгновение смотрела на визитера непонимающее. Криво усмехнувшись, Габриэль хотел было заговорить с ней, но тут сарацинка громко вскрикнула, давая понять, что узнала в бородаче любимого мужчину. У Хайфы подогнулись ноги, и, зажав рот рукой, она прижалась к дверному косяку. Габриэль окинул ее оценивающим взглядом: постарела, конечно, но для своих пятидесяти трех лет выглядит замечательно, любую сорокалетнюю за пояс заткнет.
- Ну, здравствуй, Хайфа.
- Джибраил… - Две горячие слезинки скользнули по ее щекам. - Все-таки мы с тобой свиделись.
- У нас в таких случаях говорят: пути Господни неисповедимы.
- Воистину, - отозвалась мусульманка.
Долгое общение с христианами наложило отпечаток и на ее речь.
- Хайфа, я пришел… - Тут Габриэль замялся, не зная, какое слово подобрать: «забрать», «увидеть»? И произнес нейтральное: - Узнать о своей жене.
Оправившись от шока неожиданной встречи, Хайфа с кокетливыми нотками в голосе уточнила:
- Что именно ты хочешь услышать?
- Я знаю, что Сабина живет у тебя. Знаю, что она была беременна. Она родила?
- Да, девочку.
- Давно?
Глаза Хайфы забегали, и она уклончиво ответила:
- Недавно.
Габриэль прищурился: ему показалось или и впрямь что-то змеиное проступило в выражении ее лица. Но сарацинка уже мило улыбалась:
- К чему эти вопросы? Пойдем к ней, сам обо всем и спросишь.
Не дав ему ответить, Хайфа выскользнула за двери и прошла в смежный зал, откуда выходили лишь окна во внутренний двор. Ставни были открыты, но оконный проем занавешивала изящно драпированная полупрозрачная ткань. Отодвинув пальцами край занавеса, Хайфа с чрезмерной веселостью воскликнула:
- Вон твоя супруга!
Габриэль вошел следом и приоткрыл занавес с другой стороны окна.
В глубине сада прогуливалась Сабина. Он не видел ее почти год! Кадык виконта судорожно задергался. Справляясь с подступившими слезами, он безжалостно мял в кулаке край занавеса и уже готов был перепрыгнуть через подоконник. Но тут заметил, как из-за огромного куста жасмина появился незнакомец и, громко смеясь, что-то показал Сабине на раскрытой ладони. Та склонилась, и их головы почти соприкоснулись. Потом оба взорвались смехом и мужчина подкинул невидимый предмет. Они рассматривали какое-то насекомое, догадался Габриэль. В целом ситуация вполне мирная, но ревность, как свеча на стене темной комнаты, нарисовала в его воображении гигантские пугающие тени.
- Кто это? - выдавил наконец из себя виконт.
- Этот светловолосый мужчина? Новгородский вельможа. Его зовут Алексей. Я купила его на невольничьем рынке. Еще весной он внес за себя выкуп, но почему-то не уезжает.
- Почему?
- Ну, Джибраил, ты совсем позабыл наши обычаи, - хмыкнула Хайфа, жеманно закатив глаза. - Долг гостеприимства не позволяет мне задавать столь невежливые вопросы. А знаешь, я даже рада, что он задержался в моем доме. Малик приказал создать для заложницы самые лучшие условия, а Алексей очень хорошо ее развлекает. Они много времени проводят вместе. Им, как видишь, очень весело, даже…
Последние слова Хайфа произнесла с откровенным ехидством, и Габриэль прервал ее:
- Где ребенок?
- На руках у кормилицы. Она вон там, на скамейке.
Хайфа указала направление, и Габриэль, пытаясь разглядеть получше, высунул голову из-за занавеси. Словно почувствовав к себе внимание, малышка неожиданно громко расплакалась.
В этот миг Сабина резко обернулась и пристально посмотрела именно на то окно, возле которого стоял Габриэль. Он еле успел отпрянуть. Через несколько мгновений виконт вновь осторожно выглянул, но его супруги в саду уже не было. Кормилица с плачущим ребенком на руках недоуменно смотрела в ту сторону, куда убежала госпожа. Тут подошел Алексей и взял кричащую малышку на руки. Кроха почти сразу же затихла.
- Надо же, как быстро успокоилась в отцовских руках! - сердито буркнул Габриэль, и в его глазах сверкнула ненависть, ведь эта девочка должна была быть его дочерью! Дочерью, о которой он так страстно мечтал!
Виконт бормотал проклятия, не подозревая, что Алексей держал младенца на руках впервые в жизни. Сабина, тревожась за крохотное существо, не позволяла новгородцу прикасаться к девочке, да он и не настаивал. Но сейчас, воспользовавшись отсутствием строгой матери, рискнул. Держа на руках невесомое тельце, Алексей сильно волновался и не понимал, что делать дальше с малышкой.
А девочка, решив поплакать потом, с интересом разглядывала новую неуклюжую няньку.
Но Габриэль этого не знал и, самое ужасное, не желал знать. Его сжигала ревность, которая опалила нервы и расплавила холодный рассудок. Играя желваками на скулах, он обернулся к Хайфе и продолжил расспросы:
- Роды были тяжелыми?
- Обычными… и в срок, - пожала плечами сарацинка.
Задать вопрос о дате рождения девочки, чтобы разом покончить со всеми сомнениями, Габриэль не успел: послышался приближающийся топот из соседнего зала. Он сразу узнал поступь жены. Вскоре раздался ее крик - Сабина звала Хайфу. Габриэль быстро отступил в нишу и выразительно помотал головой, давая понять сарацинке, чтобы та молчала о его присутствии. Она кивнула и, выйдя из комнаты, поспешила навстречу Сабине:
