– Я не верю в призраков, Джед.
– Ну и что, они-то в тебя верят.
– Я вижу своего отца, Джед. Который умер.
Нейт залпом допил виски.
– Так, отлично, – сказал Джед, также опустошая свой стакан. Налив еще по порции, он сказал: – А вот теперь можно начинать разговор по-настоящему.
* * *
Через несколько часов Нейт был пьянее щегла, объевшегося забродивших ягод.
Нагнувшись к нему, пожалуй, даже слишком близко, Джед сказал:
– Все дело в том, Нейт, что мы живем по соседству с…
– С Рэмбл-Рокс, – подхватил Нейт заплетающимся языком, и у него получилось «Рэмба-Рох-хс». Во рту у него было липко. Вкус ириски и костра.
– Это место тонкое. Так считали индейцы-делавары. И давние квакеры. «Тонкое» в том смысле, что барьер между мирами здесь не такой, как в других местах. На протяжении многих лет тут наблюдали разные странные вещи. По рассказам старых квакеров, они видели в лесу «незнакомцев». Другие видели самих себя – что-то вроде двойников. Среди камней частенько наблюдали призраков. Вот почему такой серийный убийца, как Эдмунд Риз, убивал девочек именно здесь. Он говорил, что это особое место.
– Ты пьян, – заметил Нейт.
– Это ты пьян! – возразил Джед. – J’accuse!
[51]
Похоже, оба они здорово набрались.
– Так что ты хочешь мне сказать, Джед? Весь этот бред, и в том числе отец, которого я видел собственными глазами, это все из-за Рэмбл-Рокс? Я, конечно, слышал разные предания, но… ничего этого на самом деле нет, твою мать. Я просто схожу с ума.
– А я так не думаю, сынок.
– Тогда что происходит? Что мне делать? Пригласить экзорциста? Гребаного шамана?
– Нет, – на полном серьезе возразил Джед. – Просто следи за собой. Обращай внимание на то, что видишь. Будь осторожен с тем, кому можно доверять. Быть может, здесь кто-то или что-то ведет с тобой игру.
– Может, это ты ведешь со мной игру, – подмигнул Нейт.
Облизнув губы, Джед откинулся назад.
– Нейт, я думаю, тебе следует вернуться домой. И немного отдохнуть.
– Точно. – Нейт рыгнул, прогоняя привкус горелого угля в глотке. – Пожалуй, ты прав, Джед. Спасибо за выпивку и безумные истории.
– Возможно, истории безумные, Нейт, но ты-то в здравом рассудке. Помни это.
– Ага.
С этими словами Нейт побрел по лесу. Отыскивая дорогу домой среди деревьев, стараясь не споткнуться о кусты и корни – было бы очень стыдно разбить себе задницу. Джед оказывал на него дурное влияние. Вернувшись домой, Нейт обнаружил, что Оливера еще нет, – поэтому он прилег на кушетку, сказав себе, что просто даст своим глазам немного отдохнуть. Однако когда Нейт их открыл, занавески жег яркий солнечный свет.
28. Чем дальше в лес…
[52]– Все в порядке, приятель? – спросил Джейк, передавая Олли бутылку. Это был виски – такой, о котором Оливер никогда не слышал. «Джек Кенни», односолодовый. – Ты какой-то беспокойный.
Они сидели на упавшем дереве. Гуляя, прошли мимо недоделанного маминого сарая, и там Джейк объявил, что хочет курить. Октябрьский вечер был не по сезону теплым. В воздухе жужжали мухи, радуясь тому, что тепло подарило им привилегию – подольше не умирать.
– Все в порядке, – ответил Олли, отпивая глоток прямо из горлышка. Виски карамельным факелом обжег ему рот и горло. – Отец меня прибьет на хрен, если узнает, что я здесь пью.
– Твой отец в эту самую минуту отрубился, пьяный в стельку. Он будет конченым лицемером, твою мать, если устроит тебе за это взбучку.
– Знаешь, он служил в полиции.
– Детективом?
– Нет… кажется, сержантом
[53].
– В таком случае можешь не беспокоиться. Он не Шерлок Холмс. – Выхватив у Олли бутылку, Джейк прижал ее ко рту и отхлебнул солидный глоток. – А ты, значит, очень хрупкий, так?
Внезапно Оливеру стало стыдно, и он отвернулся, уставившись на погружающийся в сумерки лес. Джейк поднял обе руки вверх – в одной бутылка, виски выплеснулся – и добавил:
– Не хотел тебя обидеть. Просто хотел сказать – дерьмово тебе приходится.
– Ага. – На самом деле Оливеру не хотелось говорить об этом, но в то же время хотелось. – Ничего страшного. Я прохожу психотерапию.
– В задницу терапевтов, дружище!
– Что?
– Я ходил к такому. Они не говорят правду.
– Но мне моя нравится.
– Я не говорил, должен или не должен ты любить своего психотерапевта. – Джейк презрительно фыркнул. – Просто говорю, что все они лгут. И сами того не понимают. Просто так устроены. Это в них заложено – лгать.
– И в чем заключается их ложь?
– Они говорят, что ты сломлен и сам должен это исправить.
– Я тебя не понимаю.
Подавшись вперед, Джейк протянул Оливеру бутылку.
– Вот что я имею в виду: тебе хреново? Это нормально. Потому что ты настроен на что-то такое, чего другие не чувствуют. Ты как антенна, всегда ловишь свою частоту. А остальные люди – просто сгустки пустоты, дружище. Они ни хрена не ловят. Но ты? Ты всегда принимаешь сигнал.
– Какой еще сигнал? – спросил Оливер, беря бутылку, но не решаясь к ней приложиться. – Похоже на какие-то шпионские бредни.
– Нет, ты меня не так понял – я не имею в виду буквально, Оливер. Ты просто видишь то, что другие не видят. А именно то, что мир сломан.
– Нет, я ничего такого не знаю…
– Неужели? Давно оглядывался по сторонам?
– Не очень. Да, тут многое не так. Но… – Слова замерли у него во рту.
– Но что? – точно озвучил его следующую мысль Джейк.
– Не знаю.
– Нет, знаешь! Но ничего, вот что. Только посмотри на стрельбу в школах.
При этих словах Оливер напрягся. Учащенно забилось сердце. Задрожали руки. Во рту пересохло, а ладони, наоборот, вспотели.
