Он склонился над столом.
Послышался щелчок взведенного курка.
И тут Оливер сделал единственно возможное. Его рука обвила деревянную рукоятку кирки, он развернулся вслепую…
Шмяк! Револьвер отлетел в сторону, громыхая по камням. Уши Оливера разорвал оглушительный грохот выстрела. Джейк отшатнулся назад, в лунном свете сверкнула кирка, вонзенная в его тело над ключицей. Он взревел, испуская поток утробных грязных ругательств.
«Убей его! – подумал Оливер. – Убей прямо сейчас! Прикончи, иначе это никогда не закончится!»
Однако ему сдавило грудь. Сможет ли он? Хватит ли сил?
Развернувшись, Оливер побежал прочь.
* * *
Уже на окраине парка, у самой дороги, Оливер разглядел огни мигалок. Не красные и синие, а желтые – машины Управления охоты и рыболовства. Увидев, как Фига достает снаряжение, он попробовал его окликнуть, но обнаружил, что голос потерялся где-то в глотке и вырвался лишь булькающий шепот. Поэтому Оливер вышел из зарослей, понимая, что Джейк где-то сзади, с киркой, с револьвером, понимая, что, как только он доберется до Фиги, тот умрет, получив пулю в грудь, однако ничего этого не произошло. Произошло только то, что Аксель Фигероа увидел приближающегося Оливера и подхватил его, когда тот уже начал падать. А потом все вокруг померкло.
Интерлюдия
Джейк и демон
Тот Оливер, который должен был со временем стать Джейком, сидел в гостиной и смотрел свой любимый мультик, «Одрик и воины колес»
[108], в котором юный герой Одрик с помощью своих друзей Буревестника, Одиссея, Кота-тени и Марисоль сражался со злобной империей грибов, против Дископила, Босса Спор. Обе стороны бились на боевых машинах: у Одрика были классные спортивные тачки и военные грузовики, в то время как машины грибов представляли собой постапокалиптическую органику (на взгляд Оливера, чем-то напоминая какашки с венами). Танк Дископила стрелял – ну, режущими дисками, разумеется, благодаря коим он, предположительно, и получил свое имя.
На столе перед Оливером лежали игрушки: Огнеплюй Одрика, Прыгающее колесо Кота-тени и танк Дископила.
Ему было девять лет.
Мультфильм очень нравился Оливеру, потому что в нем показывалась борьба добра со злом. Бесстрашный герой Одрик олицетворял добро. Гротескный Дископил олицетворял зло. Все просто.
Однако Оливера не покидала тревога во время просмотра, потому что мультфильм начинался в половине четвертого дня. По мере того как стрелки часов в гостиной неумолимо приближались к четырем, желудок мальчика сжимала тошнота, а голова начинала гудеть опрокинутым ульем беспокойства и страха. Хотелось встать и убежать, но мультфильм очень ему нравился, и он не хотел пропустить ни одной секунды.
Когда часы показывали ровно четыре, Оливер поспешно выскакивал из гостиной и прятался у себя в комнате. Иногда под одеялом. Иногда под кроватью. Однако он знал, что так делать нельзя, и это лишь выльется в новые неприятности.
Нет, Оливеру полагалось приготовиться и ждать отца. Тот возвращался домой ровно в четыре, и иногда у него бывали задания для Оливера. Задания самые разные. То отец приказывал вырыть во дворе канаву. То в течение целого часа заколачивать гвозди в доску; если свободное место заканчивалось, он должен был выдергивать гвозди клещами, распрямлять и заколачивать снова.
Иногда отец занимался чем-то действительно нужным – чинил забор или прочищал забившуюся дренажную трубу, – и тогда он приказывал Оливеру идти вместе с ним. Потягивая пиво, просил сына принести тот или иной инструмент – шестигранный ключ 3–16, крестовую отвертку или плоскогубцы. Если Оливер ошибался и приносил не то, отец его бил. Иногда затрещина по лицу, иногда удар кулаком в живот.
Поэтому Оливер повадился приносить сразу все – если отец хотел ключ 3–16, он приносил все ключи, на всякий случай. Однако отец злился еще больше, потому что это была «пустая трата времени», и Оливер удостаивался затрещины, удара в живот, а иногда даже удара ногой по колену или бедру. Отец заявлял, что размер написан на ключе, но Оливер видел, что это не так: инструменты были старые и ржавые, и разглядеть, какой это ключ, 3–16 или 5–8, было очень трудно. Иногда он находил на металле цифры и пытался разобрать их на ощупь, словно шрифт Брайля, но из этого также ничего не получалось. Самой последней его уловкой стала попытка запомнить, какой ключ какой, но даже это не помогало – потому что Оливер так волновался и суетился, что все равно постоянно приносил не то. Иногда, когда он заходил в сарай и начинал перебирать инструменты, его охватывал приступ тошноты, он убегал в угол, там его рвало, и он заливался слезами. Пока что отец не обнаружил рвоту в углу.
Оливер с ужасом думал о том, что произойдет, когда он обнаружит.
Времени уже без пяти четыре.
Оливер услышал характерный хруст гравия под колесами машины.
Мультфильм уже почти закончился. Но тут с экраном что-то случилось. То кадры застывали, то рассыпались дождем квадратных хлопьев, становясь все более неразборчивыми. По экрану поползли белые полосы. Оливера захлестнули злость и разочарование. Единственная хорошая вещь в жизни, и вот и ее не стало!
Экран погас.
Прошло какое-то время.
Однако вскоре появилась новая картинка.
На экране был отец Оливера, стоящий на улице. Снятый так, будто камера находилась где-то вверху, на деревьях. Отец достал из машины контейнер, в котором возил обед, и ящик с инструментом.
«Господи, он вернулся домой, о нет, нет-нет-нет!..»
Но тут человек на экране телевизора остановился, застыл на месте. Точнее, почти застыл – он словно двигался небольшими рывками, по дюйму за раз, дюйм вперед, затем дюйм назад.
Плененный в одном моменте времени.
Оливер не мог взять в толк, что происходит. Посмотрев на часы на стене, он увидел, что секундная стрелка ведет себя так же – качается вперед и назад, не передвигаясь на следующее деление.
На экране появилось лицо. Лицо мультяшного персонажа, и у Оливера мелькнула было мысль: «Так, отлично, мультфильм продолжается», – однако этого героя он не узнал. Бледное лицо, обрамленное вьющимися прядями сальных черных волос. Нос длинный и комично скрюченный. На его кончике крохотные очки в золотой оправе. Под ними усы, словно нарисованные маркером.
– Привет, Оливер! – широко улыбнувшись, поздоровался мультяшный герой.
И тут Оливер его узнал.
Его звали Элай. Однако Оливер не смог бы ответить, откуда ему известно это имя.
