Онлайн книга «Покер с акулой»
– Кто там? – К Саше Золотому от Федора Бурлевского. Раздался резкий щелчок, дверь распахнулась. На пороге стоял коротко стриженный блондин лет тридцати пяти. Могучий торс обтягивала черная майка-безрукавка. Наверное, проводит дни напролет в тренажерном зале, выглядит он, словно Ван Дамм в лучшие годы. Только рост подкачал. Красавец был выше меня сантиметров на пять-шесть, а я не дотянула до метра шестидесяти. – Проходите, – пригласил встречавший, – сюда, в студию. Я пошла следом за ним в большую комнату, заставленную музыкальными инструментами. Рояль, ударная установка, на диване лежит флейта, рядом пара электрогитар… А у окна пристроилась арфа. Я посмотрела на нее, как на старую знакомую, и улыбнулась: надо же, кто-то еще играет на ней. – О чем будем говорить? – поинтересовался блондин. – Хотелось бы лично с Сашей, – пробормотала я, – дело деликатное. – Слушаю вас, – сказал хозяин. – Это вы? – удивилась я. – Вроде, – ответил блондин, – всегда считал, что я – Саша Золотой. Хотя, может, еще какой другой есть. Его глаза откровенно смеялись. – Где же волосы? – Парик. – А татуировки? – Переводные картинки. – Но голос, – не успокаивалась я, – голос! Саша хрипит, словно после трахеита… – Господи, – вздохнул собеседник, – для секретаря господина Бурлевского вы слишком наивны. Сценический образ, имидж, всего лишь маска, которую снимают, придя домой. Кстати, голосом я гуляю по всем октавам, за моей спиной Петербургская консерватория… – И поете подобную дрянь! – Милая, – снисходительно процедил певец, – ну-ка назовите известных оперных певцов… Я старательно принялась перечислять имена. – Ну такая осведомленность – редкость, – усмехнулся Саша. – Впрочем, вы припомнили сплошь иностранцев… На оперной сцене пробиться трудно. Эстрада – самый короткий путь к успеху. Но ведь вы пришли сюда не для того, чтобы обсуждать теоретические проблемы? Я отметила, что речь у Саши сейчас плавная, ударения он ставит правильно и никаких дурацких слов не употребляет… – С вами выступает певица – Татьяна Митепаш. Саша нахмурился: – Ну и что? – Мне нужно с ней поговорить. Золотой крякнул. – Не будем устраивать китайских церемоний. Никаких разговоров с Таней. – Почему? – Она сердится на отца и не желает иметь с ним ничего общего. – Но мне очень надо! – Нет! – Поверьте, речь идет о… – Да хоть о жизни и смерти, – хмыкнул Саша, – сказал нет, значит, нет! Я вздохнула и пробормотала: – Каюсь, я не имею никакого отношения к Бурлевскому и не работаю у него секретарем. – Ну, – поднял Саша вверх брови, – и кто же вы? – Детектив, которого нанял муж Ксении Фединой, которая на самом деле не Федина, а Митепаш. Таня сбежала от супруга… Саша цокнул языком и потянулся к телефону. Испугавшись, я зачастила: – Олег Яковлевич не собирается принуждать Таню-Ксению к совместному проживанию. Просто хочет удостовериться, что с ней все в порядке. Ну пусть девушка встретится с бывшим супругом, объяснится с ним, получит развод и поет в свое удовольствие. Саша потыкал пальцем в кнопки и коротко велел: – Давай домой, немедленно! Потом глянул на стол и пробормотал: – Посидите тут, пойду кофе заварю. – Не надо, – попробовала я сопротивляться. – Разговор долгий выйдет, – отрезал певец и испарился. Я побродила по комнате и подошла к арфе. Давным-давно, в прошлой жизни я ненавидела этот струнный инструмент, как человека. Моя мамочка считала, что лучшей профессии для женщины нет, и меня приковали к арфе. Но господь не наградил талантом. Пальцы лишь механически перебирали струны, никакого восторга, единения с инструментом я не ощутила. Просто технично исполняла пьесы. Но для настоящего музыканта техника далеко не все. Лучшие исполнители расскажут вам, как впадают на сцене в особое состояние типа транса, рук не ощущают, музыка льется сама по себе. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Несколько лет концертирования твердо убедили: арфа – это отвратительно. Я бросила выступать и долгие годы не приближалась к инструменту. Но потом пришлось вытащить арфу из чехла, чтобы сыграть у Кирюшки в школе на празднике. С тех пор в моей душе нет ненависти к ней, только тихая печаль о глупо прошедшей юности. Я пододвинула скамеечку и положила руки на струны. Чистые звуки полились из-под пальцев. Первый раз я играла для собственного удовольствия. За спиной раздался скрип. Я опустила руки, Саша вкатил в комнату сервировочный столик. – Сен-Санс, – произнес певец, – чудесно играете, может, стоит заняться музыкой? – Не в этой жизни, – грустно сказала я. В ту же секунду послышался шум и звонкий, веселый, какой-то весенний голосок произнес: – К чему такая спешка? Летела как очумелая. В комнату стремительно вошла девушка. У меня екнуло сердце. Волосы светло-русые, личико простоватое, глаза слегка навыкате, острый носик. Отдаленно похожа на фото, но не слишком. На снимке, хоть и не особенно четком, видна порода, даже некоторый аристократизм. Передо мной же стояла обычная деревенская девушка… – Вы Татьяна Митепаш? – Да. – Тогда очень прошу, давайте поедем к вашему мужу… – К кому? – удивилась девчонка. – Я никогда не была замужем. – Правильно, – вздохнула я. – Татьяна Митепаш не ходила в загс, там побывала Ксения Федина. Девица растерянно глянула на Сашу. Тот пожал плечами и пробормотал: – Делать нечего, видишь, как фишка легла! Ладно, колись, а там подумаем, что делать. Певица рухнула на диван, расставила ноги в джинсах и тихо сказала: – Извините, но я не Татьяна Митепаш. – Кто же вы тогда? |