— Я не фея, — нахмурилась девушка. — И я не хочу менять прическу.
— Мне дала указания сама герцогиня, — заявила Мэри. — А миссис Бастибл ее, конечно, поддержала. Многие недолюбливают эту даму, но только не я. Со мной она всегда очень любезна.
Керсти дрожала от холода. Теперь она Осталась в сорочке, корсете и нижних юбках. Мэри подошла к туалетному столику и указала на табурет.
— Иди-ка сюда, сказочная принцесса. Я вспоминаю то время, когда прислуживала маркизе. Она приехала сюда молоденькой и хрупкой девушкой. Казалось, дунет ветер с болот — и унесет ее. Но характер у нее тверже, чем у иного мужчины.
— Она замечательная женщина, — согласилась Керсти, искренне уважавшая маркизу.
— Садись сюда, — сказала Мэри, снова указав на табурет.
Керсти со вздохом уселась перед зеркалом. — Тогда здесь жила Элла, нынешняя леди Авеналл. Брюнетка с изумительной золотистой кожей и карими глазами. Красавица!
— Знаю. Я ее видела. — Впрочем, сестра Макса Россмара не может не быть красавицей.
Мэри усмехнулась, и Керсти пожалела о Своих неосторожно сказанных словах.
— Я только хотела сказать, что они привлекательные…
— Да, конечно, — кивнула Мэри, принимаясь расчесывать волосы девушки. — Я рада, что Элла нашла своего Сейбера.
Он красивый мужчина, а шрамы, которые он так долго скрывал от жены, лишь добавляют ему обаяния, — Макс никогда не рассказывал мне о том, что случилось после свадьбы Эллы и виконта Авеналла. Говорили, будто вообще не было никакой свадьбы. Что же там все-таки произошло, ты не знаешь?
— Девлин Норт, — со вздохом произнесла Мэри. — Еще один красавец. Он влюбился в Эллу, как и многие другие мужчины, и попытался отбить ее у виконта. Любовь толкнула его на ужасные поступки. Он ранил виконта Авеналла и захватил его в плен, обвинив во всевозможных преступлениях. Но Элла боролась за мужа, и все закончилось хорошо.
Мэри взбила Керсти локоны и тщательно заколола их в нескольких местах. Потом украсила прическу белыми бутончиками роз из шелка, очень походившими на настоящие.
— Вот так, — сказала Мэри. — Ты у нас тоже красавица.
Керсти в смущении теребила розочки.
— Не трогайте, мисс, — одернула ее Мэри и чуть подкрасила девушке губы.
Керсти взглянула в зеркало и, изумленная, пробормотала:
— Действительно красиво.
Мэри засмеялась.
— Еще бы! Теперь украшения.
— Сначала я оденусь. — сказала Керсти.
Она поднялась с табуретки, и Мэри помогла ей надеть платье и застегнула крючки на спине. По-прежнему стоя перед высоким зеркалом и держась за плечо горничной, Керсти сунула ноги в туфельки, обтянутые голубым шелком — точно из такого же было сшито и платье. При каждом движении платье отливало разными цветами.
«Как жаль, что здесь нет мамы! — подумала девушка. — Она порадовалась бы, увидев свою дочку такой нарядной».
Нет, мама не стала бы радоваться. И отец тоже. Они сказали бы, что дочь позорит их, принимая такие дорогие подарки от чужих людей.
— Мне очень неловко, — призналась Керсти. — Как будто совершаю что-то дурное… и скоро все об этом узнают.
— Ты не совершаешь ничего дурного, — сказала Мэри и тут же нахмурилась, услышав стук в дверь гостиной. — Кто там? — крикнула она.
— Макс Россмара, — послышался голос.
Керсти схватилась за горло.
Мэри поспешила в гостиную.
— Нет! — выпалила Керсти. — Не впускай его, Мэри! — Она еще раз взглянула в зеркало. Открытые плечи и грудь, помада на губах… Мама назвала бы ее разодетой кокеткой.
— Входите, сэр! — крикнула Мэри.
Переодеваться было поздно — так же как и ссылаться на нездоровье.
Она видела, как Макс вошел — неотразимый в своем вечернем облачении.
— Идем, Керсти! — прокричал он из гостиной. — Прабабушка просила, чтобы я отвез тебя в Хэллоус.
Мэри хихикнула. Керсти на секунду закрыла глаза, тщетно пытаясь успокоиться, — и шагнула в гостиную.
Улыбка Макса померкла. Он в изумлении смотрел на Керсти.
— Ой! — воскликнула Мэри. — Чуть не забыли про украшения!
— Они ей не нужны, — сказал Макс. — Она сама как бриллиант. Но я принес для нее гарнитур.
Керсти в растерянности осмотрелась. Заметив веер, который ей передала вдова, она раскрыла его.
— Мне надо повторишь еще один урок — Керсти засмеялась. — К сожалению, я не умею разговаривать с помощью веера, но по крайней мере всегда смогу обмахнуться, если станет жарко Макс окинул взглядом платье девушки. Сам он был в черном сюртуке и в белом жилете, сшитом не из блестящего атласа, а из простой плотной ткани; его галстук был заколот золотой булавкой без камней.
Сунув руку в карман, Макс проговорил:
— Я решил, что ты должна появиться на балу в бриллиантах. Аквамарины тоже красивы, но они не для тебя. Можно я сам надену на тебя драгоценности?
Керсти не могла возразить — она лишилась дара речи.
Макс осторожно надел на нее бриллиантовое колье, затем похожий браслет на левое запястье, а потом и в ушах девушки засверкали крупные бриллианты.
Керсти судорожно вздохнула и подняла руку. Браслет сверкал и искрился на ее запястье.
— Вы глупец, Макс Россмара! Я не могу носить такие дорогие украшения. Сейчас же снимите их! Что скажут люди?
Он громко расхохотался. Керсти, вспыхнув, воскликнула:
— Мне нельзя это носить! Вы понимаете?
Макс продолжал смеяться. Мэри тоже рассмеялась.
— Вы оба сошли с ума! Почему вы смеетесь? — нахмурилась Керсти.
Она попыталась снять браслет, но Макс тотчас же взял ее за руку.
— О нет, дорогая. Чтобы принести тебе эти бриллианты, мне пришлось приложить усилия. Ты поедешь на бал в них.
Мэри благоразумно удалилась в спальню и закрыла за собой дверь.
— Что обо мне подумают? — спросила Керсти, оставшись с Максом наедине.
— Какая разница? Пусть думают что хотят.
— А что скажет вдова, кода увидит на мне другие…
— Шепни ей, что ты надела этот гарнитур по моей просьбе.
Она, конечно, женщина своенравная, но к таким вещам относится с пониманием.
Керсти решительно заявила:
— Я не поеду Мне нельзя появляться в таких драгоценностях.
— Карета уже ждет, Керсти, — сказал Макс. — Я привезу на бал самую красивую гостью.
Макс набросил на плечи девушки легкую шаль и протянул ридикюль.
— Ну, кажется, все. — Он подал ей руку.
