– Ни капли, мой друг. Если бы она была поражена ужасом,
стала бы укорять себя в смерти двоюродной сестры – все это было бы вполне
естественно. Но она ведь реагировала иначе. Она говорила о жизни, как о чем-то
надоевшем, утратившем для нее цену. Прежде она не высказывала таких взглядов.
Она держалась с вызовом – верно; бравировала – тоже верно; потом выдержка ей
изменила, и она испугалась. Заметьте, испугалась, ибо дорожила жизнью и не
хотела умирать. Но чтобы жизнь ей надоела? Нет. Еще перед обедом я не заметил
ничего подобного. Произошел психологический сдвиг. И это очень любопытно,
Гастингс. Что же могло так на нее повлиять?
– Потрясение, вызванное смертью кузины.
– Ой ли? Оно, конечно, развязало ей язык. Однако перемена
могла наступить и раньше. Что же еще могло ее вызвать?
– Ума не приложу.
– А вы подумайте. Пошевелите мозгами.
– Право же…
– Когда, по-вашему, мы с вами наблюдали ее в последний раз?
– Пожалуй, за обедом.
– Вот именно. Потом мы видели лишь, как она встречала
гостей, занимала их разговором – словом, играла вполне официальную роль. А что
было в конце обеда?
– Она пошла звонить, – вспомнил я, подумав.
– Ну, слава богу! Вот наконец-то. Она пошла звонить и долго
отсутствовала. Не меньше двадцати минут. Для телефонного разговора совсем
немало. С кем она говорила? О чем? Был ли это действительно телефонный
разговор? Нам с вами просто необходимо выяснить, что произошло за эти двадцать
минут. Ибо я убежден, что именно здесь находится ключ к разгадке.
– Да полно вам!
– Ну да, ну да. Я с самого начала говорил, что мадемуазель
что-то скрывает. По ее мнению, это не связано с убийством, но мне, Эркюлю
Пуаро, видней. Здесь обязательно должна быть связь. Ведь с самого начала я
чувствовал отсутствие какого-то звена. Будь оно на месте, мне все было бы ясно.
А раз уж мне не ясно – ну что ж, значит, отсутствующее звено и есть ключ к
тайне. Не сомневаюсь, что я прав. Я должен получить ответ на те три вопроса. И
тогда… тогда уж я начну понимать.
– Ну ладно, – сказал я, потягиваясь. – Мне просто необходимо
помыться и побриться.
Приняв ванну и переодевшись, я сразу почувствовал себя
лучше. Перестало ныть уставшее, затекшее за ночь тело. Подходя к столу, я
ощутил, что чашка горячего кофе приведет меня в нормальное состояние.
Я заглянул в газету, но в ней не было ничего, если не считать
сообщения о смерти Майкла Сетона. Теперь уже не оставалось никаких сомнений в
том, что отважный пилот погиб. Мне пришло в голову, что завтра, может быть, на
газетных листках замелькают новые заголовки: «Загадочная трагедия. Девушка,
убитая во время фейерверка». Что-нибудь в этом роде.
Как только я позавтракал, к моему столику подошла Фредерика
Райс. На ней было простенькое платье из черного марокена с белым гофрированным
воротничком. Она казалась еще красивее, чем всегда.
– Мне нужно повидать мсье Пуаро, капитан Гастингс. Он уже
встал, не знаете?
– Он сейчас в гостиной, – ответил я. – Пойдемте, я вас
провожу.
– Благодарю.
– Надеюсь, – заговорил я, когда мы вышли из столовой, – вы
не слишком плохо спали?
– Это было ужасно, – произнесла она задумчиво. – Но я ведь
ее не знала, бедняжку. Иное дело, если бы это случилось с Ник.
– Вы никогда с ней прежде не встречались?
– Один раз… в Скарборо. Ник приводила ее к ленчу.
– Ужасный удар для родителей, – заметил я.
– Да, страшный.
Но ее голос прозвучал без всякого выражения. Я подумал, что
она, наверно, просто эгоистка. Все, что ее не касалось, было для нее не очень
реально.
Пуаро уже позавтракал и читал утреннюю газету. Он встал и
приветствовал Фредерику с присущей ему галльской учтивостью.
– Мадам, – проговорил он. – Я в восторге!
И пододвинул ей кресло.
Она поблагодарила его едва заметной улыбкой и села. Сидела
она очень прямо, облокотившись на ручки кресла и глядя перед собой. Она не
торопилась начать разговор. В ее спокойствии и отрешенности было что-то
пугающее.
– Мсье Пуаро, – сказала она наконец. – Мне кажется, можно не
сомневаться в том, что вчерашняя печальная история связана с тем, о чем мы с
вами говорили. То есть… что в самом деле убить хотели Ник.
– Я бы сказал, что это бесспорно, мадам.
Фредерика слегка нахмурилась.
– Ник словно заколдовали, – сказала она.
Что-то странное почудилось мне в ее голосе.
– Говорят, людям выпадает до поры до времени счастливая
полоса, – заметил Пуаро.
– Возможно. Во всяком случае, судьбе противиться не стоит.
Теперь в ее голосе звучала только усталость. После небольшой
паузы она опять заговорила:
– Я должна попросить у вас прощения, мсье Пуаро. У вас и у
Ник. До вчерашнего вечера я вам не верила. Я не могла себе представить, что
опасность так серьезна.
– В самом деле, мадам?
– Теперь я понимаю, что все должно быть тщательно
расследовано. Я догадываюсь, что и ближайшие друзья Ник тоже окажутся под
подозрением. Смешно, конечно, но ничего не поделаешь. Я ведь права, мсье Пуаро?
– Вы очень умны, мадам.
– На днях вы спрашивали меня о Тэвистоке. Поскольку рано или
поздно вы сами выясните правду, скрывать ее бесполезно. Я не ездила в Тэвисток.
– Вот как, мадам?
– В начале прошлой недели мы с мистером Лазарусом приехали
сюда на автомобиле. Нам не хотелось давать повода для лишних толков, и мы
остановились в деревушке, которая называется Шеллакомб.
– Милях в семи отсюда, если не ошибаюсь?
– Да, около того.
– Могу я позволить себе нескромный вопрос, мадам?
– А они существуют… в наше время?
– Вы, может быть, и правы. Как давно вы с мсье Лазарусом
стали друзьями?
– Я встретила его полгода назад.
– И… он вам нравится?
Фредерика пожала плечами:
– Он богат.
– О-ля-ля! – воскликнул Пуаро. – Вы говорите кошмарные вещи.
