Глава 20
К
Все это произошло так внезапно, что в первую минуту ни один
из нас не мог сообразить, что случилось. Потом Пуаро яростно вскрикнул и
бросился к дверям. За ним устремился Челленджер. Вскоре они вернулись, неся на
руках безжизненное тело какого-то мужчины. Когда его осторожно опустили в
большое кожаное кресло и я увидел его лицо, я невольно вскрикнул:
– Лицо… лицо в окне!
Это был тот самый человек, который накануне вечером
заглядывал к нам в комнату. Я сразу узнал его. И понял, что Пуаро был прав,
когда назвал преувеличением мои слова о якобы «нечеловеческом» лице.
И все же было в нем нечто такое, что подтверждало мое
впечатление. Это было лицо конченого человека, человека, отвергнувшего все
человеческое.
Бледное, безвольное, порочное, оно казалось застывшей
маской, давно лишенной одухотворенности живого лица. По его щеке ползла струйка
крови. Фредерика медленно направилась к креслу.
– Вы ранены, мадам? – спросил Пуаро, становясь между ней и
незнакомцем.
Она покачала головой:
– Пустяки, плечо поцарапано.
Мягко отстранив Пуаро, она наклонилась над креслом.
Незнакомец открыл глаза и встретился с ее взглядом.
– Ну, в этот раз я, кажется, добрался до тебя, – глухо и
злобно прохрипел он. И вдруг заговорил жалобно, словно ребенок: – Ах, Фредди, я
ведь не хотел. Я не хотел. Ты всегда со мной по-хорошему…
– Не надо, будет…
Она опустилась на колени.
– Я не хотел…
Он уронил голову и не договорил.
Фредерика взглянула на Пуаро.
– Да, мадам, он мертв, – мягко проговорил мой друг.
Тогда она медленно встала и, продолжая глядеть на умершего,
с состраданием коснулась рукой его лба. Потом вздохнула и повернулась к нам.
– Это был мой муж, – сказала она тихо.
– К, – прошептал я.
Пуаро услышал мой шепот и кивнул.
– Да, я все время чувствовал, что здесь есть К, – заметил он
вполголоса. – Вы помните, я с самого начала говорил.
– Это был мой муж, – повторила Фредерика.
В ее голосе звучала смертельная усталость. Она опустилась в
кресло, которое принес ей Лазарус.
– Теперь, пожалуй, я могу все рассказать, – проговорила она.
– Это был… совершенно опустившийся человек. Наркоман. Он и меня приучил к
наркотикам. С того самого дня, как я ушла от него, я что есть сил стараюсь
вытравить из себя это. И кажется… теперь почти излечилась. Но это было трудно.
Нечеловечески трудно. Вы и представить не можете как! А он не оставлял меня в
покое. Откуда-то появлялся, требовал денег, грозил. Он как бы шантажировал
меня. Если я не давала денег, он говорил, что застрелится. Он вечно угрожал мне
этим. А потом начал грозить, что убьет меня. Он был способен на что угодно.
Невменяемый… безумный…
Мне кажется, что это он застрелил Мегги Бакли, – продолжала
Фредерика. – Он, конечно, не собирался ее убивать. Наверное, он принял ее за
меня. Мне, очевидно, не следовало молчать. Но ведь, в конце концов, все это
были лишь догадки. И потом эти странные случаи с Ник… я решила, что, пожалуй,
ошиблась. Мало ли кто мог оказаться виновником. Но вот однажды на столе у мсье
Пуаро я вдруг увидела обрывок бумаги, исписанный рукой моего мужа. Это был
кусочек письма, которое я недавно получила. Тогда я поняла, что мсье Пуаро
напал на след. С этого дня мне оставалось только ждать.
Но я до сих пор не понимаю, что получилось с конфетами. Ему
незачем было покушаться на Ник. Да я и не пойму, как бы ему это удалось. Тут
какая-то загадка.
Она закрыла лицо руками, потом уронила их и с трогательной
простотой добавила:
– Вот и все.
Глава 21
На сцене Л
К ней быстрыми шагами подошел Лазарус.
– Милая… Милая моя… – пробормотал он.
Пуаро отступил к буфету, налил в стакан вина и подал
Фредерике. Она выпила и, улыбаясь, вернула ему стакан.
– Теперь все в порядке, – сказала она. – Так что же… что же
мы станем делать?
Она посмотрела на Джеппа, однако инспектор лишь покачал
головой:
– Я в отпуске, миссис Райс. Оказываю услугу старому
приятелю, и только. А этим делом ведает местная полиция.
Она взглянула на Пуаро:
– А местной полицией ведает мсье Пуаро?
– О! Помилуйте, мадам! Я только скромный консультант.
– Мсье Пуаро, – сказала Ник, – нельзя ли просто замять это
дело?
– Вы этого хотите, мадемуазель?
– Да, хочу. Если на то пошло, эта история касается главным
образом меня. А на меня теперь уже не будет покушений.
– Вы правы. На вас больше не будет покушений.
– Вы думаете о Мегги? Но, мсье Пуаро, ее ведь не вернуть. А
если вы предадите все это огласке, то лишь заставите безмерно страдать
Фредерику, а она этого не заслужила.
– Вы говорите, она этого не заслужила?
– Ох, ну конечно! Я же вам с самого начала говорила, что ее
муж мерзавец. Сегодня вы убедились, каков он. Но он ведь умер. Так и кончим на
этом. Пусть полицейские ищут убийцу Мегги. Они его не найдут, и дело с концом.
– Итак, замять эту историю. Я верно понял вас, мадемуазель?
– О да, пожалуйста! Ну согласитесь, пожалуйста, ради бога,
согласитесь, милый мсье Пуаро.
Пуаро медленно обвел нас глазами.
– Ну, что вы все скажете?
– Согласен, – сказал я твердо, встретив его взгляд.
– Я тоже, – проговорил Лазарус.
– Лучше и не придумаешь, – одобрил Челленджер.
– Забудем все, что здесь сегодня было. – Это весьма
решительное заявление исходило от Крофта.
– Еще бы! Вам только этого и надо, – с усмешкой заметил
Джепп.
– Не гневайтесь на меня, милочка, – процедила Мильдред,
обращаясь к Ник.
Та бросила на нее презрительный взгляд.
– Эллен?
– Мы с Уильямом словечка никому не скажем, сэр. Лишнее
болтать – только делу вредить.
