– Иногда я и сама так думаю. Приятно сознавать, что ты все
еще молода и привлекательна, не так ли?
– Твой моральный уровень, Таппенс, удручающе низок. Ты
смотришь на эти вещи с неправильной точки зрения.
– Я уже много лет так не наслаждалась, – абсолютно не
смутившись, заявила Таппенс. – А ты сам чем лучше? Я в эти дни тебя практически
не вижу, по-моему, ты окончательно поселился в кармане у Маргерит Лейдло.
– Бизнес, – кратко отозвался Томми.
– Но она привлекательная, верно?
– Не в моем вкусе. Я от нее не в восторге.
– Лгунишка! – рассмеялась Таппенс. – Впрочем, я всегда
думала, что лучше выйти замуж за лгуна, чем за дурака.
– Полагаю, – заметил Томми, – муж не обязательно должен быть
либо тем, либо другим?
Но Таппенс всего лишь с сожалением посмотрела на него и
удалилась.
Среди шлейфа обожателей миссис Лейдло был простоватый, но
весьма состоятельный джентльмен по имени Хэнк Райдер.
Мистер Райдер прибыл из Алабамы и сразу же проявил намерение
сделаться другом и наперсником Томми.
– Удивительная женщина, сэр, – сказал он Томми, провожая
прекрасную Маргерит благоговейным взглядом. – Как ни крути, a la gaie
France
[25]
не перещеголяешь, правда? Когда я рядом с ней, то чувствую себя
одним из самых ранних экспериментов Творца. Он должен был здорово набить руку,
прежде чем создать что-либо столь прекрасное, как эта женщина.
Томми вежливо согласился, но мистер Райдер на этом не
успокоился.
– Просто стыд, что такое прелестное создание может
испытывать денежные затруднения.
– А она их испытывает? – осведомился Томми.
– Можете в этом не сомневаться. Странный тип этот Лейдло.
Она сама мне говорила, что боится рассказывать ему о своих пустяковых долгах.
– Они в самом деле пустяковые?
– Конечно! В конце концов, женщина должна что-то носить, а,
насколько я понимаю, чем меньше на ней надето, тем дороже это стоит. К тому же
хорошенькая женщина никогда не захочет одеваться по моде прошлого сезона.
Вдобавок бедняжке чертовски не везет в картах. Только вчера вечером она
проиграла мне полсотни фунтов.
– Зато позавчера выиграла две сотни у Джимми Фолкнера, –
сухо сказал Томми.
– Да неужто? Это хоть немного облегчило мне душу. Между
прочим, в вашей стране, кажется, развелось много липовых бумажек. Сегодня утром
я предъявил пачку денег в моем банке, и вежливый джентльмен в кассе сообщил,
что двадцать пять штук из них можно выбросить.
– Да, немало. А купюры выглядели новыми?
– Новыми и хрустящими, как будто только что из-под станка.
Вроде бы это были те самые, которые уплатила мне миссис Лейдло. Интересно, где
она их взяла? Наверно, у одного из этих мошенников на ипподроме.
– Весьма вероятно, – согласился Томми.
– Знаете, мистер Бересфорд, я новичок в этой шикарной жизни
среди расфуфыренных дам и всего прочего. Недавно разбогател и приехал в Европу
повидать жизнь.
Томми кивнул. Он подумал, что с помощью Маргерит Лейдло
мистер Райдер, возможно, как следует «повидает жизнь», но обойдется ему это
недешево.
Тем временем он уже вторично получил доказательство, что
фальшивые банкноты распространяются где-то совсем рядом и что Маргерит Лейдло,
по всей вероятности, в этом участвует.
На следующий вечер доказательство было предоставлено ему
лично.
Это произошло в маленьком клубе для избранных, о котором
упоминал инспектор Мэрриот. Там были танцы, но основная достопримечательность
этого места скрывалась за парой внушительных раздвижных дверей, в двух комнатах
со столами, обитыми зеленым сукном, где каждую ночь крупные суммы переходили из
рук в руки.
Собираясь уходить, Маргерит Лейдло вручила Томми пачку
мелких купюр.
– Поменяйте их, Томми, на одну крупную. А то моя сумочка
оттопыривается и привлекает внимание.
Томми принес ей сотенный банкнот, краем глаза взглянув на
купюры, которые она ему дала. По крайней мере на четверть они были фальшивками.
Но откуда миссис Лейдло получала товар? На это у Томми все
еще не было ответа. Он почти не сомневался, что не от мужа. Элберт внимательно
следил за всеми передвижениями Лейдло, но это не дало никаких результатов.
Томми подозревал отца Маргерит, угрюмого месье Эрулада. Он
часто ездил во Францию и обратно. Что могло быть проще, чем привозить с собой
банкноты, например, в чемодане с двойным дном?
Поглощенный этими мыслями, Томми медленно вышел из клуба, но
внезапно был вынужден предпринять срочные меры. На улице стоял мистер Хэнк П.
Райдер, который явно был не вполне трезв. В данный момент он пытался повесить
шляпу на радиатор автомобиля, но каждый раз промахивался на несколько дюймов.
– Чертова вешалка! – жаловался мистер Райдер. – Совсем не
такая, как в Штатах. Там человек может спокойно вешать свою шляпу каждый вечер,
каждый вечер, сэр! А вот на вас почему-то две шляпы. Никогда еще не видел человека
в двух шляпах. Должно быть, это из-за климата.
– Возможно, у меня две головы, – серьезно сказал Томми.
– Вот как? Странно! Удивительный факт! Давайте рванем по
коктейлю, а то сухой закон меня доконал! По-моему, я пьян в доску… Вот что
значит смешивать коктейли! «Поцелуй ангела» – это Маргерит… очаровательное
создание и без ума от меня… «Лошадиная шея», два мартини и три «Пороги к
догибели»… нет, «Дороги к погибели» в одной пивной кружке! Черт возьми, я не
должен был…
– Все в порядке, – прервал его Томми. – Как насчет того,
чтобы отправиться домой?
– У меня нет дома, куда можно отправиться, – печально
произнес мистер Райдер и заплакал.
– В каком отеле вы остановились? – спросил Томми.
– Я не могу идти домой, – заявил мистер Райдер. – Поиски сокровищ…
Она это здорово придумала… Уайтчепел
[26]
– белые сердца, белые головы, печаль
до гроба…
Внезапно он выпрямился и чудесным образом восстановил
способность изъясняться членораздельно.
– Я все объясню вам, молодой человек. Марджи повезла меня в своей
машине на поиски сокровищ. Вся английская аристократия этим занимается – ищет
сокровища под булыжниками. Там было пятьсот фунтов, я серьезно. Вы были добры
ко мне, сэр, и я этого никогда не забуду. Мы, американцы…
