– Ой! – быстро пробежав записку глазами, радостно воскликнула девушка. – Здорово как, честное слово, здорово! У нас как раз физрука не хватает… Ой, молодец какой Сергей Федорович, где он вас нашел?
– Через общих знакомых. Сказал – направление надо взять.
– Конечно, конечно, я вас сейчас и оформлю… Паспорт давайте!
– Паспорт… – Тихомиров виновато развел руками. – Я ж его Сергею Федоровичу оставил… и все остальное тоже.
– Плохо. – Женечка вдруг погрустнела. – Как же я вас оформлю-то? Сергей Федорович, знаете, через нас все делать должен… У нас же ведомственный лагерь. Хотя… – Девушка призадумалась ненадолго, смешно сдув упавшую на глаз челку. И снова улыбнулась: – Знаете что? Я сейчас Сергею Федоровичу позвоню, и он мне все ваши документы – номера, прописку и прочее – продиктует!
– Отлично! – одобрительно отозвался Максим. – Я смотрю, вы тут с комсомольским задором работаете… без всякой лишней волокиты. Молодцы! Честно сказать, не ожидал даже…
– Спасибо. – Женечка уже потянулась к стоявшему на столе черному телефонному аппарату.
– Не надо звонить. – Доставая остальные листки, Тихомиров мягко улыбнулся. – Вот, у меня здесь все данные записаны… Всегда так делаю, на всякий случай – мало ли что? Вот медсправка, а вот паспорт… партбилет…
– Ого! Да вы еще и партийный!
А как же… Евге… Извините, не знаю вашего имени-отчества.
– Евгения Петровна… Евгения… Можно просто Женя.
– Тогда и я для вас – просто Максим.
– Ох, Максим… – Девушка снова задумалась, смешно наморщив лобик. – Хорошо, давайте пока так и сделаем… А потом Сергей Федорович мне ваши документы передаст… Или я сама у него посмотрю. Ладно! Что ж, вот вам направление… В канцелярии поставьте печать – и вперед, на работу! Через два дня смена.
– Знаю, знаю, – улыбнулся Макс. – Сергей Федорович говорил, а как же.
Купив Женьке в подарок солнечные очки, Тихомиров доехал на метро до «Звездной», а оттуда на автобусе отправился в Шушары. Сошел у морковных полей, щурясь от яркого солнца, зашагал по знакомой дорожке к баракам…
– Здорово, Джонни!
Никакого ответа. И на двери висел замок – обычная контролька.
Достав из-под камня ключ, молодой человек проник в дом и, аккуратно повесив пиджак, полез на чердак за продуктами и минералкой. Наелся! Наконец-то наелся – хорошо еще, что консервные банки оказались с ключом, открыл быстро… А так… консервы ведь из иной эпохи, вряд ли их взял бы местный нож или открывашка. Кстати, а вот килька в томате, и лещ, и сайра – они в обычных баночках, без всяких ключей! Чтоб открыть потом, придется поломать голову!
Утолив голод и жажду, Максим хотел было выпить пивка (имелись аж четыре банки!), но тут же раздумал – не хватало еще дышать пивом на начальника лагеря, встретиться с которым нужно было как можно скорее. Так что, не теряя времени даром, молодой человек запер дверь на замок и тут же отправился в лагерь – пешком, по узкой грунтовой дорожке. Повезло, попался по пути грузовик, вез в лагерь матрасы, на них-то Макс и доехал.
Какой-то живенький лысоватый мужичок невысокого роста в темно-синей пиджачной паре и рубашке с расстегнутым воротом, самолично распахнув ворота, закричал, замахал руками:
– Туда, туда, к главному корпусу заворачивайте, разгружайте.
Улучив момент, Тихомиров выпрыгнул из кузова:
– А где б мне начальника лагеря отыскать?
– Я начальник, – настороженно обернулся коротышка. – Вы по какому делу?
– По направлению! – улыбнувшись, протянул бумажку Максим. – Здравствуйте, Сергей Федорович.
– Ох ты ж! – Подозрение на круглом лице начальника враз сменилось самой искренней радостью. – Физрук! Нашла все-таки душечка Женя… Ох, нам бы еще музыканта… Что же мы стоим-то? Идемте, идемте же скорей… Э-э… санитарная книжка при вас?
– Копия.
– Пусть хоть так, лагерь ведомственный – с кем надо, договоримся… Ах, друг вы мой, вы даже себе не представляете, как вовремя появились. Через два дня заезд… Пойдемте, покажу вам главный корпус. Вы там, собственно, и будете жить все три смены… Вы ведь на три смены к нам? Ммм… – Сергей Федорович поспешно заглянул в выписанную Женечкой бумажку. – Максим Андреевич…
Макс улыбнулся:
– Как понравится.
– Понравится, понравится, – уверил начальник. – У нас тут всем нравится – народу немного, свежий воздух, пруд, лес опять же… – И снова мазнул глазами по бумажкам. – Ого, да вы коммунист! Давно в партии?
– Недавно, два года всего.
– А у меня пятнадцать лет партстажа… Завтра общее собрание, познакомлю вас с коллективом. Там все комсомольцы, так что партийных – только мы с вами. Вот на двоих партбюро собирать и будем. Вон, видите здание? Как вам?
Сильно вытянутый в длину одноэтажный барак под серой шиферной крышей был выкрашен в веселенький светло-зеленый цвет, рядом с крыльцом, возле молодых березок, виднелись агитационные стенды с пионерскими красногалстучными плакатами и всем прочим.
– Вы поднимайтесь, проходите, располагайтесь без всякого стеснения. – Сергей Федорович смотрел на Максима с обожанием. – Знаете, скажу доверительно: я хотел уж было женщину на ваше место брать, пенсионерку, – она у нас обычно старшим воспитателем работала. Но женщина есть женщина, сами понимаете, тем более пенсионерка, возраст, знаете ли, и все такое прочее… Ну, волейбольный матч она еще отсудит, а вот в поход с ребятами пойти – это уже проблема.
– Походы – это хорошо, – осматриваясь, отозвался молодой человек. – И места у вас тут красивые, ничего не скажешь. Говорят, где-то в лесу озеро какое-то есть, как же оно называется… Плохое что ли?
– Злое озеро. Так и называется – Злое. – Начальник лагеря обернулся и шутливо погрозил пальцем: – Но с ребятами вам в те места лучше не ходить – болота. Зато клев там отличный, потому что глухомань. Вот мы с вами вдвоем как-нибудь после родительского дня сходим, еще кого-нибудь с собой возьмем из вожатых… Эх, вот прошлым летом Эдик, радист, заядлый рыбак был! Жаль, не приехал…
– Так вы нашли радиста-то?
– Нет еще… – Сергей Федорович виновато развел руками. – Я вот подумываю в радиорубку из пионеров кого-нибудь посадить, ну, из старших отрядов. А то больше некого. Вот, кстати, ваша комната! – Начальник распахнул дверь. – Ну как?
Комната была как комната – два метра на три, просто обставленная – стол, койка, тумбочка да деревянная вешалка около двери. И большое, почти во всю стену, окно, выходившее в сад.
– Ничего, – скромно отозвался Максим. – Жить можно. А насчет музрука и радиста… Вы, Сергей Федорович, не спешите пока пионеров-пенсионеров брать.
Глава 18
АНТОН-ХУДОЖНИК
Пучины прошлого, ничтожество и вечность,
