Брюс жестко посмотрел на лица собравшихся, выражающие растерянность и недоверие.
— Ребята, — сказал он, — это будет самый убогий космический аппарат в истории. Есть лишь один способ построить его так быстро: отказаться от посадочной системы.
— Что, простите? — переспросил Джек Тревор.
Брюс кивнул.
— Вы меня слышали. Никакой посадочной системы. Нам понадобится наведение для корректировки курса в полете. Но, прибыв на Марс, он разобьется.
— Это безумие! — воскликнул Джек. — Он врежется в поверхность на сумасшедшей скорости!
— Точно, — согласился Брюс. — При идеальном сопротивлении атмосферы он врежется на скорости триста метров в секунду.
— И какой прок Уотни от стертого в порошок зонда? — спросил Джек.
— Если пища не сгорит, Уотни сможет питаться ею, — ответил Брюс.
Повернувшись к доске, он стал рисовать организационную схему.
— Мне требуются две команды. Первая займется внешней оболочкой, системой наведения и двигателями. Нам нужно только, чтобы он добрался до Марса. Самые безопасные системы из всех возможных. Лучше всего — аэрозольное топливо. Мощное радио, чтобы мы могли с ним связаться, и стандартное спутниковое навигационное ПО. Вторая команда займется грузом. Ей предстоит найти способ сохранить пищу при ударе о поверхность. Если белковые плитки врежутся в песок на скорости триста метров в секунду, мы получим песок, нашпигованный белком. Нужно, чтобы после удара плитки можно было есть. Мы в состоянии отправить девятьсот сорок один килограмм. Не меньше трехсот килограммов из них должна составлять пища. За работу.
— Э-э-э… доктор Капур? — спросил Рич, просовывая голову в кабинет Венката. — У вас есть минутка?
Венкат поманил его рукой.
— А вы…
— Рич, Рич Пэнелл, — ответил тот, заходя в кабинет. В руках он сжимал ворох бумаг. — Из отдела астродинамики.
— Рад вас видеть, — кивнул Венкат. — Чем могу помочь, Рич?
— Недавно я наткнулся на одну любопытную штуку. Потратил на нее кучу времени. — Он бросил бумаги на стол Венката. — Погодите, сейчас найду сводку…
Венкат безнадежно уставился на свой когда-то безупречно чистый стол, теперь заваленный пачками распечаток.
— Вот она! — торжествующе воскликнул Рич, хватая бумагу. Затем помрачнел. — Нет, не та.
— Рич, — сказал Венкат. — Быть может, вы просто скажете мне, в чем дело?
Рич посмотрел на кучу бумаг на столе и вздохнул:
— Блин, у меня была такая классная сводка…
— Сводка чего?
— Того, как спасти Уотни.
— Мы уже этим занимаемся, — сказал Венкат. — Это отчаянная попытка, но…
— «Тайян Шэнь»? — фыркнул Рич. — Это не сработает. Вам не собрать марсианский зонд за месяц.
— Однако мы все-таки попытаемся! — В голосе Венката прорезалось раздражение.
— О, простите. Я был невежлив, да? — спохватился Рич. — Мне нелегко общаться с людьми. Иногда я веду себя грубо. Я был бы рад, если бы мне об этом чаще говорили. На самом деле «Тайян Шэнь» имеет огромное значение. Без него моя идея не сработает. Но марсианский зонд? Пф-ф. Это смешно.
— Ну ладно, — сказал Венкат. — Что у вас за идея?
Рич схватил со стола бумагу.
— Вот она!
Улыбаясь как ребенок, он передал ее Венкату.
Венкат взял сводку и просмотрел ее. Чем дальше он читал, тем сильнее расширялись его глаза.
— Уверены?
— Абсолютно! — просиял Рич.
— Вы кому-нибудь говорили?
— Например?
— Ну, не знаю, — сказал Венкат. — Друзьям?
— У меня их нет.
— Ладно, придержите пока это в рукаве.
— В смысле?
— Так говорят.
— Правда? — удивился Рич. — Какая глупость.
— Рич, вы ведете себя невежливо.
— О-о… Спасибо.
Фогель!
Быть твоим дублером — полный отстой.
Полагаю, НАСА решило, что ботаника и химия — близнецы-братья, потому что в обоих словах есть буква «и». Как бы то ни было, они сделали меня запасным химиком.
Помнишь, как тебя заставили потратить день на объяснение мне твоих экспериментов? Это было примерно в середине интенсивной подготовки к миссии. Возможно, ты позабыл.
Ты начал обучение с покупки пива. На завтрак. Обожаю немцев.
В общем, теперь, когда мне особо нечем заняться, НАСА загрузило меня работой, и все твое химическое дерьмо в списке. Придется ставить нуднейшие эксперименты с пробирками, и почвой, и pH, и хр-р-р-р…
Моя жизнь — отчаянная борьба за выживание… с периодическим титрованием.
Откровенно говоря, я считаю тебя суперзлодеем. Ты химик, у тебя немецкий акцент и база на Марсе… все сходится!
— Что еще за «Проект Элронд»? — спросила Энни.
— Надо же было как-то его назвать, — ответил Венкат.
— И ты выбрал Элронда? — не отставала Энни.
— Потому что это секретная встреча? — предположил Митч. — В сообщении было сказано, что я не должен говорить о ней даже своему личному помощнику.
— Я все объясню, когда появится Тедди, — сказал Венкат.
— А почему «Элронд» означает секретную встречу? — поинтересовалась Энни.
— Мы будем принимать важное решение? — спросил Брюс Ын.
— Именно, — кивнул Венкат.
— Как вы догадались? — с раздражением осведомилась Энни.
— Элронд, — объяснил Брюс. — Совет у Элронда. Из «Властелина колец». На этом собрании они решили уничтожить Кольцо Всевластья.
— Господи, — вздохнула Энни. — Уверена, что ни один из вас не лишился девственности до выпускного звонка.
— Доброе утро, — сказал Тедди, входя в конференц-зал. Он сел и положил руки на стол. — Кто-нибудь в курсе, по поводу чего мы собрались?
— Погодите, — вмешался Митч. — Тедди тоже не знает?
Венкат сделал глубокий вдох.
— Один из астродинамиков, Рич Пэнелл, нашел способ отправить «Гермес» обратно на Марс. Согласно рассчитанной им траектории, он облетит Марс на пятьсот сорок девятый сол.
Повисло молчание.
— Ты над нами издеваешься? — спросила Энни.
— Пятьсот сорок девятый сол? Как такое возможно? — спросил Брюс. — Даже «Айрис» приземлился бы только на пятьсот восемьдесят восьмой.
— У «Айриса» были двигатели точечной тяги, — терпеливо пояснил Венкат. — А у «Гермеса» — ионный двигатель постоянной тяги. Он непрерывно ускоряется. Кроме того, уже сейчас «Гермес» обладает огромной скоростью. Следуя текущим курсом на Землю, они уже в следующем месяце начнут тормозить, чтобы сравняться со скоростью Земли.
