Фогель прошел по узкому коридору. Каюты экипажа располагались возле внешней оболочки постоянно вращавшегося корабля, чтобы максимизировать искусственную гравитацию. Как обычно, дверь Йоханссен была открыта.
— Добрый вечер, Йоханссен, — сказал Фогель. Экипаж придерживался единого расписания сна-бодрствования, и приближалось время отбоя.
— А, привет, — ответила Йоханссен, отрывая глаза от компьютера.
— У меня компьютерная проблема, — объяснил Фогель. — Я подумал, ты можешь помочь.
— Конечно, — сказала она.
— Сейчас твое личное время, — заметил Фогель. — Возможно, завтра, когда ты будешь на дежурстве?
— Давай сейчас, — ответила она. — Что случилось?
— Это файл изображения — мой компьютер его не открывает.
— Где он? — спросила Йоханссен, стуча по клавиатуре.
— В моей папке. Называется kinder.jpeg.
— Давай посмотрим.
Ее пальцы порхали над клавиатурой, на экране открывались и закрывались окна.
— С заголовком у него определенно не все в порядке, — сказала она. — Возможно, поврежден при загрузке. Давай-ка посмотрим при помощи шестнадцатеричного редактора, может, удастся что-то получить…
Несколько секунд спустя она сказала:
— Это не jpeg. Простой файл с ASCII-текстом. Больше напоминает… ну, я не знаю, что это. Похоже на кучу математических формул. — Она показала на экран. — Можешь в этом разобраться?
Наклонившись, Фогель посмотрел на текст.
— Ja, — сказал он. — Это маневр для «Гермеса». Называется «Маневр Рича Пэнелла»…
— Что это? — спросила Йоханссен.
— Никогда не слышал об этом маневре. — Он посмотрел на таблицы. — Он сложный… очень сложный…
Фогель замер.
— Сол пятьсот сорок девять! — воскликнул он. — Mein Gott!
[28]
Экипаж «Гермеса» предпочитал проводить редкое свободное время в «Рекреации». Там был один стол, и едва хватало места для шестерых человек; кроме того, здесь не особо требовалась гравитация. «Рекреация» размещалась в центре корабля, и сила тяжести тут составляла не более 0,2 g.
Тем не менее этого хватало, чтобы все члены экипажа могли усидеть на своих местах, слушая рассказ Фогеля.
— …а затем, через двести одиннадцать дней, миссия завершится перехватом Земли, — закончил он.
— Спасибо, Фогель, — сказала Льюис. Она уже слышала это объяснение, когда Фогель пришел к ней, однако Йоханссен, Мартинез и Бек до сих пор ничего не знали. Она дала им время переварить информацию.
— Это действительно сработает? — спросил Мартинез.
— Ja, — кивнул Фогель. — Я проверил расчеты — все сходится. Это блестящий курс. Изумительный.
— А как он взлетит с Марса? — поинтересовался Мартинез.
Льюис наклонилась вперед.
— В этом сообщении было еще кое-что, — начала она. — Нам придется подобрать снабжение в околоземном пространстве, а ему придется добраться до МВА «Ареса-четыре».
— К чему такая секретность? — спросил Бек.
— Согласно сообщению, НАСА отказалось от этого плана, — объяснила Льюис. — Они предпочли значительный риск для Уотни незначительному риску для всех нас. Очевидно, тот, кто подсунул это в почту Фогеля, с ними не согласен.
— Значит, мы обсуждаем прямое неподчинение решению НАСА? — спросил Мартинез.
— Да, — кивнула Льюис, — именно это мы и обсуждаем. Если начнем маневр, им придется отправить зонд снабжения, иначе мы погибнем. У нас появилась возможность вынудить их к конкретным шагам.
— И мы это сделаем? — спросила Йоханссен.
Все посмотрели на Льюис.
— Не буду лгать, мне чертовски этого хочется, — сказала она. — Но это не нормальное решение. Это решение, отвергнутое НАСА. Речь идет о бунте. А такими словами я не бросаюсь.
Льюис поднялась и медленно обошла стол.
— Мы сделаем это лишь в том случае, если все согласятся. И прежде чем отвечать, обдумайте последствия. Мы погибнем, если провалим стыковку со снабжением. Погибнем, если провалим гравитационный маневр около Земли. Если же выполним все безошибочно, это добавит к нашей миссии пятьсот тридцать три дня. Пятьсот тридцать три дня незапланированного космического полета, во время которого может произойти все, что угодно. У нас могут возникнуть сложности с техническим обслуживанием. Может сломаться что-то, чего мы не сможем починить. Если это будет критично для жизни, мы погибнем.
— Я в деле! — с улыбкой заявил Мартинез.
— Полегче, ковбой, — осадила его Льюис. — Мы с тобой военные. С большой вероятностью по возвращении домой мы предстанем перед трибуналом. Что до остальных, гарантирую, что вас больше никуда не пошлют.
Мартинез прислонился к стене, скрестив руки на груди, со слабой улыбкой на лице. Остальные молча обдумывали слова своего командира.
— Если мы сделаем это, — сказал Фогель, — то проведем более тысячи дней в космосе. Хватит на всю жизнь. Мне не нужно возвращаться.
— Похоже, Фогель тоже в деле, — ухмыльнулся Мартинез. — Как и я.
— Давайте сделаем это, — сказал Бек.
— Если вы считаете, что это сработает, я вам доверяю, — сказала Йоханссен Льюис.
— Ладно, — кивнула Льюис. — Если мы соглашаемся, что от нас требуется?
Фогель пожал плечами.
— Я проложу курс и выполню его, — ответил он. — Что же еще?
— Удаленный контроль, — сказала Йоханссен. — Он предназначен для того, чтобы вернуть корабль на Землю, если мы все погибнем. Они могут захватить «Гермес» из центра управления полетом.
— Но мы живы, — возразила Льюис. — А значит, можем воспрепятствовать всем их попыткам, верно?
— Не совсем, — ответила Йоханссен. — Удаленный контроль приоритетнее любой бортовой системы управления. Его использование предполагает, что произошла катастрофа и системам управления корабля нельзя доверять.
— Можешь его отключить? — спросила Льюис.
— Хм-м… — задумалась Йоханссен. — У «Гермеса» четыре резервных полетных компьютера, и каждый соединен с тремя резервными системами связи. Если какой-либо компьютер получает сигнал от любой системы связи, центр управления полетом может захватить контроль. Мы не можем отключить системы связи — так мы лишимся телеметрии и наведения. И не в состоянии отключить компьютеры, которые необходимы для управления кораблем. Придется убрать удаленный контроль на всех системах… Это часть ОС, надо будет покопаться в коде… Да. Я могу это сделать.
— Уверена? — уточнила Льюис. — Ты действительно можешь его отключить?
