Но сам Таубс не может придерживаться этой стратегии, у него маленькие дети. Как и у меня.
Возьмем, к примеру, сушеное манго. Мы разрешаем детям съесть пару кусочков после обеда. Но я тоже пристрастился к нему и съедаю по двадцать штук в день.
Сушеное манго кажется здоровой пищей. Из-за этого я его когда-то и выбрал. Но на самом деле это Snickers, которому случилось вырасти на дереве. Из-за манго в мою кровь ежедневно поступает 60 г сахара (эквивалент 15 чайных ложек сахарного песка).
Мне отказывает сила воли. Я испробовал несколько стратегий, чтобы побороть пристрастие к манго. Я пытался убрать его как можно дальше, на самую верхнюю полку. Догадываетесь? Я нашел его.
Я перекладывал манго в маленькие пакетики, каждый кусочек отдельно. Какое-то время это работало. Открывая по пятнадцать пакетиков и съедая по пятнадцать порций в день, я испытывал чувство вины. Но чтобы подготовиться, нужно было слишком много времени – и слишком много пакетиков.
Иногда, перед тем как отправиться на кухню, я смотрю на фотографию старого Эй Джея. Как он к этому отнесется? Думаю, он меня простит. Я пришел к выводу, что он хорошо мотивирует меня на действия (пойти в зал, встать на беговую дорожку, съесть огурец), но не удерживает от потакания слабостям.
Впрочем, на днях я совершил прорыв. Я услышал фрагмент из интереснейшей программы Radiolab, посвященной вредным привычкам. Это было интервью Томаса Шеллинга, лауреата Нобелевской премии в области экономики, основоположника эгономики, предложившего термины «я-настоящее» и «я-будущее».
То, что он рассказывал о борьбе с курением, меня заинтересовало.
Наверное, я мог бы использовать это, пытаясь отказаться от сахара.
Когда Джули вернулась домой, я попросил ее об одолжении.
– Если в этом месяце я съем сушеное манго, я прошу тебя перевести тысячу долларов на счет Американской нацистской партии.
– Нацистская партия? Почему не Oxfam
[174]
?
– Потому что это меня не остановит. Мне нужно что-то такое, от чего становилось бы дурно.
– Ах, вон оно что… – сказала Джули.
Она быстро прониклась. Заполнила чек для нацистской партии, подписала его и добавила в графу для заметок: «По поручению Э. Дж. Джейкобса». И помахала чеком передо мной.
– Не ешь сушеное манго, каким бы вкусным оно ни было.
Это так называемая «уловка Одиссея». Наш хитроумный герой велел товарищам привязать себя к мачте, чтобы не спрыгнуть за борт, заслышав призывное пение сирен. Не стоит верить себе-будущему. Будьте готовы к собственной слабости.
Слава богу, у нас есть Одиссей. Позвольте сказать вам: это одна из самых эффективных стратегий, мне известных. За две недели я не притронулся к сушеному манго.
Я по-прежнему открываю шкаф и вижу манго. У меня, как у собаки Павлова, вырабатывается слюна. Но я не могу взять кусочек. И мысли такой не возникает. Меня страшат последствия. Я не хочу платить за новые флаги со свастикой и шнурки для высоких ботинок.
Это как, встречаясь с женщиной, узнать, что она сестра, с которой вас разлучили в детстве. Вы не можете поцеловать ее. Одна мысль об этом внушает вам отвращение.
Прошло две недели, а я не съел ни кусочка. Я герой.
Совсем отказаться от сахара очень трудно, и я не отказываюсь. Но за две недели поста я стал чувствовать себя лучше. Больше энергии, меньше недомоганий, лучше тренировки.
Как всегда, не стоит сбрасывать со счетов эффект плацебо. Но в результате этого мини-эксперимента я стал в какой-то степени противником сахара.
Я слабый человек, и сейчас, когда эти две недели подошли к концу, я использую сахарозаменитель стевию. Сахароненавистники говорят, что это полумера и что стевия может спровоцировать инсулинорезистентность. Но, по общему мнению, стевия – самый безвредный из сахарозаменителей. Она пахнет ванилью, и я могу наслаждаться овсяными хлопьями с запахом ванили и пюре из брокколи, по вкусу напоминающим мороженое.
В последней схватке с королем Сахаром я пытаюсь сделать не такой сладкой свою речь. Я больше не буду прославлять вкус сахара, называя Джули «сладкой». «Кислая» звучит не так романтично, поэтому я остановился на прозвище «тыковка», хотя в нем многовато крахмала. Джули согласилась.
Подводим итоги. Шестнадцатый месяц
Масса тела: 71 кг (около 70 кг, когда я практиковал сыроедение)
Пройдено за написанием книги: 1628,5 км
Ел пекинскую капусту в этом месяце: 12 раз
Ел пекинскую капусту в 1968–2009 гг.: 0 раз
Прохожу в день (максимум): 21 340 шагов (прогулка в Трайбеку
[175]
и много уборки)
В этом месяце я тренировался с мамой и с папой. Исследования показывают, что проводить время с семьей полезно для здоровья, по крайней мере, если члены семьи вас не раздражают (меня, к счастью, нет).
Мама взяла меня в пилатес-студию, уставленную тренажерами из кожи, дерева и пружин. Они выглядят как плод совместных фантазий Томаса Торквемады и героя Эрика Робертса из «Звезды-80». И названия у них смутно устрашающие (например, «реформер»).
Впрочем, сама тренировка не такая страшная.
– Мы бегаем лежа, – объяснила мне мама.
Должен признаться, хорошая идея.
Отец практикует более традиционный подход: беговая дорожка и силовая тренировка в зале недалеко от офиса.
Я и представить не мог, что буду заниматься с родителями. Прежде всего потому, что во времена моего детства родители были равнодушны к спорту. Главным для них был интеллект. Отец в свободное время читал «Британскую энциклопедию» и писал книги, посвященные правовым проблемам. (Ему принадлежит рекорд по числу сносок к статье юридической тематики: 4824.)
Тренировки не были для них делом первостепенной важности. Только сейчас, с возрастом, они стали заниматься всерьез.
Но мои детские предубеждения слишком сильны. Я часто испытываю чувство вины из-за того, что слишком много времени уделяю своему телу. Может, нужно работать над мозгом, а не над дельтовидными мышцами?
Глава 17 Кожа
Цель: безупречная кожа
Я изучаю разнообразные составы, притирания и спреи, которые наносят на кожу, чтобы она была здоровой. Или, по крайней мере, выглядела здоровой.
