Пример ассортативного скрещивания, или идея для странной вечеринки
Представьте себе, что вы приехали на вечеринку. Как только вы входите в комнату, хозяин что-то пишет у вас на лбу. Он просит вас не смотреть в зеркало и не просить кого-то прочитать вам, что там написано. Вы ходите по комнате и видите, что на лбах других мужчин и женщин написаны номера от 1 до 10. Хозяин говорит вам, что ваша задача состоит в том, чтобы составить пару с человеком, на лбу которого написан самый большой номер (при условии, что он захочет говорить с вами). Понятно, что вы устремляетесь к человеку с номером 10, однако он или она бросает на вас быстрый взгляд и отходит в сторону. Вы пытаетесь поговорить с людьми с номерами 9, 8 и далее. Однако лишь человек с номером 4 протягивает вам руку и приглашает выпить с ним по стаканчику.
Эта простая игра описывает сущность процесса ассортативного скрещивания. Когда она переносится в реальный мир, часто происходит так, что люди с большой цифрой находят других людей с большой цифрой, люди со средними номерами встречаются с людьми со средними номерами, а люди с небольшими цифрами также находят себе подобных. Каждый человек обладает ценностью (в игре на вечеринке эта ценность указана совершенно точно); реакция со стороны других людей помогает нам уяснить свою позицию в социальной иерархии и найти себе партнера со сходным с нашим уровнем привлекательности.
Наличие такого явления, как ассортативное скрещивание, является отличной новостью для мужчин и женщин, находящихся на верхней ступеньке лестницы привлекательности. Но что же делать всем остальным, стоящим на середине лестницы или даже в самом ее низу? Адаптируемся ли мы к своему положению в социальной иерархии? Каким образом нам удается (говоря словами старой песни Стивена Стиллза) «любить тех, кто с нами рядом»? Как-то раз мы начали обсуждать этот вопрос за утренним кофе с Леонардом Ли (преподавателем Колумбийского университета) и Джорджем Ловенстайном (преподавателем университета Карнеги-Меллон).
Джордж, не показывая, кого именно он имеет в виду, задал следующий вопрос: «Давайте представим себе, что происходит с физически непривлекательным человеком. Он вынужден ограничивать свой выбор, встречаться с женщинами с тем же уровнем привлекательности и жениться на них же. Если он к тому же является ученым, то не может компенсировать свое уродство большой зарплатой». Затем Джордж задал следующий вопрос, который и стал основным в нашем очередном исследовательском проекте: «Что станет с этим человеком? Неужели, проснувшись однажды утром, он посмотрит на свою жену, спящую рядом, и задаст себе вопрос: “И это все, чего я достоин?” Или же он сможет каким-то образом адаптироваться, измениться и не чувствовать себя загнанным в угол?»
Один из способов адаптации эстетически неоднозначной личности к своей непривлекательности состоит в стратегии, которую мы назвали стратегией «незрелого винограда» (позаимствовав ее из басни Эзопа о лисе и винограде — в ней приведен один из вариантов процесса адаптации). Лиса, бежавшая по полю в жаркий день, увидела гроздья винограда, заманчиво свисающие с изгороди. Она подумала, что виноград — как раз то, что нужно для утоления жажды. Она разбегается, подпрыгивает, чтобы дотянуться до винограда, но безуспешно. Пытается снова и снова — с тем же результатом. Наконец лиса сдается и понуро уходит, бормоча себе под нос: «Все равно этот виноград еще зелен». Концепция «незрелого винограда», возникшая благодаря этой басне, как раз и отражает идею, согласно которой человек склонен презирать то, что является для него недостижимым.
Басня повествует о том, что, когда дело заходит о красоте, адаптация делает свое дело и превращает крайне привлекательных людей (виноград) в менее желанных (делает виноград незрелым) в глазах тех, кто не способен установить с ними связь. Однако подлинная адаптация помимо изменения нашего взгляда на окружающий мир может сделать кое-что еще. Вместо того чтобы просто отказаться от недостижимого, мы вследствие адаптации начинаем играть в психологические игры с реальностью.
Каким образом адаптация делает свое дело? Для начала эстетически неоднозначные люди могут адаптировать свой эстетический идеал (скажем, от 10 до 9 по шкале совершенства), то есть сделать идеал хотя бы отчасти сопоставимым с ними самими. К примеру, они могут начать считать привлекательными большой нос, лысину или кривые зубы. Человек, подвергшийся такой адаптации, может взглянуть на изображение Холли Берри или Орландо Блума, пожать плечами и сказать: «А я не люблю маленькие и симметричные носы!» или: «Да ну, опять эти темные блестящие волосы!»
Можно использовать и другой подход к адаптации. Например, мы не изменяем своего чувства прекрасного, однако начинаем искать вместо красоты другие качества, скажем, чувство юмора или доброту. В этом случае басня про лису и виноград могла бы иметь продолжение: лиса оценила бы по-новому менее сочные ягоды, упавшие на землю, и посчитала бы их вкус вполне приемлемым или даже приятным. Каким образом подобная логика работает в мире романтических отношений?
Одна моя подруга (средних лет и с вполне обычной внешностью) несколько лет назад познакомилась со своим будущим мужем на сайте match.com. «На самом деле, — сказала она мне, — этот человек не выделялся ничем особенным. Он был лысым, тучным. Его тело заросло волосами, и он был старше меня на несколько лет. Однако я знала, что все это совершенно неважно. Я хотела познакомиться с толковым человеком, имеющим сходные с моими жизненные ценности и обладающим хорошим чувством юмора, — и все это в нем было». (Обратите внимание, насколько часто требование чувства юмора заменяет красоту, когда кто-то ищет себе партнера.)
Итак, в нашем распоряжении имелось два способа адаптации для эстетически неоднозначных людей: мы либо изменяем свои эстетические предпочтения и начинаем ценить что-то другое, либо полностью пересматриваем важность определенных атрибутов. Грубо говоря, речь идет о двух возможностях:
а) Если какая-то женщина вызывает интерес только у лысых коротышек, то начинает ли она по-иному относиться к этим особенностям своих потенциальных партнеров?
б) Будет ли эта женщина, по-прежнему предпочитая высоких людей с хорошей шевелюрой, но понимая, что они для нее недостижимы, менять свои пожелания к партнерам, переключаясь на другие качества (доброта, чувство юмора)?
Несмотря на невероятную способность человека адаптироваться практически ко всему (см. главу 6), помимо этих двух путей адаптации мы должны также проанализировать случаи, когда адаптация не работает. Иными словами, иногда эстетически неоднозначные люди не могут свыкнуться с тем, что их внешность накладывает на них определенные ограничения с точки зрения социальной иерархии. (К примеру, вам больше 50 лет, но вы все еще надеетесь, что к вам на свидание станут охотно ходить 30-летние женщины.) Подобная неспособность адаптироваться может приводить к постоянным разочарованиям, так как сравнительно менее привлекательные люди будут постоянно натыкаться на отказ со стороны привлекательных людей, которых они (по их собственному мнению) заслуживают. Даже успокоившись внешне и вступив в брак со столь же эстетически неоднозначными людьми, они будут продолжать верить в то, что заслуживают большего. Вряд ли такая точка зрения способна укрепить взаимную симпатию, не говоря уже о более тесных отношениях.
