Да, наука при умелом использовании ее достижений может прийти на помощь нации, но и само это слово уже давно является символом правильности предлагаемых ей теорий — независимо от того, насколько они верны на самом деле. Эксперименты Уилдера проходили за несколько лет до того, как для доказательства той или иной гипотезы стали прибегать к слепым рандомизированным контролируемым исследованиям (тогда о них и речи не было). И восторженные отзывы в прессе — не говоря о пресловутой статье в Journal of the American Medical Association — оставляли в тени несколько важнейших деталей.
В реальности в первом из нашумевших исследований Уилдера участвовали всего четыре человека, все они — молодые женщины, пациентки психиатрической больницы в Миннесоте. Более того, как признавались сами авторы исследования, их рацион отличался «даже большей нехваткой В1, чем обычно описывалось при развитии симптомов бери-бери»
[215]
. Ну что ж, при таком недостатке тиамина — который, кстати, вовсе не был типичным явлением того времени — появившиеся у них симптомы были вполне ожидаемы.
Что же касается второго исследования, в него включили шесть других женщин, также пациенток психиатрической больницы, допущенных в команду уборщиц в клинике Мэйо, служившей базой Уилдеру и его коллегам. Чтобы определить их способность работать, женщин заставляли делать отжимания
[216]
. Умственное расстройство не позволяло им осознанно возражать, а рацион действительно был беден тиамином. Однако он грешил и другими недостатками, способными повлиять на состояние рассудка: его основой служили продукты с недостатком многих нутриентов — белая мука, сахар, тапиока, кукурузный крахмал и шлифованный рис, и вдобавок участницам исследований позволяли есть сладости почти в неограниченных количествах.
Самого Уилдера ничуть не смущали столь малые группы испытуемых и, как следствие, возможные ошибки, и даже изначально ущербное умственное состояние участниц опыта. Да и журналистов, судя по всему, нисколько не интересовали эти незначительные детали. Как отмечает Гарви Левенштейн, ни один из них не указывал, что выводы Уилдера «основывались на исследовании, проведенном в месте, позднее получившем название “сумасшедший дом”»
[217]
. Напротив, Америка предпочла сама окунуться в тиаминовое сумасшествие.
К несчастью для Расселла Уилдера, тиамину не суждена была долгая слава. Последовавшие опыты не подтвердили повышения «у-ух!» (а равным образом и бодрости духа и энтузиазма) после приема дополнительных доз тиамина, — от его нехватки практически никто не страдал, и уж если американцам чего-то и недоставало в годы Второй мировой войны, то это явно не моральных качеств. И в наши дни тиамин занимает скромное место среди семи других веществ, объединенных под названием витаминов группы В. И мало кто из нас часто вспоминает о нем, тем более что вспышки бери-бери стали отголоском из далекого прошлого.
Но хотя история шумихи вокруг тиамина на первый взгляд может показаться смешной, сама концепция не так уж нелепа. Ибо витамины были «не просто одной из составляющих нашей пищи»
[218]
— как заявляла New York Times в статье 1941 года, посвященной роли витаминов в укреплении здоровья. Витамины давно сделались независимым явлением, и, постоянно сменяя друг друга, они успешно циркулируют и в нашей сегодняшней жизни. Сенсацией 1920-х был витамин А, к концу 1920-х ему на смену пришел витамин С, а к 1930-м все заговорили о рибофлавине, то есть о витамине В2
[219]
. В следующие десятилетия фокус общественного внимания переместился с витаминов С и Е на бета-каротин (который наш организм способен переработать в витамин А) и витамин D. И совсем недавно я получила маркетинговое исследование, которое предсказывает, что следующим в этом зале славы будет витамин К. Действительно, стоит заменить словом «тиамин» любой из популярных сегодня витаминов (или пищевых добавок), и вам уже не покажутся такими смешными и наивными рекламные проспекты минувших дней. «Повышайте уровень энергии с витамином В12!» — прочла я на днях на рекламном плакате, вывешенном в окне одного из медицинских центров. Для этого мне нужно прийти к ним и всего за 25 баксов сделать инъекцию витамина В12, после чего мне будут гарантированы крепкий сон, чистая кожа, сопротивляемость к стрессам и ускоренный метаболизм!
И в наши дни пищевая промышленность продолжает эксплуатировать способность витаминов создавать некий ореол здоровья вокруг продуктов, изначально не имеющих ни питательной, ни даже вкусовой ценности. Взять хотя бы печенье WhoNu (с его слоганом «Теперь вкусно то, что полезно!»). В трех штучках этого жесткого, с картонным вкусом «лакомства» содержится столько витамина Е, сколько вы получите из двух стаканов морковного сока, витамина В12 — как из чашки домашнего сыра с фруктами (напоминаю: В12 во фруктах не содержится!), а также (и это убило меня наповал!) «столько растительных волокон, сколько находится в целой пачке обогащенных овсяных хлопьев, залитых кипятком». Так и тянет добавить: и столько же насыщенных жиров, сколько в маргарине! А еще ароматизаторов не меньше, чем в бутылке шампуня!
По-настоящему странным является даже не существование такого рода продуктов, а наша слепая вера в обещанные производителями блага. Мы покупаем товары, доверившись надписям на этикетках, согласно которым благодаря обогащению их витаминами и пищевыми добавками они помогут нам «поддерживать здоровый обмен веществ», и не требуем объяснить, как именно они это будут делать или что это означает на самом деле. Чтобы поверить в их пользу, нам достаточно прочесть о том, что они «прошли лабораторные испытания», хотя на этикетке никто и не подумал указать, как именно и где они проводились и что в точности показали. Вместо этого, воодушевленные той же надеждой, смешанной со страхом, на которой играли когда-то Элмер Макколлум — производители прессованных дрожжей и поклонники тиамина, — мы продолжаем верить, что если в точности следовать советам «экспертов», то можно противостоять старости и болезням. И до той поры, пока реклама будет эксплуатировать волшебное слово «наука», мы с легкостью примем на веру любые заявления, пусть даже явно противоречащие здравому смыслу.
