— А ты съедешься с Коннором. — Лиззи делает очередной глоток и заговорщически шепчет: — Знаешь, думаю, он попросит тебя выйти за него!
У меня в животе становится как-то неуютно. Вероятно, это коктейль плохо действует на желудок.
— Какая ты счастливая, — задумчиво говорит Лиззи. — Знаешь, на днях он прибил полки в моей комнате, даже просить не пришлось. Подумай, сколько мужчин на его месте сделали бы то же самое?
— Да, он просто класс!
Следует пауза, в продолжение которой я едва удерживаюсь, чтобы не разорвать подставку на мелкие клочки.
— Полагаю, на это можно сказать, что вряд ли тут так уж много романтики, — бурчу я.
— Нельзя же вечно ждать романтики, — резонно возражает Лиззи. — Время идет. Отношения становятся прозаическими.
— Да знаю я! Мы взрослые, разумные, любящие друг друга люди. Коннор — человек надежный, а больше мне ничего не надо от жизни. Разве что… — Я неловко откашливаюсь. — Вот только теперь мы совсем не так часто занимаемся сексом…
— Типичная проблема стабильно долгих связей, — кивает Лиззи с видом знатока. — Тебе нужно подогреть остывшие чувства. Внести в любовные игры немного пикантности.
— Это еще как?
— Наручники пробовала?
— Нет. А ты?
Я зачарованно гляжу на Лиззи.
— Было дело. — небрежно роняет она. — Но по мне, это не… почему бы не поискать другое место? Например, офис.
Офис? Идея! Ну и Лиззи! До чего умна!
— О'кей, — соглашаюсь я. — Обязательно.
Я тянусь к сумочке, вынимаю ручку, записываю: «Секс на работе», и чуть ниже: «Не забыть: дорогой».
Неожиданно я зажигаюсь энтузиазмом. Блестящий план. Завтра же припру Коннора к стенке, прямо на работе, и… считай, лучшего секса у нас еще не было! Пламя вспыхнет с новой силой, и мы опять будем безумно влюблены! Легко!
Покажем Джеку Харперу!
Нет. С Джеком Харпером это не имеет ничего общего. Не пойму, почему вообще о нем вспомнила!
В блестящем плане имеется одна кро-о-охотная загвоздка. Оказалось, вовсе не так легко поиметь своего бой-френда на работе, как кто-то может подумать! До сих пор я и не замечала, что в нашем здании совершенно нет укромных уголков! И повсюду стеклянные перегородки!
К одиннадцати часам следующего утра я еще не удосужилась продумать все детали. Сначала я намеревалась сделать это за деревцем в кадке при условии, что она окажется достаточно большой. Но теперь, хорошенько обследовав каждое, я вижу, что они просто крохотные! И листья редкие! Нет, нам с Коннором никак за ними не спрятаться!
В туалетах тем более нельзя. В женских всегда полно народу: сплетничают, красятся… а в мужских… Ни за что!
В офисе Коннора стены стеклянные и никаких занавесок или жалюзи. Плюс постоянно входят и выходят люди, которым до зарезу нужны материалы из его шкафа для каталогов.
Но это же просто нелепо! Любовники должны постоянно заниматься сексом в офисе. Может, в здании имеется специальная трахальная комната, о которой я ничего не знаю.
Я не могу послать Коннору сообщение и спросить его мнение, потому что хочу сделать сюрприз! Эффект неожиданности должен невероятно его завести и сделать встречу безумно страстной и романтичной. И еще имеется крохотная возможность, что, если я предупрежу его, он взовьется и как преданный корпорации сотрудник настоит, чтобы мы взяли час за свой счет, или придумает что-то в этом роде.
Я как раз соображаю, нельзя ли пробраться к запасному выходу, когда из офиса Пола выходит Ник. на ходу рассуждая о колебаниях цен.
Я резко поднимаю голову, чувствуя, как внутри все замирает. Целое утро я пытаюсь набраться мужества, чтобы сказать ему кое-что. Нет, не целое утро. Со вчерашнего дня. С самого совещания.
— Послушай, Ник! — окликаю я его. — «Пэнтер бар» — твой продукт, верно?
— Если это можно назвать продуктом, — пренебрежительно ухмыляется он.
— И его собираются зарубить?
— Более чем вероятно.
— Ник, нельзя ли мне получить немного денег из бюджета отдела, чтобы поместить объявление в журнале?
Ник подбоченивается и удивленно смотрит на меня:
— Что поместить?
— Объявление. Совсем недорогое, честное слово. Никто даже не заметит.
— Где?
— «Боулинг мантли», — признаюсь я, краснея. — Мой дед его получает.
— «Боулинг…» — что?
— Пожалуйста! Тебе ничего не придется делать самому. Я все улажу. Это капля в океане по сравнению с теми объявлениями, что вы даете! — Я умоляюще смотрю на Ника. — Пожалуйста… ну пожалуйста…
— Да ладно, — нетерпеливо отмахивается он. — Все равно это дело гиблое!
— Спасибо!
Я приятно улыбаюсь и, едва Ник отходит, достаю сотовый и набираю номер деда.
— Привет, дедушка! — говорю я его автоответчику. — Я помещаю объявление с приложением бесплатного купона на «Пэнтер бар» в «Боулинг мантли». Передай своим друзьям. Можешь запастись плитками по дешевке. Скоро увидимся, о'кей?
— Эмма? — прорывается неожиданно громовой голос деда. — Я здесь. Просто скрываюсь.
— Скрываешься? — переспрашиваю я, стараясь скрыть удивление. Дед скрывается?!
— Мое новое хобби. Разве не слышала? Слушаешь, как твои друзья наговаривают на автоответчик всякую чушь, а сам потихоньку смеешься. Очень забавно. Знаешь, Эмма, я сам тебе хотел позвонить. Вчера читал крайне неприятную статью об уличных грабежах в центре Лондона.
Снова старая пластинка.
— Дед…
— Обещай, что не будешь ездить в общественном транспорте, Эмма!
— Честное слово, — клянусь я, привычно скрещивая пальцы за спиной. — Дед, мне нужно бежать. Скоро позвоню. Я тебя люблю.
— Я тоже тебя люблю, дорогая.
Я даю отбой и улыбаюсь. Хоть одно дело сделано!
Так как быть с Коннором?
— Придется пойти поискать в архиве, — жалуется кому-то Кэролайн, и я мгновенно настораживаюсь.
Архив! Конечно. Конечно! Никто туда не ходит, разве что в случае крайней необходимости, а значит, крайне редко. Архив расположен в подвале, в темном помещении без окон, где все завалено старыми книгами и журналами, приходится ползать по полу, чтобы найти нужные материалы.
Идеально!
— Давай я пойду поищу, — предлагаю я с беззаботным видом. — Если хочешь. Что тебе найти?
— Правда, пойдешь? — Кэролайн поражена моим великодушием. — Спасибо, Эмма. Это старое объявление в давно скончавшемся журнале. Вот ссылка.
Она протягивает мне клочок бумаги, и я, едва не дрожа от волнения, набираю номер Коннора.
