— Забыл, — огорчился Уот. — Беда! Забыл...
Он вскочил, схватил табурет. Разнес о стену вдребезги:
— Приду! Приду!
— И что будет?
— Хорошо будет! Хорошо! Очень хорошо!
— А Эсех? — кажется, я тоже вырос. — Эсех — хорошо?
— Эсех? Жалко. Помянем?
— Помянем.
Кумыс волной ухнул в утробу: ни вкуса, ни опьянения. Я-то думал, Уот мне по дружбе помогает найти Нюргуна, по доброте душевной. А что? Обычное дело. Попроси меня Уот его брата найти — я бы тоже помог. Почему нет? Правда, я Уота ни о чем не просил — он сам вызвался.
Я злился на Уота. Я так еще ни на кого не злился! Бывала злоба острей, бывала сильней, но не бывало злобы удивительней. Память подбрасывала воспоминания, словно дрова в костер. Вот свистулька голосом адьярая указывает мне путь к Нюргуну. Вот Уот похищает Жаворонка с Зайчиком. Душит меня в смертельных объятиях. Вместе со мной добывает младшему брату коня, гонит табун в угодьях Дьэсегей-тойона. Мы сидим ночью на его арангасе, семьями хвастаемся. Впрягшись вместо лошади, Уот тащит по песку сани с обезножевшим Нюргуном...
А вот я, десятилетний мальчишка, ровесник Эсеха Харбыра. Я вернулся домой после Кузни, и тут: адьяраи! Верхние! Скачут, несутся. К нам несутся! Мы с Мюльдюном стоим на поле для праздников. Радуемся! Праздник! Лучший праздник для боотура! Битва! Рублю, бью, крушу! Стреляю! Мало! Еще! Сильных хочу. Сильных хочу. Очень сильных хочу!
Очень-очень хочу!
До седых волос, до самой смерти мне не разобраться, на кого же я злился в тот миг: на Уота Усутаакы или на Юрюна Уолана?
3
Три слова как одно
— Слово дашь? — спрашивает Уот.
— Какое слово?
— Честное. Что убегать не будешь.
— Это не одно слово. Это три слова.
— Три как одно. Дашь?
Я молчу. Куда мне бежать? Одному, без детей дяди Сарына? Да я от стыда сгорю! Уж лучше сразу в Елю-Чёркёчёх, в огненную речку! Жаворонка теперь не увести — Уот с нее глаз не спустит. Ну ладно, гла̀за. Один у него глаз, вот его и не спустит. А Зайчик и раньше не больно-то уводился...
— Цепь? — Уот наблюдает за моими тяжкими раздумьями, сочувствует, обеими пятернями чешет затылок. — Не хочу родича на цепь сажать. Мы ж теперь родные, кэр-буу! Славный ты парень, нойон-богдо
[39]. Слабак, простак, честняга. Я тебе верю. Дашь слово — гостем будешь!
Ну да, а не дашь — сядешь на цепь. Чудесный выбор, заманчивый: и то нравится, и это. Прямо не знаю, на что соглашаться! Слово — та же цепь, еще и покрепче выйдет.
— Не буду убегать.
— Слово?
— Слово.
Выбрал. И что, легче мне стало? Да ни капельки!
— Гость! Родич! Люблю, кэр-буу! — ликует Уот. — Гость в дом — радость в дом! Свадьбы гульмя гуляем! Кумыс от пуза пьем!
Хлюп! — и чороны полнехоньки. А передо мной сидит прежний Уот: весельчак, балагур. Ухмыляется во всю пасть, скалит желтые клыки. У меня же все наоборот. Словно это мой брат погиб... Типун мне, дураку, на язык! Все три душѝ как стая ворон обгадила. Давно ли сам орал: «Гость в дом — радость в дом!» Ай, я умница, ай, хитрец, спаситель-вызволитель...
— Первая здравица — за дорогого гостя!
— Я, значит, твой гость?
— Гость? Ты? Нет!
— А кто же?
— Дорогой гость, кэр-буу! Вот кто ты!
— А дочка Сарын-тойона? Она кто?
— Невеста! Невеста моя! Свадьба-свадьба-свадьба!
Странное дело, но боотур во мне лишь едва шевельнулся. «Невеста! Свадьба!» Еще вчера я бы от таких слов драться полез, даром что Уот меня со второго раза точно прибьет. Юрюну-боотуру и на жизнь плевать, и на смерть, лишь бы тумаков врагу отвесить. А теперь что? Не плевать?
— Я — дорогой гость. Верно?
— Верно!
— Я с тобой за столом сижу, верно?
— Верно! Буо-буо!
— А невеста где сидит? В подземелье?
— В подземелье! А-а, буйа-дайа-дайакам!
— Гость за столом, невеста в подземелье? Боишься — сбежит?
— Не боюсь! Не сбежит!
— Вот и я думаю: куда ей бежать? Почему же ты невесту в подвале держишь? Почему не в доме? Неправильно это, Уот. Нехорошо.
— Правильно, хыы-хык! Хорошо!
— Ну где же правильно?
— Везде! У Уота голова — во! Как котел. Варит!
— Точно варит?
— Точно! В подвале плохо, да?
— Плохо.
— Ай, молодец! Умный! Сидит невеста в подвале, горюет. Горюет, а?
— Горюет.
— И вдруг — свадьба, кэр-буу! Праздник, веселье! Хорошо?
— Хорошо.
А что тут возразишь?
— После свадьбы я ее — в дом. Жена, люблю! Выбирай, где жить! Лучшую комнату выбирай! Она обрадуется, меня еще больше любить станет. Два раза хорошо! А так плохо. До свадьбы в доме, после свадьбы в доме — чему радоваться?
И снова: а что тут возразишь?
— Вторая здравица, — я поднимаю кубок, — за хозяина!
И скромно намекаю:
— Еще бы закуски какой...
— Закуски? Кэр-буу! Будет тебе закуска!
— Это когда еще будет...
— Гостю? Родичу? Сейчас будет!
— Прямо сейчас?
— Несу! Бегу! Еда, кумыс — море кумыса!
— Кумысссс?! Мало тебе, пьянице, кумыссса?!
Визг резанул по ушам, превратился в змеиное шипение. Уот втянул голову в плечи, съежился, скривился, как от оскомины. Когда он с опаской покосился в сторону двери, я проследил за взглядом адьярая.
В дверях приплясывало чудовище.
4
Рассказ Айталын Куо, Красоты Неописуемой, младшей дочери Сиэр-тойона и Нуралдин-хотун, о ее похищении другим дураком
— Ай, внучка! Счастья твоя привалила!
— Счастье?
— Большой удача! Гора-удача!
— Удача? Где?!
— Тут удача! Старая Сортол — удача! Быть муж твоя!
— Муж?!
— Старая муж! Грозная муж! Хи-и-итрая муж!
— Какой из тебя муж? Тебе в могилу пора!
— Не пора в могила! Не пора! Детишка строгать пора!
— Я тебе настрогаю, дурак! Всю стружку сниму!
