В родах в женщине рождается отнюдь не мама. Это все потом, после – в потугах, а то и дальше.
Сначала в родах просыпается маленькая девочка. Та, которая была в ней всегда.
Уязвимость, нестандартность ситуации, обнаженность, боль, измененное состояние сознания, открытость – все это, а может, еще какая межстрочная жизненная химия, но запускают этот процесс…
Есть девочка, а какими мы являемся девочками практически в абсолютном количестве случаев?
Девочка, которая хочет нравиться. Чтобы любили.
Нельзя отказать, а то вдруг маме будет больно, она обидится и уйдет от меня. И я буду одна, брошенная и очень плохая в глазах мамы.
Нужно угадать, что хочет от меня мама, или просто делать то, что она хочет, чтобы оставаться в ее глазах «ты же умная девочка, я же могу на тебя положиться».
Нужно оставаться хорошей – во что бы то ни стало, чтобы ни в коем случае не отвергли. Потому что отвержение матерью в детстве – равно смерти, прямая угроза выживанию.
Девочки приучены не слышать своих желаний, потому что мама лучше знает, что для нее лучше.
Девочки приучены не плакать и не сдаваться, чтобы не быть мямлями.
Девочки должны быть аккуратными, как Мальвины, так что эта ваша родовая рвота, понос и кровь – это фу, как стыдно!
Становится понятно, что там, где девочка, там и фигура матери.
Ею становится эмоционально «главная» женщина на родах у женщины.
Если в роддоме она одна, то мама будет спроецирована на врача или на наиболее часто приходящую акушерку.
И тогда авторитарность акушерок становится приказом матери в восприятии «девочки», их официальность – равнодушием, осколком отражаясь в сердце «девочки» как одиночество и ненужность. Тогда включаются все детско-родительские сценарии в душе у данной конкретной девочки, со всеми ее травматичными и искаженными реакциями.
Если в роддоме между врачом и женщиной оказывается доула, фигурой матери становится она, и у нее есть все шансы стать просто архетипичной матерью.
И тогда доула может погладить по голове и сказать: «Больно, конечно, больно, моя хорошая… Мне тоже было больно. Всем женщинам больно, все проходят через это, и ты можешь пройти».
Доула может с восхищением в глазах сказать: «Да ты молодец, посмотри, как у тебя все здорово получается! Увидь – у тебя – объективно – все идет хорошо! Нет причин тревожиться!»
Может напомнить: «Ты ведь можешь и отказаться от того, что не хочешь» или:
«Ты же можешь задать им этот вопрос» – «А как?» – «Просто, спросить»:).
Может помолчать рядом, укрыть одеялом, убрать грязную пеленку, открыть окошко или закрыть, принести попить (выманив сладкий чай у медсестер в комнатке).
Может поделиться опытом других женщин – как приспособиться к схваткам – дыханием, позой тела, эмоционально.
Может быть буфером, да, помогая выстроить фразы – деликатно – не настраивая медперсонал против себя, но и оставаясь на своем векторе родов.
Может свидетельствовать – глазами матери – твои успехи и твою боль, может сказать: ты сделала все, что смогла, я видела.
А теперь преломите это на практику:).
Если женщине в родах для их благополучного хода жизненно необходимы расслабление и безопасность, вот что делает доула:
• снижает необходимость обезболивания (сила боли напрямую зависит от напряжения);
• снижает необходимость стимуляции (когда женщина расслаблена, раскрытие идет само);
• таким образом снижает вероятность кесарева сечения;
помогает свернуть на развилках родового пути туда, куда женщина действительно хочет – душой, сама, исходя из ее и ценностей, и сил;
• снижает или помогает избежать вовсе психологических травм после родов.
И в послеродовом —
• рассказать, как прикладывать малыша к груди;
• поговорить с ней, это часто очень сильно важно – первые часы со льдом на животе;
• ответить на все ее новые тревожащие вопросы – теперь уже матери;
• помочь с одеялами и пеленками, окошками и едой.
Вот, кажется, я спела свою песню максимально чувственно – о сути.
Независимо от того, где будут проходить ваши роды, акушерка – это человек, который в родах отвечает за медицинский аспект. Она отслеживает, все ли идет хорошо (смотрит раскрытие, слушает сердцебиение ребенка), говорит, что стоит делать, а чего нельзя, рекомендует вспомогательные средства и т. д. Проще говоря, это человек, который ваши роды ведет.
В домашних родах – это ключевая фигура (надеюсь, никто при этом не забывает, что самой ключевой фигурой на ваших родах все же всегда остаетесь вы. Хотя бы вы это не забывайте, даже если акушерка забудется).
В роддомовских родах акушерка, если вы ее взяли с собой с курсов подготовки к родам, которые сотрудничают как раз с роддомами по программе «мягкие роды», скорее играет роль моральной поддержки и в чем-то похожа на доулу, но с огромной разницей, которая для кого-то окажется значимо важной в сторону плюс, а для кого-то в сторону минус. Акушерка все же всегда занимает оценивающую позицию ваших родов и говорит, что надо делать. Для тех, кому нужен рядом профессионал, на мнение которого можно опереться по вопросам того, действительно ли сейчас необходимо то или иное вмешательство и что сейчас лучше делать, а чего нет, – это весомая поддержка. В случае же, если вам важно ориентироваться на себя, акушерка может оказаться продавливающей границы матерью, которая из заботы о вас транслирует свой опыт и ценности, не всегда согласующиеся с вашими.
В принципе в этом вся разница с доулой и есть – доула никогда не скажет, что нужно делать или нет, она будет возвращать женщину к себе: а чего хотела бы ты; помогать ей почувствовать это решение внутри нее, с ориентирами на ценности конкретно ее. Акушерка будет знать, что делать с ориентирами на ее собственные, «внешние», «общепринятые» в ее практике ценности и транслировать их вам. Но доула при этом отвечает только за ваш эмоциональный и бытовой комфорт, а акушерка – за здоровье матери и ребенка, отсюда и ее оценочность и директивность.
