Когда речь идет о детях, кормление грудью, как отмечалось выше, может оказаться для матери одним из самых эффективных способов успокоиться. Еще до публикации исследования Репетти Кэти Мейер (мама-доктор, про которую в главе 5 я рассказывала, как она сцеживалась за рулем) сознательно использовала кормление грудью как средство борьбы со стрессом.
«Если по дороге домой я прослушала голосовое сообщение, которое меня напрягло, я говорю себе: «Я еду домой, там я покормлю малышей и буду с ними возиться, а на сообщение отвечу позже», – говорит она. – Это полностью успокаивает – даже когда я абсолютно вымотана, голова становится ясной; иногда мне удается удержаться от высказываний, о которых я потом пожалела бы».
Кормление младенцев доставляет неудобства многим матерям – известная итальянская журналистка Ориана Фаллачи называла его «пыткой». Однако освоившиеся женщины рассказывают, что этот процесс расширяет границы сознания, подобно медитации, позволяя замедлиться и ощутить свое присутствие здесь и сейчас. Сью Макдоналд, акушерка из Сан-Франциско, мастерски направлявшая меня всю первую беременность, рассказывала про свою подругу детства, увлеченную, темпераментную пианистку: «Она говорит, что ее малышка – настоящий подарок. Однажды она кормила дочку и нашептывала ей "Быстрее! Мне нужно заниматься!", и вдруг ее осенило: «Погоди. Посмотри, где ты. Посмотри, что ты делаешь». Она смогла совершенно по-новому взглянуть на себя и на свою жизнь».
Социальная химия
Помимо стремления к заботе и близости, еще одна яркая черта так называемого «материнского склада ума» (пользуясь выражением Дэниела Стерна, женевского профессора психологии) – потребность принадлежать к сообществу других опытных мам, которые способны дать практический совет и оказать психологическую поддержку. Ваш социальный мир может перемениться за одну ночь. Собственная мама и свекровь внезапно становятся очень интересными собеседницами – они не только способны многому научить («Где же находится этот родничок?», «Спать на животе или на спине?», «Не пора ли ему уже заговорить?»), но еще и прекрасно понимают ваши переживания. У вас вдруг появляется сильная связь с другими матерями, а вот мужчины, включая мужа, становятся менее привлекательными. «Мы выходим в тираж» – так однажды выразился один из друзей моего мужа, с которым они любили вместе путешествовать.
В ходе исследования, проведенного в Бостоне, Стерн спрашивал молодых матерей, как часто и какого рода взаимодействия возникали у них с окружающими сразу после рождения ребенка. Он был поражен «огромным» объемом повседневных связей с другими, более опытными, матерями. «В течение усредненного дня каждая молодая мать вступает в десять и более различных контактов в формате встреч или телефонных разговоров, то есть практически по одному на каждый час бодрствования», – пишет он.
Элеанор Бигелоу, женщина за сорок, мать двоих детей младше трех лет, нашла свой собственный «материнский круг», уволившись с работы. Несколько лет Элеанор занимала пост, предполагавший высокую загрузку, – она была первым заместителем директора в ведущей брокерской фирме Сан-Франциско. Раньше в течение дня она общалась преимущественно с мужчинами, ощущая себя «своей» в этом братстве мачо. Сейчас большую долю ее социальных контактов составляют женщины, они встречаются вместе с детьми, ходят друг к другу в гости, болтают и делятся опытом. «Я чувствую себя не такой чокнутой и одинокой, когда жалуюсь другой женщине, способной войти в мое положение, – говорит Элеанор. – Мы обсуждаем семейные вопросы – как растить детей, религию, школы и тому подобное. Холостяков такие вещи не интересуют. Теперь я понимаю, сколько поддержки в женской дружбе, как она ориентирована на семью. Мы все как будто гребем в одной лодке, стараемся помочь друг другу. Материнское сообщество – очень сильное и поддерживающее».
Почему в нем столько силы? Возможно, нет другого периода в жизни женщины, за исключением ее собственного детства, а также старости и болезней, когда она настолько бы зависела от других. Как однажды заметила писательница Фэй Уэлдон, «признание слабостей – вот самая суть хорошей дружбы».
Признание слабостей табуировано на рабочем месте – исключений почти нет, однако среди измотанных мамочек это излюбленная и вечно актуальная тема. Разделенное осознание – как велики ставки, как мы выкладываемся, как часто терпим неудачи – формирует уникальную связь между нами. Я просто не могу вообразить мужчину или одинокую женщину, с которыми я могла бы сдружиться, как с Элизабет Шеар, еще одной работающей мамой двоих мальчиков. Они живут примерно в четырех кварталах от нас, и видимся мы редко. Вместо этого мы пишем электронные письма и предпринимаем невероятные попытки поговорить по телефону. Вот типичная зарисовка из нашей жизни. Я готовлю ужин, муж еще на работе; один ребенок в ванной, другой за компьютером. Мой ноутбук тоже включен: смешно, конечно, но я надеюсь в те несколько минут, что дети заняты своими делами, немного поработать. Мальчики орут в среднем каждые две минуты: «Мам! Дай полотенце!», «Мам! Я хочу сока!», «Мам! Я воду расплескал!», «Мам! Я допил!», «Мам!», «Мам!», «Мам!», «Мам!». Я набираю номер Элизабет и слышу, как на заднем фоне орут ее два мальчишки.
– Не могу сейчас разговаривать! – кричу я.
– Я тоже не могу! – кричит она в ответ.
Она перезванивает десять минут спустя, и история повторяется сначала. Мы будто тонем – то одной, то другой удается вынырнуть, глотнуть воздуха, но в это время видим только руки подруги, бьющие по воде. Однако при всем при том эти отношения удивительным образом умиротворяют нас, мы возвращаемся к своим проблемам (у нее тоже включен компьютер – она тоже надеется поработать, как это ни смешно…), но теперь мы чуть-чуть сильнее. Оставшуюся часть вечера нет мамы, которая была бы как остров
[7].
Сильные женские сообщества, очевидно, помогают стать умнее и достичь большего в роли матери. Когда дети пойдут в школу, станут полезными сплетни об учителях, хулиганах на площадке, информация о том, кто в какую спортивную команду записывается – все эти слухи носятся в воздухе, как стрептококки зимой. Когда сообщество находится на пике эффективности, оно поставляет не только сплетни, но и услуги, и советы в трудных ситуациях, и даже выручает в экстренных случаях. У родственных нам приматов наличие такого объединения разительно меняет жизненную картину. В ходе исследования диких бабуинов, длившегося шестнадцать лет и опубликованного в 2003 году, обнаружилось, что степень социализации зрелых самок позитивно влияет на выживание молодняка. То есть чем более «общительной» была самка бабуина – чем больше времени она проводила с другими самками за взаимно приятными занятиями, например выбирая веточки из шерсти друг друга, – тем с большей вероятностью ее ребенок переживал труднейший первый год жизни. «Социальные животные имеют вескую причину быть социальными», – отмечает Сьюзен Альбертс, биолог из Университета Дьюка, принимавшая участие в исследовании.
Ученые выдвинули теорию, что материнское сообщество бабуинов создает позитивную среду для детенышей и защищает их от потенциальной опасности (хищников). Что касается нас, людей, мы нутром чуем, какое значение имеет принадлежность к какой-либо группе. Скорее всего, именно поэтому стремление женщин искать социальной поддержки в стрессовых условиях, по мнению Тейлор, наравне с собственно родами является «одним из самых достоверных гендерных различий». Данную теорию подтверждает огромное количество исследовательских данных. Как и в случае с заботой, это различие стоит рассматривать в контексте разделения труда, имевшего место на протяжении практически всей истории человечества. Пока мужчины охотились на мастодонтов, женщинам приходилось тесно сотрудничать, приглядывая за всеми детьми племени, чтобы у других мам была возможность высматривать опасность, искать ягоды или просто присесть на минутку и несколько раз глубоко вдохнуть. Сегодня мы, по сути, делаем то же самое.
