Когда такое поведение стало образом жизни, соответственным образом эволюционировал наш мозг – усовершенствовалась система передачи химического подкрепления, стимулирующая выстраивать близкие отношения с другими женщинами. Благодаря сканированию мозга, проводившемуся Джеффри Лорбербаумом, нам известно, что у матерей, в отличие от отцов, в ответ на плач ребенка активируется центр удовольствия – совершается подкрепление опекающей деятельности. Нечто подобное, возможно, происходит и в рамках женской дружбы: об этом говорят некоторые любопытные, хотя неопубликованные пока, данные, представленные на ежегодном съезде Общества поведенческой медицины в 1999 году. Исследование проводилось Ларри Джемнером, психологом Калифорнийского университета в Ирвайне, с коллегами. Группа из двадцати четырех женщин и двадцати мужчин принимала таблетки, содержащие налтрексон – препарат, подавляющий уровень опиоидов в крови по меньшей мере на сутки. Все участники эксперимента вели записи, благодаря чему и обнаружилось колоссальное различие в реакциях мужчин и женщин. Поведение первых принципиально не изменилось, тогда как вторые сократили социальные контакты, включая телефонные разговоры и живое общение с друзьями. По их словам, они больше не получали такого удовольствия от близости с подругами. Женщины, в отличие от мужчин, также отмечали снижение внимательности.
Интерес Джемнера был продиктован сведениями, полученными при наблюдениях за животными: в результате социальных взаимодействий у них вырабатывались эндогенные опиоиды. Предположительно, таким образом за счет позитивного подкрепления усиливалась их социальность. Его эксперимент поднимает вопрос, вызывает ли социализация у женщин большее внутреннее подкрепление, чем у мужчин.
На сегодняшний день у нас есть лишь эта неполная и фрагментарная информация – и глобальная задача разобраться в нейрохимическом обосновании женской взаимной привязанности. До сих пор в области крупных научных исследований эта тема не рассматривалась. Однако Барри Кеверн, профессор поведенческой неврологии из Кембриджского университета (Великобритания), проводивший масштабное изучение биохимии материнского поведения и социальных связей у овец и обезьян, сообщает об обнаруженном сходстве между этими двумя факторами. «Биология невероятно консервативна, – говорит он. – Если вы единожды находите механизм, помогающий усилить связь матери и ребенка, с большой вероятностью он встретится вам еще множество раз».
Доверяй окситоцину
Участвует ли окситоцин в формировании крепкой женской дружбы у людей? К моменту написания этой книги, непосредственных доказательств у нас нет. Однако в связи с тем, что множество различных специалистов проявляют сейчас повышенное внимание к этому гормону, мы сталкиваемся с интригующими косвенными свидетельствами и любопытными теориями. Некоторые ученые предполагают, что недостаток окситоцина в мозге является одним из признаков аутизма – генетического заболевания, при котором невозможны полноценные близкие отношения. Замечательный эксперимент 2003 года показал глубинную взаимосвязь между уровнем окситоцина в крови, социальными связями и доверием у взрослых людей.
Пол Зак и его коллеги набрали группу незнакомых друг с другом добровольцев, заплатили каждому по десять долларов, а затем объединили их в пары. Команды играли в компьютерную игру, где один человек в паре мог отправить партнеру все свои деньги, какую-то часть или не отправлять ничего. Участникам было сказано, что отправленная сумма утраивается; то есть если первый игрок посылает все свои десять долларов, то его напарник получает тридцать. Затем партнер решает, отправлять ли деньги обратно, однако он не обязан этого делать. То есть в этих врéменных отношениях первый человек имеет возможность послать сигнал доверия, а второй может оказаться заслуживающим доверия или нет.
После принятия решения игроками Зак с коллегами взял у испытуемых пробы крови для измерения уровня окситоцина. Обнаружилось, что у добровольцев, которые получали бóльшие суммы денег (сигнал о доверии), в крови содержалось больше окситоцина, и впоследствии они сами оказывались более надежными партнерами, разделяя деньги с напарниками. Зак отмечает, что был удивлен силой гормонального ответа, особенно учитывая стерильные лабораторные условия, где игроки общались друг с другом только посредством компьютера. «Эффект окситоцина при взаимодействии лицом к лицу должен быть весьма впечатляющим», – предполагает он.
Зак назвал свой авангардный подход нейроэкономикой – эта дисциплина в том числе изучает роль нервной системы в принятии финансовых решений. Он считает, что национальные различия в уровне доверия – и уровне окситоцина – могут объяснить соответствующие различия в качестве жизни. Зак утверждает, что мировые лидеры могут и должны воздействовать на выработку окситоцина, пропагандируя грудное вскармливание, и в некотором смысле обязаны сами заслуживать доверие – больше инвестировать в такие жизнеутверждающие области, как образование и борьба с загрязнением окружающей среды. «В целом страны с высоким показателем доверия имеют более высокий доход на фондовых биржах – и более высокий среднедушевой доход», – говорит Зак.
Масштабный сценарий – доверие, социальные связи и окситоцин… Отличное сочетание. Но у меня прямо перед носом разыгрывается ничуть не менее увлекательный сюжет. В 1961 году мои родители переехали из Миннеаполиса в Калифорнию с четырьмя детьми. Отец принял решение сорваться с насиженного места, из города, где тогда еще жили родители моих родителей и многие друзья детства, а мама оказалась вынуждена создать для нас новое сообщество. Двоим ее сыновьям было тогда семь и девять лет, и, как она рассказала мне много лет спустя, она пообещала себе, что на их бар-мицву синагога не будет пустой. Она приступила к делу, присоединилась к храмовой общине, собирала средства, подвозила нуждающихся на своей машине, пекла вкуснейшие десерты и угощала ими всех желающих. Вскоре вокруг нее сформировался широкий круг друзей, в основном родителей одноклассников ее сыновей. На обе бар-мицвы синагога была полна, больше того, сейчас нам, ее детям, по сорок-пятьдесят лет, а она до сих пор регулярно встречается и дружит с теми, кто откликнулся тогда на ее просьбу о поддержке. Хотя сами мы практически забыли наших товарищей по играм тех времен.
Статистика говорит, что женщины в среднем живут на несколько лет дольше, чем мужчины, и каждый раз, сталкиваясь с этой информацией, я думаю о матери – о ее любви накормить ближнего своего жирной и вредной пищей, о религиозных экспериментах, но в первую очередь – о ее общительности.
Возможно, именно близкие подруги помогли моей маме обрести спокойствие и мудрость? Или правильна теория Увнас-Моберг и нейрохимические изменения мозга в результате рождения четырех детей сами по себе защищали ее от стресса? Или сработало сочетание двух факторов? Мы можем об этом только гадать. Однако появляется все больше свидетельств того, что борьба со стрессом методом «заботы и дружбы», а также, возможно, сопутствующая гормональная поддержка, позитивно влияют на мозг и тело. Многие исследования подтверждают, что социальные связи снижают риск развития заболеваний, связанных со стрессом, понижая кровяное давление и частоту сердечных сокращений. На самом деле физические бонусы хорошей социализации в последние годы уже не вызывают сомнений, теперь многие врачи интересуются на первом приеме, часто ли их пациент видится с друзьями.
