Женщина познает, насколько яростной она способна быть, в первые, наполненные под завязку гормонами дни материнства и в будущем, спустя дни и годы, иногда возвращается к своему открытию. И порой с удивлением понимает, что гнев бывает очень эффективен… Иногда разозлиться – разумно. Коротко говоря, материнство – это мощный тренинг уверенности в себе. Даже самая робкая женщина вскоре осознаёт, что ее жизнь быстро полетит под откос, если она не утвердит свой авторитет перед этим несговорчивым карапузом. И даже женщины, редко проявляющие характер, ради блага собственных детей закрутят гайки, сделают отпрыскам прививку от кори и заставят приезжать в школу вовремя. Однажды ступив на этот путь, начав говорить, что думаешь, и добиваться своего, довольно сложно остановиться.
Материнская агрессия у животных обычно длится недолго. Наиболее заметны ее проявления в период кормления грудью, а когда потомства нет поблизости, практически не дает о себе знать. Однако мы, люди, настолько дольше сохраняем близость с детьми, что определенный отблеск новообретенной ярости сохраняется еще долго, даже когда малыши вырастают. Джули Сур, нейропсихолог из Университета Огайо, вспоминает, как она общалась с другими родителями в чьем-то дворе, а дети играли поблизости. К ребятишкам приблизился незнакомый человек – он хотел спросить, не видели ли его потерявшуюся собаку. «Тадам! За долю секунды мы переключились с разговора на прохожего… Этот парень даже не понял, почему на него надвигается толпа, пока одна из нас не спросила, какого черта он пошел к детям, если рядом стоят взрослые».
Материнская энергия проявляется по-разному, в частности, у женщины иногда возникает потребность бросить вызов обществу и властям. Попробуйте погуглить словосочетание «матери против», и вы получите бесчисленное количество вариантов. Общества матерей против насилия, пьяных водителей и зависимости от видеоигр. Матери против воинствующих молодежных группировок, оружия и отцов-должников. «Матери против смертной казни и пыток» в Узбекистане и «Матери против ГМО» в Новой Зеландии. Матери против нищеты, войны, диоксина, обрезания, метамфетамина и обвинений в делегированном синдроме Мюнхгаузена. Также я обнаружила ссылку на сайт (возможно, это не всерьез) «Матери против мочеиспускания стоя».
Путешествуя по Латинской Америке в начале 1990-х я столкнулась с самой отважной из существующих подобных организаций – «Матери площади Мая» в Аргентине. В ней состоит множество женщин, как из обеспеченных, так и из бедных семей, чьи сыновья и дочери «исчезли» благодаря солдатам и отрядам ликвидаторов в период военной диктатуры с 1976 по 1983 год. (По окончательной оценке, в ходе так называемой «Грязной войны» были убиты, задержаны или пропали без вести около 30 000 аргентинцев.) Многие годы их матери жили в мучительной неизвестности, без возможности узнать, живы их дети или погибли. Сначала они пытались получить сведения о пропавших традиционными способами: обращались в полицию, нанимали юристов. Затем совершили дерзкий, учитывая сложившуюся политическую обстановку, шаг: основали движение, придавшее делу международную огласку, оказали мощное давление на равнодушное военное правительство. Каждый четверг матери, одетые в черное, в белых платках, покрывавших голову, собирались на площади. Они воплотили в себе самый заметный и дерзкий вызов диктатуре. «Мы больше не можем стучаться в двери, бесконечно скитаться… Мы устали чувствовать себя обманутыми, брошенными, забытыми обществом», – объясняет президент организации Геба де Бонафини.
Со временем круг их задач расширился – теперь «Матери» не только искали информацию о судьбах своих детей, но и защищали права человека во всей стране. Они не боялись смертельных угроз, не дрогнули, даже когда «исчезли» некоторые члены их организации. Когда в стране восстановилась демократия, новое правительство помиловало военных, что вызвало в обществе ожесточенную полемику, а женщины продолжили выходить на площадь, выражая свой протест. Когда я впервые познакомилась с представительницами этой группы, в ней уже было гораздо меньше членов, чем в начале, однако десятки участниц до сих пор стоят на посту, еженедельно напоминая о недопустимости коррупции в правительстве, насилия полицейских и прочих неприглядных вещей. Их решимость, судя по всему, не угасла.
Развитие амбиций
Не много найдется переживаний, помимо материнства, которые могут заставить женщину пересмотреть свои приоритеты и перенаправить энергию в иное русло. Одни отказываются от профессиональной карьеры с ее жесткими требованиями, в других просыпается страсть к работе. Третьи ищут способы совместить профессиональную реализацию с родительством. Хотя, согласно клише о «материнстве головного мозга», женщины обычно уходят в себя, в заботу о потомстве, становятся менее амбициозными, существует множество данных о повышенной конкурентоспособности матерей.
«С момента рождения Челси все мои амбиции сосредоточились на мне самой. Я задумалась о том, что человек смертен, – говорит Рэйона Шарпнэк, – и начала размышлять в перспективе двух поколений: о дочери и ее будущих детях. Это сильно повысило ставки в плане того, что мне нужно сделать».
В молодости Шарпнэк была профессиональным атлетом, преподавала в средней школе, работала бизнес-консультантом, а когда ее дочери исполнилось четыре, основала собственное дело – Институт поддержки женщин-руководителей (Institute for Women's Leadership) в Редвуд-Сити. С тех пор она помогла сотням деловых женщин. Ее позитивное, легкое отношение к работе и совершенно такой же материнский настрой не вызывают никакого удивления, если рассматривать их в эволюционном контексте, следуя теории Сары Харди.
На протяжении почти всей истории человечества материнские амбиции являлись «неотъемлемой составляющей заботы о выживании и процветании потомства, – отмечает Харди. – Борьба за влияние в своей социальной группе генетически заложена в ДНК самок приматов еще с тех далеких времен, когда статус и материнство были неразрывно связаны друг с другом». Таким образом, родители будут стремиться повысить свой статус в значимых для них областях с той же вероятностью, что и другие женщины и мужчины. Среди приматов, включая мартышек, игрунок и некоторых бабуинов, данная тенденция проявляется в том, что доминантные самки подавляют подчиненных, иногда вынуждая своих жертв отложить овуляцию или провоцируя спонтанный выкидыш. В южноамериканских племенных сообществах матери агрессивно добиваются внимания любовников, которые становятся для детей «вторичными отцами», обеспечивают семью едой, всячески приносят пользу и помогают выжить.
Жестокая современная реальность такова: многие миллионы женщин на Западе, вне зависимости от силы любви к детям и желания быть с ними, практически не имеют выбора и вынуждены сражаться на высококонкурентном рынке труда. И их детей отделяет от нищеты только чек от работодателя. В переписи населения США 2000 года было зафиксировано рекордное количество одиноких женщин, проживающих с детьми моложе восемнадцати лет: десять миллионов. Еще в 1970 году эта цифра составляла три миллиона. На матерях лежит небывалая, огромная финансовая ответственность. Несмотря на это, каждые несколько лет, начиная с момента, когда женщины пробили себе путь на рынок труда, появляются модные медийные истории о матерях, отказавшихся от амбиций и вернувшихся в домашний уют.
