Чтобы содействовать решению этой проблемы, движение «Матери должны иметь равные права», основанное Криттенден совместно с другой писательницей-феминисткой Наоми Вульф («Миф о красоте», «Недоразумения»), составило Программу укрепления экономического потенциала с целью ввести в США социальную поддержку, аналогичную той, что имеют родители и опекуны в Великобритании, Канаде, Франции, Бельгии, Голландии и Скандинавии. В отдаленной перспективе члены движения ратуют за оплачиваемый декретный отпуск для каждого родителя, возмещаемый налоговый вычет для лиц, заботящихся о членах семьи, находящихся на иждивении, кредит на социальное страхование для лиц, ухаживающих за детьми на безвозмездной основе, прожиточный минимум и качественное обучение для лиц, ухаживающих за детьми на платной основе, гарантированный гибкий график для родителей младенцев и детей ясельного возраста, отражение неоплачиваемого домашнего труда в национальном валовом внутреннем продукте.
В первые годы нового тысячелетия растущее внимание к разнообразным нуждам детей и воспитателей заставило американских политиков задуматься. Активисты в более чем двадцати штатах требовали принять закон, который установил бы оплачиваемый декретный отпуск, как это произошло в Калифорнии. Материнские группы поддержки также горячо приветствовали проведение в январе 2003 года нового национального исследования времязатрат, за которое было ответственно Бюро переписи населения США. Были получены данные (уже приводившиеся в этой книге), сколько часов матери и отцы в Америке посвящают детям. Высказывалось мнение, что это важнейший шаг к введению пособий по социальному обеспечению для лиц, заботящихся о детях на безвозмездной основе.
Однако очевидно, что движению в защиту материнства еще предстоит долгий путь, прежде чем обещания начнут воплощаться в жизнь. Также критики обращали внимание на то, что самая активная фракция являлась в то же время и самой привилегированной: эти женщины могли позволить себе такую относительную роскошь, как прекратить работать, пусть и временно, и посвятить себя родительству. При этом именно они требовали введения кредитов на социальное страхование. Это могло привести к развитию элитарного снобизма, особенно – во время войн и национальных экономических трудностей. Это обвинение уже предъявляли феминистскому движению в 1970-х. Но центральной проблемой, безусловно, оставалось вовлечение отцов в выполнение домашних обязанностей – прогресс в этой области определенно наметился, но шел слишком медленно. Забота о зависимых членах семьи оставалась по большей части неоплачиваемым, невидимым – женским – трудом.
Изменение сложившегося статус-кво позволило бы матерям использовать их интеллект максимально эффективно, вырваться за пределы бытовых обязанностей – ради детей… и нации в целом. Но для этого нужна глубинная трансформация домашнего хозяйства и переворот на рынке труда: сейчас большинство работодателей, как нечто само собой разумеющееся, возлагают максимум надежд на сотрудников, не обремененных семьей и детьми. Почти сто лет назад Шарлотта Гилман, писательница с феминистическими и социалистическими взглядами, предложила воображаемое видение общества, способного решить эти проблемы. Действие романа «Ее земля» разворачивается в тропическом краю, в результате землетрясения изолированном от материка, причем большинство мужчин погибают. В течение 2000 лет обитатели этой земли никак не контактируют с внешним миром, женщины приходят к власти и со временем получают возможность самостоятельно заводить детей – исключительно девочек.
Учитывая природную склонность ставить качество превыше количества, в этой стране разумных матерей тщательно планируют прирост населения, чтобы максимально использовать имеющиеся ресурсы, избегать бедности, развивать образование и пестовать благополучие. Гилман ведет рассказ от лица трех путешественников-мужчин, которые случайно находят затерянный край. Сначала их содержат как пленников, потом принимают как гостей. Но когда женщины узнают, как обстоят дела в мире за пределами их земель, они требуют мужчин покинуть страну и никому не рассказывать о своем открытии. Путники в конце концов принимают эти условия.
Гилман в своем романе, безусловно, несправедлива ко многим порядочным, добрым мужчинам, а ее отношение к женщинам настолько оптимистично, что выглядит наивно. Однако эту книгу, как и «Материнское мышление» Сары Раддик, озаряет немеркнущий свет истины – надеюсь, такое же впечатление произведет и моя работа. Речь о том, что базовый этический принцип материнства – забота о других – делает нас умнее, мудрее, сообразительнее. Процитирую Пола Маклина: «Зачем мы здесь, если не для того, чтобы помогать друг другу?»
Глава 14
Нейробиологам виднее
Десять советов, как извлечь максимум из «материнства головного мозга»
Многие женщины принимают материнство, так и не осознав его трансформирующего потенциала. «Они словно ведут машину и не знают, что в багажнике спрятан клад», – говорит нейробиолог Келли Ламберт. Если вы до сих пор читаете эту книгу, очевидно, первый шаг к извлечению скрытых сокровищ вы уже сделали. Понимая, что материнство глубоко меняет нашу природу, мы внимательнее относимся к собственным ощущениям и, возможно, учимся реагировать более осмысленно. Психологи называют это явление «метасознанием»: подразумевается, что мы думаем о том, как мы думаем. Еще в первых главах я цитировала совет ученых, как матери могут стать умнее, повышая свою осознанность. Теперь я приведу несколько конкретных рекомендаций.
Не сдавайтесь: прочувствуйте материнство, оно ваше по праву
Вспомним наблюдение австралийского нейробиолога Аллана Снайдера: он сравнивал молодую мать с Альбертом Эйнштейном – ее мозг практически целиком занят задачами первостепенной важности. Учтем также, что материнский мозг – в некоторых аспектах подобно мозгу младенца – это супервнимательная самообучающаяся машина, решающая вопросы жизни и смерти и осваивающая навыки, которые будут полезны в течение многих лет.
Разумеется, большую часть энергии вы отдаете ребенку, но, если вы в силах, попробуйте исследовать собственный раскрывшийся потенциал. «Возможно, пора побаловать мозг чем-то новеньким», – говорит Ламберт. Она лично наблюдала впечатляющий рост числа нейронов у своих родивших лабораторных крыс и в полной мере осознала, в каком динамичном состоянии пребывает материнский мозг. Поэтому во время одного из декретов она решила воспользоваться возможностями так называемого «окна пластичности». Ламберт рассказывает: «Я слишком много лет была фанатиком науки и поэтому опасалась, что области мозга, отвечающие за творческое начало, возможно, уже покрылись паутиной». Поэтому пока малыш спал, она доставала краски. «И в самом деле, в отличие от предыдущих попыток, у меня возникло ощущение, что я кое-что могу, – говорит она и добавляет: – Все друзья и знакомые в итоге получили на Рождество по расписанному блюду для торта!»
Остерегайтесь западни – не надо думать, что «материнство головного мозга» – это болезнь. Осознайте, что, сколько бы раз вы ни повторили себе, что не верите в «дефективность» материнского интеллекта, возможно, глубоко внутри предрассудки не изжиты, и это может сильно вас подвести. «Это напоминает мне ситуацию с пожилыми людьми, – говорит Джули Сур, нейропсихолог из Университета Огайо. – Они утверждают, будто не разделяют стереотипные утверждения и не думают, что возраст приводит к ослаблению мозговой деятельности, но, судя по тестам, на самом деле именно так они и считают. Мы придерживаемся принятых в культуре представлений, впитываем их, они становятся частью нашей личности». Сур дает молодым матерям тот же совет, что и пожилым людям: «Напоминайте себе, что стереотип существует. Напоминайте себе, что все люди иногда о чем-то забывают и отвлекаются, не воспринимайте свои промахи как постоянную или же врéменную, но все-таки неизбежную проблему. Теперь признайте объективное существование внешних обстоятельств: что происходит вовне, что могло вызвать неудачу?»
