В 2012 году при Министерстве образования существовало 23 федеральных консультативных комитета, численность каждого из которых варьировалась в пределах от 5 до 34 консультантов. Эти комитеты оказывали консультационную поддержку по различным аспектам образовательной политики, начиная с «финансовой помощи студентам» (10 членов) и «оценки успехов студентов» (15 членов) до «технических вопросов общенационального уровня» (5 членов)
[777]. Некоторые комитеты обеспечили представительство региональных интересов, пригласив к участию влиятельных деятелей образовательной сферы из различных штатов. Другие занимаются вопросами обеспечения доступа к образованию определенных расовых или этнических групп, например испаноговорящего населения и афроамериканцев.
Эксперты, принимающие участие в работе консультативных комитетов по вопросам образования, имеют за плечами разнообразный опыт: например, среди десяти участников Консультативного комитета по финансовой помощи студентам есть «специалисты по вопросам получения финансовой помощи, студенты, президенты и представители администраций колледжей, сотрудники кредитных организаций и руководители национальных образовательных ассоциаций»
[778]. В этот комитет входят эксперты из Невады, Калифорнии, Пенсильвании и Мэриленда.
Комитет был законодательно учрежден для подготовки рекомендаций в целях «повышения доступности высшего образования и обеспечения возможности завершить обучение для студентов с низким и средним доходом». Повестка комитета включает огромное количество тем и вопросов, в том числе такие специальные, как: «программы финансовой помощи студентам, системы анализа потребностей и обработка регистрационных анкет». В обязанности комитета входит следующее:
• консультации «по программам раннего вмешательства»
[779];
• рекомендации по «своевременному информированию семей с низким и средним доходом о возможности получения финансовой помощи»;
• предложение способов «усиления взаимодействия различных заинтересованных кругов» для повышения их информированности о проблемах образования и для наращивания объемов «помощи на конкретные цели, доступной студентам с низким и средним доходом»;
• сбор данных о нормативной базе и ее «связи с финансовой помощью студентам и стоимостью получения высшего образования»;
• предложения по «модернизации нормотворчества в сфере высшего образования»
[780].
Это невероятно сложный набор задач для десяти человек, особенно если учесть, что их первое собрание состоялось в 2008 году, после которого они провели лишь еще одну встречу в 2010 году
[781].
Более того, во всех консультативных комитетах Министерства образования участвовало всего 317 экспертов. Для консультирования Министерства труда к 2012 году было сформировано еще меньше комитетов – всего 13, и только два из них имели отношение к подготовке кадров: для коренных народов Америки (состоявший из 20 членов) и для ветеранов (куда вошел 21 член). Как отметил специалист по административному праву Стивен Кроули, до недавнего времени – и до и после принятия Закона о федеральных консультативных комитетах – консультативные комитеты представляли собой детища вашингтонских политических кругов: чиновники федеральных органов формировали их в Вашингтоне по своим собственным соображениям и основываясь на удобных для Вашингтона политических взглядах
[782].
Учитывая малочисленность комитетов, ограниченное членство в них, а также затянутую процедуру их формирования и длительные сроки полномочий, не приходится рассчитывать на получение от них важной, разносторонней и инновационной информации и качественного консультирования. И, конечно, не приходится ожидать участия в работе консультативных комитетов представителей различных социальных и экономических групп, что между тем соответствовало бы законодательству.
Столь небольшая и практически не меняющаяся группа может привнести в процесс нормотворчества лишь весьма ограниченный объем навыков и знаний. К примеру, небольшой круг консультантов-экономистов едва ли сможет осветить даже все традиционные экономические теории, и уж точно они не обладают ресурсами для привнесения в процесс нормотворчества видения перспектив, связанных со сферами нейроэкономики, теории сложных систем и других дисциплин экономики и права.
Возьмем для примера Научно-технологический консультационный совет при президенте, который состоит из 17 членов, среди которых – топ-менеджеры таких компаний, как Microsoft и Google. Кроме того, в состав Совета входят биолог, геолог и физик, и все члены этой группы работают над широким спектром вопросов – от перспективных технологий производства и технологий в образовании до анализа больших данных. Знания и опыт многих членов совета по каждому из вопросов не превосходят уровня знаний и опыта любого образованного и мыслящего неспециалиста.
Даже лучший из геологов вряд ли является наиболее подходящей кандидатурой для того, чтобы давать советы по вопросам национальной политики в области информационной безопасности. Однако требования по формированию таких комитетов и организации их работы посредством совещаний в Вашингтоне, округ Колумбия, предписывают им иметь малочисленный состав и подчеркивают важность профессионального статуса их членов.
Несмотря на требования к сбалансированности состава комитетов, которые были введены с целью уйти от практики составления экспертных советов исключительно из представителей промышленных групп – стандартной практики вплоть до середины ХХ века, – влияние бизнеса на работу комитетов сохраняется, особенно в вопросах экологической политики и других областей, в значительной мере связанных с естественными науками. Во времена президентства Джорджа Буша-младшего нередко звучали жалобы на то, что Национальный совет по углю, в основном состоящий из представителей угольной промышленности, входит в состав федерального консультативного комитета по угольной политике Министерства энергетики, а также на то, что министерство принимает 80 % рекомендаций этого Совета.
В 2007 году в семи заседаниях Агентства по охране окружающей среды, посвященных оценке предложений по безопасному уровню ежедневных выбросов в атмосферу промышленных химикатов, принимали участие 17 представителей компаний, финансово заинтересованных в исходе обсуждения
[783]. В опубликованном заявлении под названием «Восстановление научной целостности при принятии политических решений»
[784] более 60 заслуженных научных деятелей, в том числе лауреатов Нобелевской премии и Национальной научной медали США, подвергли критике администрацию Джорджа У. Буша за «манипулирование процедурами, посредством которых наука влияет на решения администрации»
[785]. За именами ученых и независимых экспертов, приглашенных к работе в консультативных комитетах, подчас скрываются представители той или иной лоббистской группы.
