— И платье пусть отдаст! — настаивала Рыска. — Это мое, свадебное! Его еще в Зайцеграде вместе с коровами украли!
— Да? — Сива очень скептически поглядел на испачканный землей и сажей «саван». — Слыхала, соплячка? Раздевайся, я же вижу, что у тебя под ним другое поддето!
Воровка, скуля и всхлипывая, неловко потянула платье через голову. Торжествующая Рыска уже вцепилась в его край, как вдруг между ней и наемником мелькнула стрела, клацнула по камню и отскочила.
Жар и Альк, стоявшие чуть поодаль, бросились на выручку. Вор повалил Рыску на землю, Сива упал сам, и саврянин залег рядом. Девчонка свернулась калачиком, скуля как щенок. К счастью, стрелок бил не с дерева, иначе только порадовался бы такому раскладу. Высокая трава играла лежащим на руку, врагам придется приблизиться, чтобы увидеть мишень.
— Лук или арбалет? — шепнул саврянин.
— Вроде арбалет, короткая. — Сива напряг слух и, как ему показалось, различил потрескивание ворота — стрелок спешил заново взвести тетиву. — Там?
— Ага. Пойду сниму. — Альк ловко сдал назад и за охоронец.
Наемник переполз поближе к Жару с Рыской. Вор мелко и суетливо осенил его знаком Сашия:
— Да снизойдет на тебя Его благоволение!
Арбалет снова клацнул. Стрела черточкой пересекла луну и полетела дальше, высоко над деревьями. Позади послышалась какая-то возня, вскрики. Сообразив, что стрелять больше не будут, воодушевленный наемник вскочил на ноги — и почти нос к носу столкнулся с двумя гробокопателями. Оказывается, они не задали драпака под прикрытием арбалета, а сменили лопаты на мечи и, пригнувшись, успели подкрасться почти к самому камню.
— Сива, ты, что ль?! — удивленно окликнула одна из черных фигур, выпрямляясь.
Наемник вздрогнул — не от страха, от неожиданности. С этими типами он при встрече здоровался, но не дружил: парочка примелькалась в кормильне, хотя чем они промышляют и откуда у них деньги, никто не знал. В Ямах это не принято было спрашивать, платят, и ладно, тем более что люди обычно приезжали туда не работать, а отдыхать на скопленное.
— Вот уж не ожидали, что ты с белокосым свяжешься, — гадливо сплюнул второй. — Забыл, как он тебя в луже притопил?
— У вас тем же дело кончилось, — огрызнулся Сива, демонстративно пялясь на синяк на скуле противника.
— Но не в первую же щепку!
— В третью. И вас двое было.
— Зато мы при своем оружии остались!
— Зато вам за разломанный стол пришлось заплатить!
До всех троих одновременно дошло, что хвалиться, кто меньше опозорился в схватке с вышибалой, как-то не очень почетно и уж тем более неуместно.
— Ладно, не злись, — примирительно сказал первый гробокопатель. — Хочешь в долю? Тут на всех хватит, были бы крепкие руки. Указчик есть, копать не успеваем.
— Погоди кривиться-то, — подхватил второй, помимо гадливости уловив на Сивином лице тень интереса. — Скелетам побрякушки без нужды, а души давно по Хольгиным дорогам бродят, им тем более до земных богатств дела нет. Ей-ей, это так же безобидно, как пьяного под забором обшарить…
Соблазнитель понял, что допустил ошибку, но было поздно: Сива насупился и атаковал, метя в левый, более уязвимый бок и одновременно смещаясь вправо, чтобы прикрыться одним противником от другого. Тот тоже был не лыком шит и метнулся в обход, собираясь на пару с дружком зажать наемника в клещи, — но обо что-то споткнулся.
— Да снизойдет на тебя Ее сострадание! — злорадно прошипел Жар и, чтобы дать Богине повод, врезал гробокопателю кулаком по щиколотке.
Мужик с матюгами заскакал на здоровой ноге, одновременно пытаясь богохульно ткнуть Хольгиного служителя мечом, но вор, не принимая боя, кувыркнулся в сторону, вскочил и бросился в кусты, частью спасая свою невооруженную шкуру, частью отвлекая внимание от Рыски.
Кусты оказались высоки и колючи, но, к счастью, пробегаемы. Гонится ли за ним гробокопатель, парень рискнул проверить только по ту сторону зарослей, сделав на выходе олений прыжок в сторону и прижавшись спиной к толстенному стволу. В городе срабатывало, «коты» обычно проносились мимо, не замечая прильнувшего к стене вора.
Жар затаил дыхание, пытаясь оценить ситуацию по треску ветвей, однако звуки битвы остались позади кустов. Судя по ним, бойцы рубились добротно и равноценно, на износ, пока кто-то не допустит ошибку. Вор досадливо поморщился: похоже, этот гад за ним не увязался и продолжает доставать Сиву. Надо возвращаться, помогать и спасать Рыску!
Но тут раздался громкий вопль, и клацанье железа оборвалось, сменившись стонами. Жар похолодел, представив пробитого сразу двумя клинками наемника.
— А ну бросай меч, трупоед! — послышался суровый, прерывистый, но ликующий голос Сивы, и у вора отлегло от сердца. Снова продираться сквозь кусты не хотелось, и так все руки и щеки исцарапаны. Содрав с рясы горсть репьев, склеивающих подол, Жар пошел вокруг, уважительно обходя охоронцы, пока не увидел Алька, стоявшего к нему спиной. У ног саврянина кулем лежал оглушенный арбалетчик, но радостный окрик застрял у вора в горле: перед белокосым маячил кто-то еще. Его выдал взблеск меча, и, поднапрягшись, Жар разглядел темную, чуть перекошенную в плечах фигуру. Противники молча таращились друг на друга, что для Алька было весьма нехарактерно — разве что его уже убили, только упасть еще не успел.
— Альк?! — Осипший от волнения голос противника показался Жару смутно знакомым. Человек шагнул вперед, слегка приволакивая правую ногу. Меч он держал в опущенной руке, клинок целился абы куда, словно о нем позабыли.
Саврянин, не отвечая, попятился. Вор впервые такое видел! Неужто и впрямь беспокойник?!
— Альк! — На сей раз в голосе звучали торжество и непонятная, нарастающая алчность. Меч тоже двинулся к горлу саврянина, и это наконец вывело Алька из оцепенения — он молниеносно выхватил сабли и хлестнул ими по клинку, как раздраженная кошка лапами. Похоже, саврянин хотел защемить его и выдернуть, но ничего не вышло: противник шагнул вперед, острие клинка ушло вверх, а сабли соскользнули и разлетелись. Альку пришлось отпрыгнуть, отбивая немедленно последовавший удар. — Как тебе это удалось?!
Речь шла явно не об удавшемся приеме. Спина малопригодна для выражения эмоций, но Жар готов был поклясться, что от Альковой веет даже не страхом — ужасом, словно саврянин столкнулся с самой смертью, неумолимой и непобедимой.
— Но в каком бы обличье ты ни был, ты не сможешь мне сопротивляться, — уверенно подтвердил враг его догадку. Противники медленно двигались по кругу, неотрывно следя друг за другом, и, когда Альк обратился к Жару лицом, вор увидел, что оно едва ли не белее кос. — Бросай сабли, «свеча»!
Жар наконец вспомнил этого типа и еще крепче вцепился в дерево. Он-то был уверен, что молодой путник остался лежать трупом в макопольском парке, проломив себе башку о камень! И вот нате вам — воскрес, подлец, в отличие от множества хороших людей!
