В остальной части образования вид обучения еще более привязан к условиям техникализации со всеми ее сильными и слабыми сторонами. Мы уже отмечали отупляющий эффект обучения в аграрную эпоху и связь этого эффекта с общими целями тогдашнего образования: для обеспечения социальной стабильности человек должен был находиться в строго определенных рамках. В техникализованном обществе давление на творческое начало намного ниже, в условиях меньшей изоляции и более широких жизненных рамок оно терпимей к риску, а повышение уровня инвестиций создает больше возможностей для эксперимента; потребность действовать гибко в ответ на новые вызовы способствует творчеству Но наблюдается и обратное давление, которое стремится приглушить желание творчества и имеет отупляющий эффект, которого в аграрном обществе можно было легко избежать.
Одну из проблем можно решить путем изменения самой концепции образования как способа получения знаний. Как мы знаем, когда быстрый рост общей массы знаний не дает возможности определить некий минимум, который должен знать каждый, если он хочет понять окружающий мир, учеников обучают не знаниям, а способам найти нужную информацию и определить степень ее достоверности. Но здесь существует вторая, более серьезная проблема. Уже в начале Великих преобразований ни один, даже самый великий, человек не мог охватить взором все поле своей деятельности целиком во всех его проявлениях. Как неоднократно было замечено, постоянно увеличивающийся поток информации ведет ко все более узкой специализации, которая требует либо раннего начала обучения, чтобы достичь вершин мастерства в относительно молодые годы, либо намного более интенсивной подготовки, если она началась позднее. В итоге неотделимая от Технической эпохи узкая специализация угрожает свойственным этому периоду открытости и творческому началу.
Такие дилеммы современного образования проявляются по обе стороны пропасти в уровне развития, но с мусульманской стороны они обостряются новой бедностью и подавляющей конкуренцией Запада. Когда на карту поставлено физическое и культурное выживание, очень сложно поощрять творческое начало в образовании. В областях, связанных со старой исламской культурой, традиционные подходы к образованию не только кажутся более легкими и успешными, но и позволяют предсказать результат. Даже в «современных» областях индивидуальная конкуренция на экзаменах и социальный заказ на быстрое производство специалистов совместно препятствуют открытости образования. Творческий подход к образованию там кажется бесполезным как при ускоренной подготовке инженера, так и при обучении грамоте крестьянина.
Новое мировоззрение и старое культурное наследие
Возможно, еще более далеко идущие последствия, чем потребность в социальном планировании или массовой культуре, основанной на всеобщей грамотности, будет иметь размывание моральных норм, связанное с современным техникализмом. Давление на природные ресурсы и разрушение старых культурных традиций вызывают не только напряженность в политической и социальной сферах, но и меняют внутренний мир человека. Эти изменения можно поделить на два вида. Негативные изменения, о которых все мы знаем, связаны с устойчивым размыванием старых норм и лояльности. В некоторых странах различия между поколениями, расширение сферы личной жизни уже в самом раннем возрасте подорвали даже чувство семейной солидарности. Все традиционные представления, особенно те, что касаются религии, постоянно подвергаются нападкам со стороны экспериментальной космополитической науки, СМИ и системы школьного образования. Старые представления о вселенной и нации, морали и приличиях имеют шанс сохраниться, если в них искренне верят, но они, как правило, сильно ослаблены и не имеют прежнего влияния. Но даже если семейную солидарность удается сохранить, а религиозные взгляды переосмыслить и адаптировать к новой реальности, для этого необходимо использовать новые позитивные моральные перспективы. В некоторых странах это требование может исходить от правящей партии, но в любом случае его подразумевает сама структура техникализированного общества. Новая моральная перспектива поглощает все больше и больше внимания человека и, конечно, его времени.
В идеале современный человек должен быть воплощением «демократических» добродетелей, о которых ранее никто даже и не слышал: он должен не только уметь жить по часам и быть точным, но и всегда готовым пройти переподготовку, если его прежние навыки устареют; он должен обладать психологией эгалитарного сотрудничества. Он должен уметь работать «в команде». Даже в браке мужчине следует отказаться от доминирующей роли (поскольку его жена может найти работу и может развестись с ним) и работать над тем, чтобы брак стал «успешным»; он должен как можно меньше вмешиваться в будущую карьеру своих детей, но воспитать их так, чтобы они были готовы к самому невероятному и неожиданному будущему, и при этом смириться с тем, что они, став взрослыми, неизбежно будут считать его старомодным и не имеющим авторитета. На работе он должен приспособиться к совместной деятельности, где его личные достижения подменяются некими абстрактными «коллективным лидерством» или «лояльностью компании». Педагог, врач и психиатр должны устранить все, что мешает ему жить именно так, он должен пошагово точно выполнять их инструкции от роддома до дома престарелых. Если этот идеал пока не удалось целиком воплотить на Западе, то некого его подобия по-своему достигли в таких разных странах, как Соединенные Штаты и Советский Союз. Многие элементы этой модели уже появляются и в исламском мире.
Но новые моральные перспективы несут нам новые проблемы, которые могут как возвысить человечество, так и привести к его упадку. Сама по себе техникализация требует от людей определенных моральных качеств — открытости для нового, трудолюбия, точности, определенного уровня общественной честности и надежности, а также творческой активности, изобретательности и интеллектуальной смелости. Она основана на общей восприимчивости самых различных человеческих качеств, особенно знания, на определенном уровне гуманности, уважении неприкосновенности личности и ее свобод и даже на эгалитарном общественном сознании. Однако этот перечень требуемого не включает в себя все лучшие моральные человеческие качества, более того, иногда кажется, что для поддержания и даже развития эффективной техникализации после того, как Техническая эпоха уже началась, эти качества востребованы в минимальных количествах. Величайшее моральное значение Великих преобразований не в том, что они требуют, а в том, какие возможности они предоставляют; освобождая человека от старых ограничений, они открывают ему путь к более полному раскрытию самых разнообразных возможностей во всех сферах жизни, а не только в тех, чья важность резко выросла в результате специализации. Но не все могут воспользоваться этими возможностями, причем этому мешает именно высокая степень техникалистской специализации, а также разрушение традиций. Достаточно легко представить себе техникализм в безумной погоне за бессмысленным комфортом, как это изобразил в своем романе «О дивный новый мир» Хаксли, где отдельный человек не может изменить сложные социальные модели, в которых его роль ограничена беспомощным комфортом, и ему суждено совместно еще с четырьмя миллиардами ему подобных до конца жизни смотреть в одинаковые телевизоры, круглый год показывающие одни и те же программы по всему миру.
