Непроизвольная реакция организма на страх. Арман таких слов не знал, но медвежья болезнь на него напала… Сколько раз он прощался с жизнью – знать бы. Только не было другого выхода, и другого пути тоже не было. Потому и плыл он, и молился Сестре и Брату, чтобы спасли, защитили, да хоть бы что сделали…
Арман бы и Восьмилапому в ту ночь душу запродал, да вот беда – ни одного шервуля рядом не оказалось, договор подписывать не с кем было.
Только под утро он выбрался на берег, поймал еще с десяток карасиков, опять слопал их сырыми – и вновь полез в реку. На суше он степнякам не соперник, а на реке хоть чуть, да обгонит.
Перед глазами стоял Равель. Хоть и нечасто, а погуливали там матросики, на день, на два, делали стоянку, брали товар…
И степняки, которые врываются в мирный город.
Страшно.
Как же страшно…
Избавившись от непосредственной угрозы своей жизни, Арман смог мыслить более здраво.
Ему надо в Равель. Предупредить людей. Выслушают его – хорошо. Нет? В любой толпе есть с десяток человек, которые прислушаются и поверят. Хоть чьи-то жизни он спасет.
Но это-то героизм. А практика проще.
За спиной степняки, туда не вернешься. Единственный шанс – в городе устроиться на корабль и уйти вниз по Интаре, к морю. Вряд ли купеческими лоханками будут воевать со степняками. У самого Армана положение хуже некуда. Руки есть, голова есть, но даже нормальных штанов, и тех нет, на палубе он не в лучшей своей одежде работал. Деньги канули на дно вместе с кораблем, да и было тех денег не так чтобы много, сбережений особых тоже нет, до родственников еще добраться надо, да и…
Не слишком богатая семья у Армана, вовсе даже бедная. Он своим помогал, конечно, потому и не отложил на черный день. Зато родители корову купили, младших молочком поить начали, сейчас вот приплода дождались, тоже телочка. Арман, когда бывал в Саларине, к ним заходил, Сестра милостива, ни одного малыша в эту зиму не умерло. Сестренку замуж выдали, ей помог на приданое…
Арман стиснул зубы.
А ведь если Аллодия, то и Саларин… Неужели эти твари и туда пошли?
Нет, не должны. Аллодия – государство сильное, да и удобнее сюда идти.
Степь…
Равнина, которая неподалеку от границ Аллодии переходит в лесостепь, а потом и в лес. А вот в Саларине не совсем так… часть границы со Степью охраняет болото. Интара хоть тут помогла, река она своенравная, и у истоков ее лежит топь. Не то чтобы серьезная трясина, а все ж конному туда соваться не стоит. Гать лежит, да только гать – штука такая, разобрать – и останется войско среди болота. И проводник нужен, и… Но если болото обойти…
Откуда лучше нападать на Саларин?
Да из Аллодии. Считай, дорога открыта.
Арман стиснул зубы.
Ради своих родных он доберется до Равеля и заставит себя выслушать. Есть у него знакомые на кораблях, найдется и кому к градоправителю пойти…
Класть свою жизнь на алтарь войны он по-прежнему не собирался, но сделать все возможное, чтобы там еще несколько тысяч человек не оказались?
Это можно. Это – нужно.
Мария-Элена Домбрийская
– Винель…
Карета, покачиваясь на брусчатке, въезжала в портовый город. Мария-Элена и Ровена смотрели в окно.
– Я рада сюда вернуться, – честно призналась Малена.
– А я рада, что мы здесь встретились, ваша светлость, – Ровена не кривила душой. – Вы меня очень выручили.
Герцогесса кивнула.
Спорить с этим фактом было сложно. Но кто еще кого выручил? Выяснять не хотелось, и Малена сочла за лучшее перевести разговор на другие темы.
– Тебе нужен выходной?
Ровена задумалась.
– Не знаю, ваша светлость. Мы задержимся в Винеле?
Малена кивнула.
– Думаю, дня на два. Не больше. Надо еще с господином графом посоветоваться…
Ровена позволила себе легкую усмешку.
Обнаружив, что Мария-Элена Домбрийская не просто симпатична, но еще и умна, обаятельна и весьма практична, граф окончательно сменил свое отношение к девушке.
Сильная личность – замечательно! С ней можно дружить, договориться, заключить союз… Но жить под одной крышей?
В этом случае кто-то должен признавать главенство, а кто-то подчиняться. Граф Ардонский понимал, что подчиняться девчонке не будет, но точно так же он понял, что согнуть под себя герцогессу не выйдет. Слишком она сильная, рано или поздно…
Что происходит, если сгибать саблю? Либо она распрямляется – и тут уж держись, либо ломается и становится непригодна. Ни для чего.
Так что союз казался графу оптимальным вариантом. И может быть, даже договоренность о помолвке одного из детей Малены с ребенком Динона. Предварительно обе стороны были согласны. Более того, Малена обещала графу, что воспользуется всем своим влиянием, чтобы помочь его семейству.
Казалось бы – смех? Какое там влияние, сопля, вчера из монастыря, что она может? Ан нет.
Домбрийская – это не просто титул. Это одно из крупнейших землевладений. И сколько девушек воспитывалось в монастыре? Сколько их потом замуж повыходило, с выгодой, с пользой для семьи. А со сколькими из них знакома Малена?
Со многими.
Да, все будут преследовать свои интересы, но в мутной водичке крупная рыбка ловится. И граф намерен был выловить все возможное.
Ардонские…
Не самое крупное графство на окраине Аллодии. Влияния – мало. Полезных связей кот наплакал, далеко не все предки Астона Ардонского обладали его здравомыслием и хозяйственностью, ох не все. И союз с Маленой был для него удачей. Можно пристроить дочерей, можно женить сына, а если еще подружиться с будущим герцогом Домбрийским…
Перспективы были хорошие, граф это понимал, понимала и Малена, а потому общались они как союзники. Вежливо, уважительно и очень осторожно, чтобы не было недомолвок.
Потом, узнав друг друга получше, они смогут позволить себе дружеские отношения, ведь лучшая дружба та, которую скрепляет взаимная выгода. Но это – потом. А пока…
– Полагаю, господин граф будет не против, – сказала Ровена.
Малена улыбнулась в ответ.
– Мне повезло, что я еду в столицу с ним, а не с Рисойскими.
При упоминании о близнецах лицо Ровены резко помрачнело.
– Да, госпожа. Вам повезло. Но я уверена, что эти твари так просто не успокоятся.
Малена даже не сомневалась в этом.
– Что они могут мне сделать?
– Не знаю. Но лучше не отходите от графа или графини.
Малена и не собиралась.
По ее рекомендации они остановятся ненадолго «У матушки Берты», в доме госпожи Ливейс. На пару дней. Потом найдут корабль и отплывут в столицу.
