Да, гербы видела. Вон тот, тот и тот.
Особые приметы?
Уж простите, господин маркиз, а только как их разглядишь, вжимаясь личиком в сосновые иголки? Не хотелось ей оказаться второй на веселой пирушке.
Рид скрипнул зубами и повернулся к Ифринскому.
– Правду говорит?
Выглядел он так, что соплячье не стало отпираться. А стало бы…
Рид не задумываясь спустил бы штаны с мальчишек при всем честном народе и приказал позвать лекаря или повитуху, чтобы осмотреть. Девчонку они насиловали втроем, наверняка какие-то следы остались. Не на теле, так на белье. Кровь, к примеру.
Роман врать не стал.
– Было. И что?
А действительно, что?
Ситуация вполне житейская, другой командир и не почесался бы, разве что приказал еще пару монет дать. Или плетями прогнать наглых селян. В зависимости от командира и настроения.
Только не Рид.
Потому что была Мелисса Тарен, которая с риском для жизни спасла малыша, которая все сделала, чтобы ее сын… да, шервуль всех сожри, ее сын, она искренне считала несчастную Меган Торнейскую своей сестрой, а Рида почти своим сыном и любила малыша как мать! И плевать, что была она не аристократкой!
Крестьянкой, такой же, как лежащая сейчас в доме старосты изнасилованная девушка.
Рид глубоко вздохнул, собрался с мыслями.
– Значит, так. Деньги у тебя с собой есть?
Роман кивнул, отдавая маркизу кошель. Рид принял его и так же тяжело посмотрел на двоих дружков Романа.
– Чего ждем?
Теперь в руке Рида оказалось три приятно тяжелых кошеля. И он, не заглядывая, протянул их старосте, чтобы услышать секундой позже три возмущенных вопля. То есть вопль и два булька. Видимо, кто-то понял и заткнул сопляков, которые возмущались по поводу ТАКИХ ДЕНЕГ – да крестьянке. И тех, что уже дали, хватило бы!
Оно и правильно.
Староста кошельки принял, но смотрел недовольно.
Рид спешился.
Посмотрел в глаза крестьянину, потом стоящим за его спиной парням. Судя по злым глазам и семейному сходству, один точно сын. Второй, может быть, еще какой родственник, а может, и жених девчонки.
И что-то подсказывало Риду, что если не уладить ситуацию добром, то разные возможны проблемы.
Стрела – она не разбирает. Прилетит из чащи, и поминай потом по храмам.
– Все я понимаю, уважаемый… Тебя зовут-то как?
– Вестенем кличут, ваша светлость.
– Знаешь, кто я?
– Кто ж маркиза Торнейского не знает в наших краях.
– Тогда сам понимать должен, казнить я их не смогу. И женить на твоей дочери – тоже.
– Можно подумать, ей такое в радость будет. – Староста смотрел зло, глаз не прятал.
– То-то и оно. Я с них только деньги могу взять, авось хватит на приданое? Или добавить еще?
Вестень прикинул мешочки на руке, вздохнул.
– Тут на доброе хозяйство хватит. С таким и мужа найти можно, который на дитя глаза закроет, если случится несчастье.
– Найди девушке такого! А коли ребенок будет, не губи невинную душу. Я еще не раз здесь проеду, заберу мальца.
Рид говорил достаточно тихо, чтобы никто не разобрал. И был серьезен в своем намерении. Бастард – это тоже интересно… в некоторых раскладах.
– Коли ребенок будет, вырастим, не изверги ж мы, ваша светлость.
– Так разное бывает.
– Слово даю, ваша светлость.
А взгляд был такой же, нехороший.
Кто-то другой мог бы и вытянуть крестьянина плетью, но… к другому крестьяне и не вышли бы. А Рид старался подобных вольностей не допускать.
Восьмилапый!
Да будь он здесь со своим отрядом, и не дернулся бы никто к девчонке, знали, что маркиз грозен. Но эти-то…
Гвардия! Ар-ристократия! Увидели, захотели… и мозги тут рядом не стояли!
Рид посмотрел на дядюшку Стива.
– Ты уж позаботься, чтобы эта троица жизни радовалась?
Мужчина молча кивнул.
Рид поглядел на старосту.
– Доволен, уважаемый?
Недоволен. Но понимает, что и того мог бы не получить.
– Благодарствую, ваша светлость.
И все же, все же…
Когда крестьяне, кланяясь, ушли, Рид посмотрел на парней.
– Вы, … и …!
Маркиз в паре энергичных выражений охарактеризовал всю родню как Ифринского, так и его друзей, сплюнул и махнул рукой.
И напутствовал напоследок:
– Лучше вам даже до ветру втроем ходить. А то прилетит стрела, да куда не надо.
– Я дворянин! – взвился Ифринский.
– Вернусь в столицу – лебедями из гвардии полетите, – пообещал Рид. – И даже ждать не стану. В Равеле развернетесь да и проваливайте. Жалуйтесь сколько захотите…
Роман дернулся. Друзья удержали, а то Рид бы его с удовольствием проткнул насквозь. Эх, жалость какая…
Маркиз махнул рукой и отвернулся от сопляков.
Скоро уж Равель будет, прогнать их там, к Восьмилапому и всем его слугам, пусть убираются обратно. Доедут – их счастье. Не доедут… И не жалко.
Дуракам, которые в своей стране ведут себя, как в завоеванной, в гвардии делать нечего.
– Не круто ты взял? – тихо осведомился дядюшка Стив.
Рид покачал головой.
– Ты в столице крутишься. А я вот на границе…
– И? Люди-то везде одинаковы…
– Поверь, лучше б этим соплякам из Равеля по реке уплыть. Или еще как, но этой дорогой не возвращаться. Сам знаешь, земли здесь бывшим воякам дают… видел, как староста смотрел?
– Не поднимут же они руку на благородного?
– Стреле – все равно.
Рид даже не сомневался в этом.
Когда под смертью живешь, когда степняки налететь могут, когда то сам отбиваешься, то соседям на помощь летишь… тут себя крепко уважать начинаешь.
– Крестьянка…
– Будь она твоей дочерью?
Стив махнул рукой и замолчал. Так и ехали, не подозревая, что их ждет впереди, не обращая внимания ни на взгляды, ни на перешептывания…
День, может, два, и Равель будет…
Город Равель. Градоправитель, его сиятельство граф Равельский
Равель стоял на земле графства Равель, и по традиции градоправитель выбирался тоже из графской семьи.
Сейчас его сиятельство лично занимался делами города.
И плевать, что сие недостойно аристократа.
