Почему это происходит? Частично мы можем винить историю. Очень долгое время большинство профессиональных ролей отводилось мужчинам. Так был устроен мир, и уверенность в женской неполноценности пропитывала психологию обоих полов на протяжении многих поколений. Ведь только в 1922 г. ирландкам старше 21 года позволили голосовать, и то это произошло лишь после долгой и напряженной борьбы женщин за свои права. Итальянкам пришлось ждать до 1945 г. Во время Второй мировой войны, когда многие мужчины ушли на фронт, американские женщины получили возможность работать в традиционно мужских профессиях. Тем не менее по окончании войны представители сильного пола вернулись на свои должности и снова оттеснили многих соотечественниц на роль секретарш, что в то время считалось женским занятием, или вообще выдавили их с рабочих мест.
Только в 1960-х гг. благодаря феминистскому движению по всему миру женщины стали в массовом количестве поступать на работу, и не потому, что мужчины занялись чем-то другим. Видеть женщину в мужской профессии было в диковинку, и в некоторых областях мы даже сегодня, по крайней мере подсознательно, все еще до конца не привыкли к этому новшеству. В сущности, в масштабах истории человечества 1960-е гг. были не так уж давно. Более того, только в 1970-х Великобритания приняла Закон о равной оплате труда, запрещающий любые проявления дискриминации женщин на рабочих местах. И лишь в 1973-м в Ирландии женщинам позволили работать (на государственной службе и во многих частных компаниях) после вступления в брак. До того времени с 1932 г. действовал запрет на работу замужних женщин. Моя бабушка первая в стране сдала государственные экзамены на право поступить на госслужбу. Несмотря на свою очевидную одаренность, выйдя замуж, она обязана была уволиться и поступить в распоряжение мужа как «движимое имущество» (жена была собственностью супруга так же, как, например, корова). Возмутительно, не правда ли?
Во многих отношениях мы прошли долгий путь с тех пор, как моя бабушка и многие другие женщины сталкивались с подобной несправедливостью, но, если посмотреть, например, на современный Голливуд, становится ясно, что, хотя женщинам вроде бы и предоставлены равные возможности с мужчинами, неравенство, например в оплате труда, никуда не делось. Может, мы не хотим признавать этого, но сексизм присутствует во многих организациях. Как указывает Шерил Сэндберг в книге «Не бойся действовать»
[22], мы все еще живем в мужском мире. Она приводит следующую статистику: только 21 из 500 самых прибыльных компаний США управляют женщины, в то время как американские женщины в среднем зарабатывают 77 центов на каждый доллар, заработанный мужчинами (данные на момент выхода книги в марте 2013 г.).
Именно по этой причине (и я бы еще много сказала, если бы позволял заявленный объем книги) уже давно говорится о том, что женщине приходится прикладывать в два раза больше усилий, чем мужчине, чтобы ее принимали всерьез, и сегодня эта ситуация пока не изменилась. Учитывая историю и культурный контекст, стоит ли удивляться, что женщины менее уверены в себе и больше подвержены синдрому самозванца? До сего дня мы все еще можем сравнивать себя и свою компетентность со стереотипным образом, подходящим для той или иной роли: мужчиной.
Культурная ли это проблема или биологическая, но мы также знаем, что представительницы прекрасного пола более расположены винить себя за мнимые ошибки и неудачи. Мы склонны все пропускать через себя, в то время как мужчины чаще возлагают вину на обстоятельства. Известно, что женщины меньше обольщаются насчет своей эффективности в самых различных типах деятельности. Опять же, это может привести к неуверенности, когда необходимо доказать свои возможности в одинаковых с мужчинами условиях. Как утверждают в своей книге «Сама уверенность»
[23] Кэтти Кей, корреспондент BBC World News America в Вашингтоне, и Клэр Шипман, корреспондент ABC News и Good Morning America, женщины имеют тенденцию думать, что кто-то другой может сделать работу лучше их – вероятно, потому, что в прошлом это было мужским делом, – и с трудом принимают похвалу и профессиональное признание.
Более того, Паулина Роуз Клэнс и Сюзанна Аймс обнаружили, что женщины объясняют свой успех не собственными способностями, а внешними причинами. Неожиданный результат они приписывают временным явлениям, таким как удача, а вот мужчины «относят свой успех за счет присущего им таланта».
У женщин синдром самозванца может уходить глубоко корнями в гендерные проблемы, но спешу внести ясность: мужчины от него тоже не застрахованы. Некоторые исследователи даже выяснили, что они не меньше страдают от этого состояния, но причины часто лежат в отсутствии опыта и давлении со стороны других источников, а не в сравнении себя с мнимым профессионализмом противоположного пола.
В 1990-х Клэнс и Аймс несколько переработали свою статью двадцатилетней давности и сообщили, что в ходе проведенного недавно опроса часть мужчин признались, что чувствуют себя самозванцами, но неохотно говорили об этом. Причина может быть в том, объясняют авторы, что они чувствуют необходимость соответствовать стереотипу уверенного в себе и решительного человека. Как предположили исследователи, представители сильного пола боятся ответной реакции на откровения по поводу своего синдрома самозванца.
Можно ли что-нибудь с этим сделать?
Если вы чувствуете себя как дешевая шипучка в бутылке «Боланже», вы не одиноки. Как отмечается в International Journal of Behavioural Science, 70 % людей страдают тем же синдромом, так что теперь это состояние называется «современная производственная тревога»
[24].
Часто цитируют слова Майи Энджелоу, американской писательницы и поэтессы, лауреата Пулитцеровской премии: «Я написала 11 книг, но каждый раз думаю: “Вот тут-то меня и разоблачат. Я всех разыгрываю, и меня обязательно выведут на чистую воду”». Точно так же Мерил Стрип признавалась, что мучилась сомнениями: «Я все равно не знаю, как надо играть, так зачем же этим занимаюсь?» И это несмотря на то, что ее номинировали на «Оскар» большее количество раз, чем любого другого актера в истории. Если бы Мерил играла одну и ту же роль снова и снова, то, наверно, уверилась бы, что овладела мастерством, но, так же как многие из нас, она каждый раз сталкивается с новой интересной задачей (на самом деле нам это нравится, это поддерживает наше увлечение работой и мотивирует; а синдром самозванца, к сожалению, всего лишь нежелательный побочный эффект). Если уж Мерил и Майя не могли принять очевидное, то мы тем более не должны быть слишком строги к себе за это сопутствующее нашим трудам явление.
Но мы можем работать над боязнью воображаемого разоблачения, чтобы эти чувства не мешали нам на пути к успеху. Запомните четыре простые истины:
