Мария-Элена к нему особых чувств, в отличие от сестры, не испытывала, хоть девушки и делили одно тело на двоих, душа у каждой оставалась своя. И сейчас Мария-Элена отвечала на вопросы Рида Торнейского.
Спокойно и правдиво.
Знает ли она Варсона Шефара? Да, знала. Этот человек умер в ее доме.
Что он рассказал перед смертью? Она может это пересказать, но только с разрешения Бариста Тальфера. Это его друг, он и решает… разрешает?
Хорошо. Тогда так и так. Есть заговор, но его глава остается неизвестным. Какие-то ниточки ведут к колдунье на улице Могильщиков, Марию-Элену даже случайно занесло к ней…
При этих словах Барист Тальфер как-то подозрительно потупился, и у Малены зародилось страшное подозрение.
– НУ?! РИСТ!!!
Стряпчий кашлянул.
– Ну… я…
Говоря открыто – Барист просто заплатил кучеру, чтобы тот почаще провозил Малену мимо некоторых домов. Вот и оказалась там девушка, когда искала травников.
– Ах ты, гад!
Матильда очнулась от спячки и включилась в разговор. Малена бы себе такого не позволила.
– Я ведь для пользы дела…
– А для пользы дела – я у нее действительно была.
Мария-Элена подробно рассказала о результатах визита. О склянке, которую подменила, о кольце с рубином…
– Так вот почему короля несет уже несколько дней! – осенило Бариста Тальфера. – Малена, я твой должник.
– Гад ты, – мрачно проворчала Матильда. Но оправдания приняла. «Ладно уж, простим. Но доверять не будем, перебьется».
Рид смотрел внимательно и пристально.
Нет, такое не сыграешь. Можно, но Малена не играла, это-то он видел. Есть свои преимущества и в возрасте, хоть видишь, когда тебе женщины врать пытаются. Особенно неумело, заранее считая дураком. Есть такие… хотя это не женщины, это – бабы.
– Что за герб был на перстне?
Малена покачала головой.
– Там было темновато и некогда разглядывать. А снадобье сейчас отдам.
Флакон занял свое место на столе.
– Я проверила на крысе. Больше ее с нами нет.
Рид кивнул.
– Ну что ж, едем.
– Куда?
– На улицу Могильщиков.
– Я с вами! – подскочила Матильда.
– Это может быть опасно, – предупредил Рид. Расставаться с девушкой ему не хотелось, но и подвергать ее опасности – тоже.
Матильда махнула рукой:
– Опасно? А то, что ко мне с утра пораньше явились Барист Тальфер и маркиз Торнейский – не опасно? Нет? Заговорщики у нас тупые, два и два не сложат?
– Два и два? – пробормотал Барист, понимая, что Малена права.
– Или один и один.
Малена прошла к двери и открыла ее. Конечно, служанка сидела под дверью.
– Проводишь господ в малую столовую – и рысью на кухню. Господам подать завтрак, мне – горячую воду и одеваться. Бе-гом!
Получилось так убедительно, что служанка едва не зарысила на месте.
Рид и Барист переглянулись. Малена улыбнулась им.
– Уж простите, господа. Хотелось бы переодеться в одиночестве.
Присутствующих ждало редкое зрелище. Краснеющий Рид Торнейский.
Как-то он и не заметил, что герцогесса разговаривает с ними, одетая только в полупрозрачную ночную рубашку и такой же халатик. Смотрел в глаза, а не на анатомические особенности фигуры. Мария-Элена тоже смутилась, но дело взяла в свои руки Матильда. Подумаешь – неглиже. Вот если бы ню, тогда был бы повод.
– Обещаю вас не задерживать, господа.
Прозвучало это как: «Давайте не задерживайте…» И господа направились за служанкой.
* * *
– Малечка, прости меня. Я дура.
– Ты его просто любишь. И он тебя, похоже, тоже.
– А разве так бывает?
– В жизни еще и не так бывает. Но если прикинуть… вы удачная пара. Самая лучшая любовь – среди равных, людей одного круга, воспитания, образования… Ты богата, он богат, ты герцогесса, он маркиз, первый ваш ребенок станет Торнейским, второй Домбрийским… к примеру.
– Наш ребенок?
– А почему нет?
– Малена, ты хочешь сказать…
– Тильда, я не буду против. В том мире мы выходим замуж за Давида, в этом – за Рида Торнейского. Счастья хватит на двоих.
– Это безумие.
– Это – любовь.
* * *
В столовой, поглощая легкий завтрак – омлет с ветчиной, хлеб, сыр, маркиз Торнейский расспрашивал о том же самом Тальфера. И проникался сочувствием к девушке, которая провела десять лет в монастыре.
Но вышла же! И смогла себя сохранить!
И какая потрясающая девушка!
– Она не помолвлена?
– Ваше сиятельство, никто не рискнул.
– Почему?
– Потому что без грима вашу невесту при дворе и не узнают.
– Грима?..
Выслушав рассказ о представлении Найджелу, маркиз от души рассмеялся. Сообразительная девушка, действительно, отбивайся потом от Джеля. Мог чисто из коллекционного интереса присоединить девочку к коллекции… перебьется! Если кто-то рискнет – Рид сам наглецам головы отвернет. Быстро и решительно. Не иначе как боги над ним смилостивились за все его потери.
Это – его женщина. Точка.
Разговоры прекратились, когда в столовую вошла быстрым шагом Мария-Элена.
Простое бархатное платье для верховой езды, коричневое, с очень широкой юбкой, с золотистой вышивкой, теплого шоколадного оттенка, заставляло светиться ее кожу. Сегодня она просто не могла себя уродовать.
Волосы были собраны в простую «ракушку», глаза светились, губы улыбались, на щеках без всякой краски цвел румянец.
Идеальный рецепт женской красоты и привлекательности?
Это – не косметика. Это – влюбленность.
– Вы готовы, господа?
– Вы не будете завтракать, герцогесса?
Малена покачала головой:
– Нет, благодарю.
И то сказать, девушке бы кусок в горло не полез.
– Тогда, – поднялся из-за стола Барист, – мы отправляемся на улицу Могильщиков. К Лэ Стиорте.
«И пусть только эта паразитка попробует что-то утаить», – прошептала Матильда для подруги.
Увы…
Паразитка была мертва, дом сгорел.
Единственный, кто не растерялся, – это маркиз Торнейский. Обнаружив рядом уличных мальчишек, он достал из кармана горсть мелочи и подозвал их к себе, намереваясь как следует расспросить.
