– Уехать? – все еще не понимала Малена. Разъяснила Матильда.
«Она тебе бабло, а ты уезжаешь от Давида. Она его утешает и женится. То есть выходит замуж».
«Она дура?»
«А что, есть сомнения?»
Сомнений у Марии-Элены не осталось, и она с интересом поглядела на Анжелику:
– Ну и сколько вы мне готовы предложить?
– Двадцать тысяч. Долларов.
– Всего-то? – разочарованно протянула Матильда. Малена хмыкнула.
«Любовь нынче дешева».
«Это нас с тобой дорого не ценят».
– Вы меня так низко цените? – тут же проверила теорию подруги герцогесса.
– Хорошо. Пятьдесят тысяч. Долларов, конечно.
Малена хмыкнула.
– Что-то еще вы мне предложить хотите?
– И этого мало!
– Целого мира мало, – строчкой из песни ответила Малена. – За любовь – мало.
– Ты надо мной издеваешься?
– Нет. Это вы надо мной издеваетесь. – Малена смотрела на девушку и не могла понять – то ли она такая дура, то ли Малена чего-то не понимает… да что тут происходит?
«Это в порядке вещей. Девочка насмотрелась телесериалов», – шепнула Матильда.
Малена сериалы не смотрела, но смысл и суть поняла.
– Простите, я не продаюсь.
– Ты об этом еще пожалеешь, – прошипела Анжелика в лучших традициях тех же сериалов.
Малена поднялась из-за стола, сунула под поднос пятьсот рублей и мило улыбнулась.
– Рада была пообщаться. Всего хорошего.
* * *
Уже дома она искренне недоумевала.
– Я должна была взять деньги – и что?
– Уехать, – разъяснила Матильда. – И спрятаться в монастыре, к примеру. В мужском.
– Зачем там прятаться?
– Чтобы Давид тебя не нашел…
– Так все равно найдут ведь. Разве нет?
– Разве да. Это не Средние века, сейчас интернет есть даже в колхозе «Гадюкинка». А интернета не будет, так еще что отыщется, спутниковая связь, к примеру. Спрятаться сейчас можно, но не с нашими силами.
– А с чьими?
– Спецслужб, к примеру. Но это не наш вариант. Второй выход – это большие деньги. Очень большие деньги.
Малена фыркнула.
– Где логика? Мне платят деньги, чтобы я уехала на них от Давида и вновь осталась на бобах?
– Хм-м… а как же феминизм, яростный и неукрощенный? В неволе жить не буду, свобода на кону? Твердят «есть жизнь повсюду». Нет жизни в плену!
[22]
– При чем тут одно к другому?
– Ну… – Матильда и сама понимала плоховато, но попробовала объяснить. – У нас сейчас сложная эпоха. Полноценными считаются два типа отношений. Первый – это купи-продай. С меня секс, с тебя деньги.
– Это фу.
– Это свободный выбор каждого. Продаваться, не продаваться. Сама понимаешь, продажной тварью жить никому не хочется, вот и возвели это чуть ли не в добродетель. Продался удачно – честь тебе и хвала.
– Все равно фу.
– Вариант второй – вот как у нас с Ридом. Мы увидели друг друга, и тут же уши у нас похолодели, сердца загорелись, носы зачесались…
– Тильда, ладно тебе иронизировать!
– Короче – лямуррр в худшем варианте, когда крышу сносит до фундамента.
– А все остальное?
– А это для бездушных и черствых особ. Объявляется недостойным и приговаривается к всеобщему обфыркиванию. Вроде как неполноценные отношения.
– А что любовь может возникнуть в браке? Что брак может быть договорным? Что…
– Малечка, да вариантов масса, кто б спорил! Но у нас сейчас почему-то пошел перекос. А еще популярны романы, где он ее любит, она его не любит, и он за ней всю дорогу бегает.
– И что?
– Потом она, в отсутствие выбора – или в его присутствии, но выбор там не айс, – осознает, что любит только его, снова его и еще раз его. И – любит во всех позах. Свадьба, сказка, хеппи-энд.
– Странно как-то.
– А у вас вот неразделенная любовь к прекрасной даме. Есть такое?
– Есть.
– Вот. Выверты сознания, а где уж чье – какая разница?
Малена задумалась.
– Я одного не поняла. Так что я должна была делать… в рамках жанра?
– Страдать. Рыдать. Мучиться сомнениями и угрызениями совести – ты же не любя идешь замуж. Уступить свое место Анжелике, и пусть Давид за тобой гоняется еще лет десять. Так, к примеру.
– А авторы этих сериалов сами так жить не пробовали?
– Малечка, милая, и не будут. Они что – идиоты? В реальной жизни у них семьи, дети, огороды, родственники – да много чего разного. Но уж точно не вот это… буйство ошалелой страсти.
– А зачем это внушать людям?
– У меня есть одна идея, но я не уверена, что она правдива.
– Подробнее?
– Потому что, сидя вечером на диване и вкушая колбаску под пиво, приятно полюбоваться на все эти страдания, переварить и отправиться на бочок. И все.
– А…
– Так и у вас кто-то в игры заигрывается.
– Ну да.
– Так что – бежать не будем?
– Матильда, если б мы сбежали, мы бы идиотками были. Вот смотри, общие интересы – раз. Взаимопонимание, уважение, привязанность, общие моральные ценности… этого – мало? А ты уверена, что мы не перепутаем любовь со страстью? Не выберем подлого и недостойного человека? Антон – отличный тому пример, и ты меня предостерегала.
– С Ридом не перепутали.
– А еще он Торнейский, бастард короля и сразу повел нас в храм. И ты вспомни, на него сколько женщин охотилось…
– Малечка, вот уж чего я от тебя не ждала! То есть будь на его месте Лоран…
– Я бы костьми легла, но тебя остановила. Тильда, любовь – это замечательно, но есть еще семья, род, дети, земли… то, что не объясняют вам, но что втолковывают нам даже в монастыре. Страсти поддаться можно. Но – в браке. И с законным мужем. Или последствия будут весьма печальны.
– А мы с тобой Ромео и Джульетту читали?
– Ну так они и умерли.
Спорить было сложно. Умерли, чего уж там. Народ пятый век рыдает…
– Никогда бы не подумала, – протянула Матильда. – Но средневековый прагматизм – это нечто стенодробительное.
– Сейчас как дам… больно.
