Еще один фактор — это переоценка значения технологии. В качестве примера можно привести современные способы передачи данных. Газеты, журналы и книги когда-то считались частью издательского бизнеса, сильно отличавшегося от радио и телевизионного вещания. В свою очередь, и то и другое отличалось от фильмов и музыки. Но как только везде появился интернет, а с ним и недорогие улучшенные мощные компьютеры и дисплеи, стало ясно, что все эти отрасли на самом деле были просто разными формами, в которых нам поставляли информацию, так что все это можно передать клиентам одним способом. Это переопределение сводит воедино издательскую, телефонную отрасли, телевизионное и кабельное вещание, музыкальную индустрию. У нас все еще есть книги, музыка, газеты и журналы, телепередачи и фильмы, но способ их передачи изменился, и это потребовало масштабной реструктуризации соответствующих отраслей. Электронные игры — еще одно радикальное новшество. Они сочетаются с кино- и видеоматериалами, с одной стороны, и книгами — с другой, формируя новые виды интерактивного взаимодействия. Разрушение целых отраслей индустрии все еще продолжается, и что их заменит, пока неясно.
Радикальные инновации — то, к чему стремятся многие люди, потому что это влечет за собой глобальные перемены. Но большинство радикальных идей терпят неудачу, а если даже и преуспевают, на их внедрение могут уйти десятилетия, а на достижение успеха, как было показано в этой главе, — столетия. Постепенное внедрение инноваций в продукцию — дело трудное, но эти трудности блекнут по сравнению с проблемами, с которыми сталкиваются сторонники радикальных инноваций. Миллионы поэтапных инноваций происходят каждый год; радикальные инновации случаются гораздо реже.
Какие отрасли готовы к радикальным инновациям? Попробуйте образование, транспорт, медицину и жилье — все они созрели для серьезных преобразований.
Дизайн привычных вещей: 1988–2038
Технологии меняются быстро, люди и культура меняются медленно. Или, как говорят французы:
рlus ça change, plus c’est la même chose (Чем больше вещи меняются, тем больше они остаются прежними.)
Эволюционные изменения человека происходят всегда, но их скорость измеряется тысячами лет. Человеческие культуры изменяются несколько более быстрыми темпами — в течение десятилетий или столетий. Микрокультуры (например, то, чем подростки отличаются от взрослых) могут меняться в рамках одного поколения. А значит, несмотря на то что технология постоянно внедряет новые способы делать вещи, люди устойчивы к такого рода изменениям.
Рассмотрим три простых примера: социальное взаимодействие, общение и музыка. Они представляют собой три различных вида человеческой деятельности, и каждый из этих видов играет настолько важную роль в жизни человека, что они существовали на протяжении всей истории человечества и будут сохраняться, несмотря на значительные изменения в технологиях, которые поддерживают эти виды деятельности. Это как с едой: новые технологии изменят типы пищи, которую мы едим, и способ ее приготовления, но никогда не избавят от необходимости есть. Люди часто просят меня предсказать «следующие большие перемены». Я советую исследовать некоторые фундаментальные вещи, такие как взаимодействие, общение, спорт и игра, музыка и развлечения. Изменения будут происходить в сферах деятельности, подобных этим. Единственные ли это области грядущих изменений? Конечно, нет: следует добавить к ним образование (и процесс обучения), бизнес (и коммерцию), транспорт, самовыражение, искусство и, конечно, секс. И не забывайте о важных моментах по поддержанию жизнедеятельности, таких как потребность в хорошем здоровье, еде и напитках, одежде и жилье. Фундаментальные потребности также останутся прежними, даже если они будут удовлетворены радикально новыми способами.
«Дизайн привычных вещей» был впервые опубликован в 1988 году (тогда он назывался «Психология повседневных вещей»). Со времени первого издания изменилась технология взаимодействия. О да, двери и выключатели, краны и вентили вызывают те же трудности, что и раньше, но теперь у нас появились новые источники проблем и путаницы. Принципы, которые работали раньше, по-прежнему применяются, но теперь они применяются также и к умным машинам, и к непрерывному взаимодействию с обширными источниками данных, и к социальным сетям и мессенджерам, и к продуктам, которые позволяют взаимодействовать с друзьями и знакомыми по всему миру.
Мы двигаемся и танцуем, чтобы взаимодействовать с нашими устройствами, а они, в свою очередь, взаимодействуют с нами через звук и прикосновение и через многочисленные дисплеи всех размеров — некоторые из них мы носим на себе; некоторые расположены на полу, стенах или потолках; а некоторые проецируются прямо нам в глаза. Мы говорим с нашими устройствами, и они нам отвечают. И по мере того как они становятся все умнее, они берут на себя многие виды деятельности, которые, как мы считали, могут выполнять только люди.
Искусственный интеллект пронизывает нашу жизнь и устройства, от наших термостатов до наших автомобилей. Технологии постоянно меняются.
Останутся ли люди прежними, если технологии изменятся?
Какие новые принципы необходимы, если мы развиваем новые формы взаимодействия и коммуникации? Что происходит, когда мы носим очки дополненной реальности или внедряем все больше и больше технологий в наши тела? Жесты и движения тела — это здорово, но они не слишком точны.
Люди оставались прежними на протяжении многих тысячелетий несмотря на то, что технологии претерпели радикальные изменения. Будет ли это справедливо в будущем? Что происходит, когда мы совершенствуем человеческое тело? Люди с протезированными конечностями будут быстрее, сильнее и лучше обычных бегунов или спортивных игроков. Уже используются имплантированные слуховые аппараты, искусственные линзы и роговица. Имплантированная память и коммуникационные устройства позволят некоторым людям постоянно существовать в особой, улучшенной реальности и никогда не испытывать недостатка в информации. Имплантированные коммуникационные устройства могут улучшить мышление, помочь справляться с проблемами и принимать решения. Люди могут стать киборгами: частично биологическими существами, частично порождениями рукотворных технологий. В свою очередь, машины станут больше похожи на людей, с нейроноподобными вычислительными способностями и человеческим поведением. Кроме того, новые разработки в области биологии могут дополнить перечень рукотворных изменений, например в сфере генетической модификации людей, биологических процессоров и различных устройств для машин.
Все эти изменения поднимают серьезные этические проблемы. Старое утверждение, что даже по мере изменения технологий люди остаются прежними, может перестать соответствовать истине. Более того, возникает новый вид — искусственные устройства, которые обладают многими возможностями животных и людей и иногда превосходят их по способностям. (Давно известно, что в некоторых вопросах машины лучше, чем люди: они явно сильнее и быстрее. Даже простой настольный калькулятор может считать лучше, чем мы, поэтому мы его и используем. Множество компьютерных программ могут сделать предварительные вычисления лучше нас, и это делает их прекрасными помощниками.)
